(Не)желанная. Я тебя не отпущу - Лия Ришар
— Ч…что? — шокировано переспрашивает Лола. — Но ты говорил, что у вас не серьезно, что это формальность…
— Теперь серьезно, — спокойно отвечает Вадим. — Тебе лучше уйти.
— Да как так? — резко всплескивает руками она. — Что за бред, а? Ты действительно выбираешь эту…
— Обижать жену не позволю, — предупреждает Раевский. И взгляд его наливается сталью. — Советую следить за тем, что вылетает из твоего рта. Иначе пожалеешь.
— Пошел к черту! — пихнув Вадима в плечо, Лола молниеносно шагает к воротам, цокая высокими каблуками своих босоножек. — Оба идите!
Муж трет переносицу большим пальцем и усмехается, качая головой.
— Что? — наблюдая за ним, интересуюсь я.
У меня даже не остается какого-либо осадка после встречи с бывшей Вадима. Или кто она там ему? Мне не понять таких отношений.
— Я уже говорил, что есть в тебе что-то… — задумчиво начинает Раевский, хитро поглядывая на меня.
— Что? — приподнимаю брови я.
Он делает шаг ко мне и я расплываюсь в улыбке, огибая его шею руками.
— Стервозное, — сообщает муж.
— Что-о? — хмурю брови я.
— В хорошем смысле, — добавляет он. — В хорошем, Ника. Ты в порядке?
— В порядке, — киваю я, — вышло недоразумение. А вообще… мне плевать на твоих бывших.
— Она даже не бывшая, — вздыхает Вадим. — Скажу, чтобы ее больше сюда не впускали.
— Я скажу, — снова улыбнувшись, заявляю я. — Возьму эту проблемку на себя.
Раевский, закатив глаза, смеется и шлепает меня ниже спины. Затем, пробравшись ладонью под мои волосы, кладет ее на шею, притягивает меня к себе и целует. Чувственно, крепко.
— Скажешь, но не сейчас, — отвечает он. — И знаешь что?
— Что? — разглядывая густые, черные ресницы, обрамляющие его глаза, переспрашиваю я.
— Это была точка, — подумав, говорит Вадим. Уже серьезно, без прежнего смеха в глазах. — Ты поставила эту точку, девочка. Теперь все окончательно в прошлом. Моя прежняя жизнь, имею в виду. Ты разделила ее, понимаешь? На две части.
— А дальше? — осторожно спрашиваю я, не сводя внимательного взгляда с его глаз.
— Дальше, похоже, начинается вторая часть, — коротко усмехается муж. — уже началась. Она, кстати, мне нравится намного больше, чем первая.
Улыбнувшись шире, я крепко прижимаюсь к его груди, а потом, подпрыгнув, огибаю торс Вадима ногами. Теперь мы на одном уровне. Совсем близко.
— Ты быстро учишься, — удерживая меня на весу, проникновенно отмечает он.
— В каком это смысле? — наслаждаясь теплом его тела, интересуюсь я.
— В прямом, женушка, — отвечает Вадим, касаясь моих губ своими, — ты учишься у меня. Я на тебя хорошо влияю. Очень даже.
— Это точно… хорошее влияние? — со смехом в голосе уточняю я.
— Хорошее, — перехватив меня покрепче, уверенно заявляет муж, — фото в белье… прямо во время деловой встречи. Это жестоко, Ника.
Прикусив губу, я снова улыбаюсь.
— Не вежливо было оставлять твое сообщение без ответа.
— Не вежливо, — соглашается Вадим, тараня мою промежность каменной эрекцией, — поэтому отправляй чаще, поняла? Я хочу много, ещё очень много твоих горячих фото, девочка. Но сейчас время ужина. И я не на шутку голоден.
А потом, толкнув дверь ногой, он заходит со мной на руках в дом и мы, наконец-то, остаемся вдвоем.
Глава 29
Наши дни наполняются приятным безумием. Мы скучаем друг по другу, даже если разлучаемся ненадолго. А когда встречаемся, все делаем вместе.
Иногда Вадим помогает мне с подготовкой к учебе и даже готовит ужин вместе со мной, не забывая приговаривать, что благодаря его помощи, получится не ужин, а самый настоящий шедевр. Мне остается лишь соглашаться с ним — к его «павлиньему» поведению я давно привыкла. И полюбила.
В нашей сахарной эйфории я забываю о своей прежней жизни. Все плохое, что было в прошлом, растворяется в памяти, затмеваясь ярким и насыщенным настоящим. Мне кажется, будто я была так счастлива всегда. Вокруг так тепло и ясно, что порой не верится в происходящее. Ощущение, будто я сплю. Но это реальность, моя новая жизнь и свобода, которую подарил мне любимый мужчина.
Однако, когда в гости неожиданно приезжает отец, меня все-таки настигают призраки прошлого. Хватают своими ледяными клешнями, пробираются в самую душу и выворачивают ее наизнанку.
Свет и тепло вокруг меня рассеиваются и мне становится не по себе. Потому что отец — живое олицетворение моего детства. Мрачного, холодного и совсем не уютного.
Ещё и Вадима рядом нет. Без него я не чувствую себя защищенной. Прямо сейчас будто выбираюсь из мягкой, теплой постели и осознанно шагаю под ледяной дождь.
Но делать нечего. Я должна встретить отца, как полагается. Думаю, что после того, как Вадим защитил меня, он не рискнет сделать мне больно. Иначе нам действительно придется перестать видеться.
— Любимая дочка, — как только за отцом закрывается дверь, мне становится тяжелее дышать. Я стою в коридоре с приклеенной улыбкой на лице и наблюдаю за каждым его шагом. — Здравствуй, дорогая! Давно не виделись!
Я тихо радуюсь, что в доме мы не одни — где-то неподалеку убирается Галина, а на кухне готовят повара. Это немного успокаивает, поэтому я беру себя в руки.
— Здравствуй, — отзываюсь, едва заметно морщась, когда отец обнимает меня, обдав запахом своего резкого парфюма.
— Поговорим, красавица моя? — ласково спрашивает он, отстраняясь и кивая на лестницу.
Его голос звучит так правдоподобно и искренне, что с легкостью можно поверить, будто отец действительно меня любит. Но я знаю его достаточно долго, чтобы понимать, что это ловушка.
Иногда, правда, очень хочется представить, что он нормальный отец, а не тиран, который использует меня в своих целях.
— Поговорим, — наконец, отвечаю я.
— Отлично, идем, — он пропускает меня вперед, и я напряженно шагаю по лестнице.
Сердце быстро и взволнованно бьется в груди. Ведь мы идем в мою комнату. Снова. По коже бегут неприятные, холодные мурашки.
— Ты слишком наряжена, Вероника, — цокает языком отец, как только мы оказываемся на втором этаже. Коротко мне улыбнувшись, он продолжает: — не переживай, дочка. Сегодня я тебя не трону. Ты теперь в собственности мужа и живешь в его доме, а значит, я отхожу в сторону, пока тобой занимается Вадим.
Я молча проглатываю его слова про собственность и захожу в комнату. Остается лишь радоваться, что мой муж меня любит. И не считает, что может делать со мной все, что захочет. Для него я, прежде всего, человек.
Оказавшись у меня в спальне, отец окидывает довольным, но внимательным взглядом заправленную, нетронутую кровать и опустевший
