Осень по договору: Жена на шесть месяцев - Ива Шелест

— Не знаю, — честно ответил я. — А ты?

— Тоже не знаю.

Мы подъехали к дому. Той квартире, которая за один день стала казаться более домашней, чем мое жилье за пять лет.

— Пойдем ужинать, — сказала Ника, выходя из машины. — Соня обещала приготовить что-то особенное.

— Соня готовит?

— Учится. Недавно увлеклась кулинарными шоу и решила экспериментировать.

Поднимаясь по знакомой лестнице, я снова обратил внимание на детали, которые раньше не замечал. Потертые перила, которые помнили тысячи рук. Звуки за соседними дверями — телевизор, детский плач, чей-то разговор по телефону. Жизнь, плотно упакованная в маленькие квартиры.

В моем доме такого не было. Там царила тишина дорогой изоляции.

— Я дома! — крикнула Ника, открывая дверь.

— Мы дома! — поправила Соня из кухни. — И я готовлю настоящую пасту!

Мы прошли на кухню, где Соня колдовала над плитой. На маленькой поверхности умещались три кастрюли, сковородка и множество ингредиентов. В моей кухне такое количество посуды потерялось бы, здесь же приходилось действовать с хирургической точностью.

— Как дела на работе? — спросила Соня, помешивая соус.

— Проект завершили, — ответила Ника. — Успешно.

— Ура! Значит, это праздничный ужин.

Мы сели за тот же крохотный стол. Ноги снова пришлось подгибать, чтобы не мешать друг другу. Но паста оказалась неожиданно вкусной.

— Где ты научилась так готовить? — спросил я Соню.

— Ютуб — великая вещь, — ответила она. — Можно научиться чему угодно.

После ужина мы переместились в гостиную. Соня включила телевизор — какое-то легкое ток-шоу, которое не требовало особого внимания. Мы расположились на диване — я в кресле напротив, Ника и Соня на самом диване, но вскоре Соня перебралась на ковер, устроившись поудобнее с подушкой.

— Мам, можно я завтра останусь у Лизы? — спросила Соня во время рекламной паузы. — Ее родители едут к бабушке, и она приглашает подруг.

— А кто будет вас контролировать? — уточнила Ника.

— Старшая сестра Лизы. Ей двадцать, родители ей доверяют.

Ника посмотрела на меня, словно спрашивая мнение.

— Соня ответственный ребенок.

Ника вздохнула.

— С этим не поспоришь. Хорошо.

— Ура! — обрадовалась Соня. — Спасибо!

К десяти вечера она отправилась спать, оставив нас двоих в гостиной. Мы досматривали какую-то программу, сидя на противоположных концах дивана, но атмосфера была спокойной, расслабленной.

— Пойду в душ, — сказала Ника, когда программа закончилась. — А то завтра рано вставать.

— Конечно.

Она ушла, а я остался смотреть новости. Слышал звук воды, ее негромкие движение в ванной. Пытался не думать о том, что она там делает, но мысли сами возвращались к образу Ники под горячими струями.

Минут через двадцать она вернулась в халате, с влажными волосами.

— Душ свободен, — сказала она, не встречаясь со мной глазами.

— Спасибо.

Когда я вернулся из ванной, диван уже был разложен и застелен. Ника лежала на своей половине, отвернувшись к стене, дышала ровно. Судя по всему, спала.

Находчиво, подумал я. Уснуть раньше, чем возникнет неловкость и напряжение вчерашней ночи. Избежать томительных минут, когда мы лежим рядом в темноте, борясь с желанием.

Я тихо лег на свою сторону, стараясь не потревожить матрас.

— Спокойной ночи, Ника, — прошептал я в темноту.

Ответа не последовало. Она действительно спала. Или делала вид.

В любом случае, это было мудро. Я закрыл глаза и неожиданно быстро провалился в сон — впервые за много дней без мыслей о работе, без планов на завтра.

Просто сон рядом с женщиной, с которой было так спокойно и волнительно одновременно.

Глава 22. Ника: Наедине

Вторник начался как обычно — будильник в половине седьмого, кофе, сборы на работу. Но была одна важная деталь: Соня с утра уехала к Лизе прямо из школы.

— Напомни мне не волноваться о ней, — сказала я, наливая кофе в термокружку. — Лиза ответственная девочка, и старшая сестра присмотрит.

— Соня тоже ответственная, — заметил Глеб, застегивая рубашку. — Она прекрасно справится без нашей опеки на одну ночь.

Наша опека. Он сказал это так естественно, словно мы действительно были родителями.

По дороге на работу мы говорили о текущих проектах, но я поймала себя на том, что краем глаза наблюдаю за его руками на руле, за профилем в утреннем свете. После бессонных ночей на одном диване, после всех этих моментов близости, игнорировать растущее притяжение становилось все сложнее.

— Сегодня у меня переговоры до шести, — сказал он, когда мы подъехали к офису. — А у тебя?

— Анализ результатов по "Северной звезде" и подготовка отчета. Тоже до вечера буду занята.

— Тогда увидимся дома.

Дома. Это слово прозвучало как-то особенно.

Рабочий день пролетел в обычной суете. Отчеты, планерки, координация новых проектов. Но время от времени мысли уплывали к вечеру. К тому, что впервые мы будем одни в квартире. Без Сони, без ее болтовни и присутствия, которое всегда разряжало напряжение между нами.

К шести я заканчивала последние документы, когда в телефоне пришло сообщение от Глеба: "Переговоры затянулись. Буду часа на два позже. Не жди к ужину."

"Хорошо."

Я собрала вещи и поехала домой. В нашу временную квартирку, которая за несколько дней стала казаться еще более родной, чем раньше. Неужели из-за Глеба?

Дома было непривычно тихо. Я переоделась в домашнее, включила музыку и принялась готовить ужин. Решила сделать что-то особенное — не потому что это был особенный день, а просто потому что появилось время и желание возиться на кухне.

Блины с мясной начинкой — то, что мы с Соней называли "едой для души". Долго, хлопотно, но результат того стоил. Я замесила тесто, приготовила фарш с луком и специями, и принялась печь.

Процесс успокаивал. Привычные движения, запахи, тепло сковородки — все это возвращало к простым радостям. Я думала о том, как изменилась моя жизнь за последний месяц. Роскошь, новые возможности для Сони, интересная работа... и мужчина, который с каждым днем становился все менее похожим на делового партнера.

Глеб вернулся, когда я как раз заворачивала последний блин.

— Что за аромат? — спросил он, стягивая галстук. — Пахнет как... детство.

— Блины с мясом, — ответила я, не оборачиваясь. — Наше традиционное блюдо для особых случаев.

— А сегодня особенный случай?

— Не знаю.