Меняя формат Судьбы - Татьяна Александровна Алюшина
– Да слушайте вы его, – отмахнулся Егорыч, посмеиваясь, и разъяснил ситуацию: – Мы с его отцом, тоже Саней Вольским, давние и близкие друзья. Росли вместе и учились вместе, служили вместе и воевали вместе.
– Вы тоже военный?
– Полковник ВВС. В отставке, – подтвердил Егорыч. – У нас же Саня-младший из потомственных: его дед Константин Александрович, основатель их лётной династии, был боевым лётчиком, Саня-старший пошёл по его стопам. А мы с ним в детстве ещё познакомились, сдружились сразу и крепко, посильней братьев родных, в училище лётное вместе поступили и Афган вместе прошли. У нас же с ним Саня один сынок на двоих, у меня все трое девок, и у него ещё дочка, а пацан вот один. Так вот у нас сложилось.
– А у вас, Дарья, тоже династия? – спросил Вольский и объяснил своё предположение: – Я почему спрашиваю. Ладно я, у меня все мужчины военные в роду: прадеды – пехота, артиллеристы, а начиная с деда Кости – лётчики, и это понятная и ясная служба. А чтобы пойти в такую редкую и непростую профессию, как ваша, это же надо хотя бы знать о её существовании. Как вы такую специальность-то выбрали себе?
– Это не я её выбрала, а она меня нашла и выбрала. А я вообще хотела музыкантом стать, на скрипке играть в оркестре, и непременно в «Виртуозах Москвы», – хмыкнула иронично Дарья. – А династии как таковой у нас нет, только отчасти: прабабушка, считавшаяся целительницей, и мама у нас фельдшер, проработала на скорой помощи половину жизни. И ещё бы работала и работала, если бы я её не уговорила уйти и помогать мне. Папа тоже на скорой больше тридцати лет проработал, но не медиком, а сначала простым водителем, потом получил заочное образование и возглавил транспортное подразделение.
– Так что же вас, Дашенька, сподвигло выбрать себе работу с младенцами? – спросил Дмитрий Егорович.
– А это, как говорится, в известном телевизионном проекте, «уже совсем другая история». К тому же не самая простая, – не стала отвечать Дашка, решив закончить на этом их ночные разговоры и признания. – А у нас вон уже, – указала она кивком на окно, – светает. Надо попытаться хоть немного поспать, а то завтра, вернее, уже сегодня не самый простой день предстоит. – И указав на пустую чашку, стоявшую перед ней, поблагодарила хозяина: – Спасибо вам большое за чай, Дмитрий Егорович. И за приятную беседу. Пойду, попытаюсь заснуть. – И, встав с кресла, пожелала мужчинам: – Спокойной и вам ночи.
– Спасибо, Дашенька, – поблагодарил девушку Волков и, дождавшись, когда девушка выйдет из кухни, закроет за собой дверь и её шаги затихнут, удаляясь, спросил у Вольского: – Ну, что?
– Да что «что», дядь Мить? – пожал тот плечами. – Куда? Ты ж понимаешь.
– Ох, Саня-Саня, – цокнув языком, покрутил неодобрительно головой Волков, попеняв тому.
Даша проснулась и, не торопясь открывать глаза, позволила себя полежать немного в приятной утренней неге, когда вроде уже и не спишь, но и не бодрствуешь, и можно никуда не спешить и не думать о делах насущных – эх, хорошо! Она перевернулась на спину, с удовольствием потянулась всем телом и с удивлением констатировала, что чувствует себя бодрой и отлично отдохнувшей.
Это как так? Если учесть, что она легла под утро. Ну да, «второй подход» к снаряду типа кровать с целью поспать ей удался замечательно, пока раздевалась, ещё размышляла и дивилась, как этим двум мужчинам удалось её так ловко разговорить, но только она забралась в кровать и укрылась одеялом, как отрубилась в секунды, так и не додумав свою мысль. Зато выспалась от души, умудрившись полноценно отдохнуть за…
А кстати, сколько она спала? Времени-то сейчас сколько?
На этом актуальном вопросе Дарья наконец встроилась в реальность, открыла глаза, осмотрелась, не обнаружив в комнате ни мамы, ни Павлуши, взяла с тумбочки смартфон и сильно подивилась:
– Однако, ничего себе!
Двенадцать часов четырнадцать минут – показывал экран её телефона. Вот так она поспала! Отлично!
Застелив кровать, умывшись и приведя себя в порядок, Дарья вышла из комнаты и прислушалась к странной тишине, царившей в доме, производившей впечатление, что его покинули все обитатели. Спускаясь по лестнице на первый этаж, чтобы хоть как-то нарушить немного поддавливающее на нервы ощущение опустевшего жилья, она громко позвала:
– Ау! Есть кто дома?!
«Ау» не сработало, и на её призыв никто не отозвался.
Дарья обошла весь первый этаж, проверив все его комнаты, не встретив никого, кроме большого рыжего пушистого кота, разлёгшегося на лежанке в прихожей, посмотревшего на неё надменно-уставшим взглядом.
– Не, я не к тебе, – успокоила его Дарья.
И, сунув ноги в свои резиновые сапожки, кем-то заботливо отмытые от грязи, что она вчера притащила с собой, сняв с большой солидной вешалки свою курточку и торопливо её надев, она распахнула тяжёлую входную дверь и вышла на крыльцо.
И… И также никого не обнаружила в обозреваемом ею пространстве.
– Ладно, пойдём другим путём, – решила Дарья, доставая телефон из кармана и набирая мамин номер.
Ан нет, и этот путь познания был ей недоступен – связи практически не было: вызов вроде бы и шёл, но как-то пунктирно-прерывисто и обессиленно обрывался.
Ладно, отступать это не в её жизненное кредо, поэтому, вернувшись назад в дом, скинув сапоги, Дарья торопливо поднялась по лестнице на третий, мансардный этаж, пробежала по коридорчику и вышла на симпатичный балкончик в задней части дома.
Шагнула через дверь… и на мгновение забыла, с какой важной целью-задачей вообще сюда пришла. Вид с балкончика открывался поистине шикарный – яркое солнце освещало синее-синее, штилевое после урагана и ровное, как слюда, море вдали и играло бликами, отражающимися от нескольких мокрых крыш внизу, что были видны с этого ракурса. А слева, через печально известный ей овраг, открывался вид на кирпичный высокий забор «Жемчужины» и часть выступающего над ним того самого «Дома у леса», в который так и не довелось поселиться Дарье с родными. А вот справа от дома поднимался и тянулся вверх по откосам зелёный хвойный лес, постепенно переходя в серые, прекрасные склоны гор…
Красота-а-а… Спокойная, потрясающая, величественная.
Вот здесь бы жить и жить, мелькнула в голове у Дарьи, немного опечалив, быстрая мысль.
– Охи-охи, – вздохнула она, проводив расстроившую своей несбыточностью мысль-мечту, и вернулась к делам насущным. – Ладно, – совсем иным, деловитым тоном подбодрила себя Дашка и, взглянув на значок антенки на экране телефона, повторила попытку набрать номер Лидии Григорьевны.
– Да, Даш! – отозвалась
