Все будет по-другому - Марина Зимняя
- Нам конечно! - возмущается Аленка. - Настоящие мужики не едят сладкое!
- Да… настоящие мужики едят Доширак, - констатирую факт.
- Настоящие мужики, умеют готовить мясо. Но у них ни всегда есть время этим заниматься, - подает голос сосед.
- Я так понимаю меня вы все равно не услышите, если я скажу, что все это вредно, дорого и совершенно ей не нужно.
- Так мы закупаемся на год вперед. Когда еще у нас появится возможность вместе прошвырнуться по рядам со сладостями. Да, Ален? - подмигивает ей.
- Я сама оплачу.
- Ага… Сейчас.
Алена уже сидит у него на плечах.
- Иван!! - чуть не топнув ногой, выкрикиваю я. - Что вы делаете? С ней нельзя так!
- Как?
- Ну, как я вам сейчас отвечу!? Прекратите все это!
- Не хочу.
- Что вы не хотите? - бормочу себе под нос шагая рядом с ним.
- Доширак жрать на ужин не хочу. И на завтрак тоже…
11.
Я вообще не понимаю, что происходит. Неужели за какие-то десять минут моего отсутствия он смог втянуть моего ребенка в заговор, который явно был спланирован не спонтанно. «Без меня меня женили!» - фраза, как нельзя лучше характеризующая данную ситуацию. Алена всю дорогу шебуршала пакетами, тягая из упаковки зефирки маршмеллоу. Причем без возражений уселась на заднее сидение, потому что ее туда посадил Иван, а не я. Со мной бы она точно не была бы согласна на этот счет. А ему даже слова не сказала. Я тоже хотела разместиться рядом с ней, но мне открыли переднюю дверь, и возражать было уже как-то неудобно.
Потом мы сделали приличный круг по городу. На мой скромный вопрос: «Куда мы снова едем?». Он ответил: «Заправиться нужно.».
Как будто дел у меня больше никаких нет только кататься с ним.
На заправке сунул мне карточку в руку и отправил оплатить полный бак. Молча выполнила его просьбу.
А теперь он сидит с Аленкой в комнате и не думает никуда уходить. Я вообще не понимаю, как он тут очутился. Я его не приглашала.
Алена показывает ему учебники и прописи. Хвастается часами, которые я купила ей вместо телефона. Они болтают, как старые друзья. А пятнадцать минут назад мне на кухню прилетел вопрос: «Собираются ли в этом доме его кормить чем-нибудь, кроме мармеладных червяков?».
Вот, варю теперь гречку и разогреваю гуляш в одиннадцатом часу ночи. Аленке завтра в школу, мне на работу. Надеюсь ночевать он у нас не останется…
- Мама, я тоже буду есть, - Алена забегает на кухню и демонстрирует мне блестящую татушку украшающую ее правое плечо.
- Что это?
- Это Блум… А это Флора, - поворачивается ко мне другой стороной. - Мама! Ты разве не узнала? Это же феи Винкс! Они шли в комплекте с шипучками.
- Как ты в школу в такой росписи пойдешь, Винкс!? - возмущаюсь я, выключая конфорку.
- Нормально, пойду. Холодно ведь. Я буду ходить в кардигане.
В дверном проеме появляется Иван и виновато сморщившись, произносит:
- Извини, о школе мы как-то не подумали, - пожимает плечами.
Что значит мы? Мы не подумали! Его определенно слишком много. Нужно это заканчивать.
- Чем тебе помочь? - совершенно нагло открывает шкафчик, над раковиной. На полке, между сахаром и чаем лежит моя дежурная пачка сигарет, перекочевавшая с верха на более низкую позицию.
- Твои? - цепляет пачку пальцами.
- Нет, Аленка иногда балуется.
- Угостишь? - не дожидаясь ответа, вытягивает сигарету.
- Я не курю при Алене, - вытягиваю сигарету из его пальцев.
- Вот и правильно, - убирает пачку в задний карман джинсов.
- Эй!
- Уверен, что курить тебе не идет.
- Не много ли вы себе позволяете? - цежу раздражённо.
- Долго я еще буду ждать свой ужин? - шлепнув по столу ладошкой взвизгивает Аленка. - И чего это вы там шепчетесь? Больше двух, говорят в слух! Некрасиво! Невоспитанно! Некультурно…
- Алена, цыц! - ставлю перед ней тарелку с гречкой и гуляшом.
- Дядь Вань! Садись рядом со мной!
Садись!? Как быстро у нее стерлась граница субординации. Завтра она его Ванькой будет называть, как сверстника.
Я такого аппетита у Алены еще не наблюдала. Она уплетает нелюбимую гречку так, что аж за ушами трещит. Они перешёптываются переглядываются. Алена прыскает с полным ртом каши, на только им двоим понятную шутку. Часть каши летит на стол, часть ему на футболку.
- Ой! - прикрыв рот ладошкой, Алена виновато косит глазки. - Прошу прощения...
-Да, ладно! - Иван стряхивает со своей одежды гречневые крупинки, продолжает уплетать свою порцию.
- А ты почему не ешь? - интересуется он.
- Я не ем так поздно?
- Фигуру бережешь? - спрашивает приподняв бровь. - Тебе не нужно. У тебя и так все отлично!
Представляю какими пунцовыми становятся мои щеки. Я понимаю, о чем он... О моей далеко не худенькой пятой точке. Наградила природа меня нестандартной фигурой. Я могу похудеть во всех местах, кроме этого. После рождения Аленки моя задница значится одним из первых пунктиков в списке желаний: «То, от чего я хочу избавиться.» На первом месте только Ярослав. Но он появился в этом списке сравнительно недавно. Надеюсь, что скоро ему надоест эта мышиная возня. И мой зад снова возьмет пальму первенства в этом вопросе.
- А чай? - голосит Аленка.
- Делаю! Уже делаю, - произношу отворачиваясь от них.
Кожей чувствую, как он пялится на меня и проклинаю ту вздорную мысль, которая нашептала мне на ухо: «Надень джинсы. На улице холодно.».
Не без труда я напялила на себя узкие скинни и теперь чувствую каждый шов впивающийся в мои жирные ляжки.
- Я с бегемотом чай не буду?
Надеюсь она это не про меня?
Иван посмеиваясь, собирает тарелки со стола и пристроившись за моей спиной, включает воду.
- После гречки посуду нужно мыть сразу, - говорит вспенивая губку. - А чем тебе бегемот не угодил, Ален?
- Он вонючий!
- Господи, Алена! Бергамот! Я и так никогда не завариваю тебе чай с бергамотом! Можешь больше не напоминать?
- Я на всякий случай! - надувшись бормочет она, сползая со стула. - Пойду принесу
