Испорченная кровь (ЛП) - Кенборн Кора
Я улыбаюсь про себя, считая его шаги, когда они пересекают комнату, только для того, чтобы остановиться у двери.
- О, и Санти?
Оглядываясь через плечо, я сталкиваюсь с этим знакомым, гордым взглядом.
- Сердце Талии может носить фамилию Каррера, но ее душа всегда будет Сантьяго. При виде напряжения на моем лице его вечно каменное выражение смягчается. - Комбинация, подобающая будущей королеве. Я с нетерпением жду возможности познакомиться с обеими сторонами.
Когда он закрывает за собой дверь, я беру монету и подбрасываю ее в воздух.
Головы.
Пять минут спустя я все еще думаю о влиянии его слов.
Талия вошла в мое казино в поисках способа обмануть тьму, только чтобы найти меня — человека, прочно укоренившегося в своем собственном, окруженного ненавистью, которую я считал такой священной. Мы преодолели препятствия, которые не многие смогли бы пережить. Но в ту ночь, когда ее вырвали из моих рук, мы переломили ход событий, превратив клятвы в клятвопреступления.
Одиннадцать лет назад я пожертвовал своей верностью ради ее невинности.
Год назад она пожертвовала своей невинностью ради моей верности.
Сегодня мы жертвуем прошлым ради обещания нашего будущего.
Святилище церкви Святого Сердца и близко не по вместимости. После всего, что произошло за последний год, Талия и я оба хотели, чтобы наша вторая свадьба была интимной и, что более важно, сдержанной. Снаружи периметр церкви укреплен двойной стеной вооруженных Каррера и Сантьяго sicarioс.
Мы начинаем новую главу, а не пытаемся вернуться к прологу.
Интерьер изменился с тех пор, как я был здесь в последний раз. Сегодня он склоняется перед новой эпохой — нетронутой и незапятнанной насилием, которому подверглись две враждующие семьи.
Мой отец молча, но гордо стоит рядом со мной у алтаря, а ЭрДжей стоит слева от него. Ожидая, пока откроются задние двери, я бросаю взгляд туда, где стоит Элла Сантьяго в своем простом красном шелковом платье подружки невесты, с мягкой улыбкой и мудрыми глазами. Прямо за ней стоит моя сестра в таком же платье, но с другой улыбкой. Она еще и чертов телепат, судя по тому, как она на меня смотрит.
Не знаю, что на меня нашло, но я удерживаю ее взгляд и одними губами произношу: - Спасибо.
Улыбка Лолы становится ярче, когда она одними губами произносит в ответ: - Не за что.
Влажное бульканье из первого ряда вызывает взрыв тихого смеха, снимая напряжение. Переводя взгляд, я сам растягиваю губы в улыбке, когда наблюдаю, как моя племянница протягивает обе руки, хватает отца за нижнюю губу и выкручивает их к чертовой матери. Невозмутимый, он делает вид, что прикусывает ее крошечные пальчики, чем зарабатывает еще одно хихиканье.
Сэм Сандерс никогда не будет моим любимым человеком, но этот ублюдок - чертовски хороший отец. Рядом с ним сидит Эдьер Грейсон, одним глазом устремленный в будущее, а сердцем - в прошлое, судя по намекам Талии.
Когда орган играет первые ноты свадебного марша, все встают, устремив взгляды в заднюю часть церкви.
Я думал, что был готов.
Я был неправ.
Когда открываются двойные двери, и Талия делает свой первый шаг внутрь святилища, я как будто вижу ее впервые, все заново. То же давление сжимает мою грудь. Тот же удар бьет меня под дых. Когда она вошла в мой офис год назад, она была красивой женщиной. Сегодня вечером она богиня.
Ее платье белое, но это уступка, на которую я без проблем пошел. Некоторые традиции имеют свою ценность, но больше всего мое внимание привлекают красные розы, вплетенные в ее вуаль.
Mi reina roja.
Моя красная королева.
Когда ее глаза встречаются с моими, я вижу тот же огонь, который пленил меня в момент нашей первой встречи. Взяв отца под руку, они совершенно синхронно идут по проходу, прежде чем остановиться в трех шагах от алтаря.
Лицо Сантьяго непроницаемо, когда он поворачивается ко мне. - Не облажайся, Каррера, - сухо говорит он. - У меня все еще есть пуля с твоим именем.
-Pápa, - шипит Талия.
Коротко кивнув ему, я сдерживаю ухмылку. Это настолько близко к одобрению со стороны Данте Сантьяго, насколько это возможно.
Повернувшись к дочери, он легко целует ее в щеку. - Невероятная, mija. Затем, вложив ее руку в мою, он занимает свое место на передней скамье рядом со своей женой Евой.
- Ты кого-то ждешь, Каррера? Талия мягко поддразнивает меня.
- Ты кого-то ждешь?
Это те же самые слова, которые она сказала мне одиннадцать лет назад, стоя по колено в снегу за стенами этой церкви. Тогда я думал, что она невинна и храбра — два качества, которые я все еще вижу в ней, — только теперь появилось третье: сила.
- Только ты, muñequita, - бормочу я. - Я всегда ждал только тебя.
Приемы не для жениха и невесты.
Если бы это зависело от нас с Талией, мы бы уже были заперты в нашем пентхаусе и развлекались на каждой отремонтированной поверхности. Но чтобы успокоить обе наши семьи, я превратил большой бальный зал Legado в демонстрацию экстравагантности.
Я согласился на простую свадьбу, а не на сдержанное празднование.
- Мы волшебники, - со вздохом говорит Талия, оглядывая комнату.
- Как вы это себе представляете, сеньора Каррера? - Спрашиваю я, проводя пальцами по нежной впадинке между ее лопатками.
Я чувствую, как она дрожит от желания, покачивая бокалом с шампанским. - Впервые за двадцать лет все эти люди оказались в одной комнате. Это либо магия, либо сила алкоголя.
Я смеюсь, опуская пальцы ниже. - Может, и того, и другого понемногу.
Она права. Члены семей обоих картелей толпятся вокруг столов, как будто две клятвы только что испарили двадцатилетнюю вражду. Родители Грейсона сидят за столиком, разговаривая с сенатором Сандерсом и его женой Ниной, в то время как родители ЭрДжея, мои Тио Броуди и Тиа Адриана, слоняются у бара с заместителем моего отца, Матео и его женой Лейтон, и моей кузиной Стеллой.
Когда я допиваю четвертый бокал шампанского, мои мать и отец направляются к нам, их шаги ускоряются. Прежде чем я успеваю собраться с духом, Máma бросается в мои объятия, ее глаза наполняются слезами.
- Я так горжусь тобой, mijo, - шепчет она мне на ухо. Я всегда знала, что бы ни случилось, независимо от того, насколько глубоки были воды там, куда ты упал, ты всегда будешь продолжать плыть.
Это напутствие, с которым она оставила меня, когда я в восемнадцать лет покинул Мексику, чтобы завоевать мир.
Те, которые я никогда не забывал.
- Gracias, máma.
Отстраняясь, она вытирает глаза, прежде чем повернуться к Талии. - Еще раз добро пожаловать в семью, Талия. Мы гордимся тем, что официально ты участвуешь в этом . Продолжая улыбаться, она толкает локтем моего отца, который бросает на нее веселый взгляд, прежде чем повернуться к моей жене.
- Si, - вторит он, и в его суровых глазах появляется новое уважение. - Tu eres familia, Талия.
Ты теперь семья.
Три слова, наполненных смыслом. В последний раз, когда мы были все вместе, он обращался с ней как с врагом. По-своему, это невысказанное извинение.
Талия краснеет, потрясение момента поражает ее не меньше.
Звук вилок, звякающих в унисон о десятки бокалов, нарушает момент.
Máma одаривает меня понимающей улыбкой. - Полагаю, пришло время для вашего первого танца, сеньор и сеньора Каррера.
И ни минутой раньше.
Ведя свою жену на слабо освещенную танцплощадку, я беру ее на руки, ее ногти слегка касаются моей щеки в знак предупреждения, когда я краем глаза замечаю Розалию Маркези.
- Какого черта она здесь делает?
- Я пригласила ее.
- Я думал, ты не хочешь кровопролития?
- Учитывая, что из-за нее мы с Лолой похудели не больше, чем в Италии, я не думала, что это будет проблемой. Когда я напрягаюсь при воспоминании, она вздыхает. - Расслабься, Санти. Розалия здесь со своей семьей. Приподняв бровь, она обращает мое внимание на стол с молчаливыми Маркизи. - На данный момент они все еще наши союзники.
