Последняя из рода - Ольга Шах

все люди благородного сословия между собой равны, всё равно находятся те, которые «ровнее», совсем, как в Отчизне. С трудом пережив приступ ностальгии, я продолжила медитировать. Так вот, эти ребята, которые с кланами… они были гордые, как летящий дракон, и богатые, как утка Скрудж Макдак. Породниться с кем-то из них – всё равно, что забрать главный выигрыш в телепередаче: «Кто хочет стать миллионером?» - теоретически возможно, но мало кому удавалось.

То есть, по логике вещей, уважаемый господин Алистер должен прыгать до потолка и долго икать от счастья, что ему удастся породниться со столь уважаемыми людьми, это ж получается, что при правильном-то подходе, таких ребят можно вполне успешно «доить» на деньги всю оставшуюся жизнь… только вот родичи грядущей свадьбе не обрадовались, оттягивали счастливое событие так долго, как могли, по ходу дела накручивая беднягу Алинару.

Глава 6

Глава 6

А ведь и точно! Бедняжка Алинара была девочкой милой, покладистой, робкой, но, извините, не слишком сообразительной. Не тем будь помянута, как говорится… так вот, она принимала всё, что творилось вокруг, за чистую монету. А, между тем, не мешало бы иметь хоть чуточку критического мышления со стороны. В частности, Алистер со злорадной улыбкой сообщил падчерице о том, что к ней едет жених. Издалека, с Равнин Дейтона. Только эта новость уже могла заставить девушку затрястись от ужаса. Правда, потом ещё отчим добавил, что нраву этот женишок самого жёсткого, не сказать бы хуже, и ходят о нём самые нелицеприятные слухи. Но свадьбе быть! Увы и ах!

Однако, стоит отдать должное Алинаре – прежде чем решиться на то, чтобы утопиться в фонтане, она продержалась довольно долго – целых две недели угроз, намёков и откровенного запугивания сделали своё дело – она практически была в прострации от шока и решила избавиться от навязанного ей замужества единственно доступным способом: просто умереть! Н-да… и надо бы пожалеть сироту (и жалела, чего там, но от самой себя скрывала), только вот рот против воли расползался в ядовитую ухмылку: в тот час, когда Алинара самостоятельно залезла в чашу фонтана, я оказалась там же совсем не добровольно.

Я впервые с того момента, как очнулась, вспомнила это прискорбное событие. Женечка всегда был скорбен главою, зачем уж скрывать очевидное? Так что главным инициатором и основной движущей силой моего устранения с их пути к семейному счастью была, конечно же, моя секретарша.

Я невольно радостно хрюкнула и зажмурилась от счастья, вспоминая выражение лиц моих убийц. Интересно, что они делали бы потом? Женечка бы наверняка пытался изображать вселенское горе от моей безвременной кончины. Только это лишь до того времени, как выяснится его причастие к моему убийству. Камеры в моём загородном доме были повсюду, в том числе и в саду. Нет, это не было связано с тем, что я чего-то опасалась – я своё уже отбоялась… просто бережёного Бог бережёт…

Да, кто-то скажет, что я пристрастна к своему мужу, называя его идиотом, ведь убийство в этот день было не запланировано, оно случилось… если можно так сказать, спонтанно. А так он бы подготовился на совесть, да! Только меня не переубедить: он дурак, гад и сволочь! Вот интересно, когда Женечка узнает о том небольшом сюрпризе, что я оставила ему напоследок? Думаю, что скоро!

Я приуныла, подумав о том, что у меня там, в том мире, остались дети и бывший муж… хотя, кого я обманываю? Дети мои уже давно взрослые, Дмитрий, того и гляди, заделает своей импортной Монике уже собственных бейби, Манька, конечно, без царя в голове, и вспоминает о родителях только пятого и двадцатого числа каждого месяца, когда мы пополняем её счета. Про Леонида и говорить нечего – за эти годы мы стали друг другу добрыми друзьями, но…

Вот и выходило, что я, как Алинара, тоже навроде сироты получаюсь. И тут злобно-радостная улыбка промелькнула по моим губам. Заморили гады, значит, девчонку? И я вместо неё? Так неужели злодеям сойдёт это с рук? Я приосанилась на подушках, нетерпеливо поёрзав. Нет, меня нельзя назвать светлым ангелом мщения, потому как самой мне до нимба, скажу прямо, далеко. Но! В чём-то же есть кармический смысл моего тутошнего существования?

Приняв какое ни на есть решение о собственной дальнейшей жизни, я стала загибать пальцы, определяясь с очерёдностью своих действий. Итак, для начала бы не худо посмотреть на всё своими глазами, не доверяя воспоминаниям погибшей девочки. Потом разузнать правовые основания моего здесь нахождения, затем дождаться женишка… а там уж как карта ляжет: если тот на самом деле будет тираном или кобениться станет, так я быстро найду способ от него избавиться без вреда для своей кармы. Если нет и неизвестный мне лорд Марк Рейн из клана Харнер окажется договороспособным мужичком, побеседуем с ним «за жизнь», глядишь, и найдём точки соприкосновения для дальнейшего продуктивного сотрудничества.

Собственно говоря, с этими жизнеутверждающими мыслями я и уснула. А проснулась по вполне тривиальной причине – меня неудержимо тянуло посетить место уединения, сиречь сортир. На улице уже рассвело, откуда-то с первого этажа я услышала шаги, грохот кастрюль и тазов, из чего я сделала вывод, что рабочий день уже начался.

Изрядно продрогнув под своим несуразным одеялком, я скрюченной кракозяброй проскакала до двери, стараясь не пораниться босыми ногами об острые осколки давешнего кувшина, безуспешно подёргала её в разные стороны и выдала сакральное:

- Замуровали, демоны! Очевидно, боятся, гады, что я ещё чего-нибудь сотворю, а им, паскудникам, такое тоже не с руки.

Ну, что же, а мы люди простые, негордые, мы подождём… вот тут, закутавшись в одеяло. Однако, ожидание затягивалось, я успела пару раз покричать возле двери, напрягая больное горло. Затем, от нечего делать, решила попеть песни. А чего? Дело хорошее.

- Меж нами памяти туман ты как во сне-е, ты ка-ак во сне-е. Наверно, только дельтаплан поможет мне-е, памо-ожет мне. Наивно эта-а и смешно, но та-ак легко маа-им плеча-а-ам… - я пела громко, с чувством, ответственно относясь к выбранному репертуару, и в этом месте я картинно раскинула руки, но едва не рухнула на пол, запутавшись в одеяле.

Н-да! Вот незадача-то где! Приезжает женишок на смотрины, речь держит, мол, жениться хочу, сил нет… и букет роскошный дарит! А тут я, не будь дурой, букетик-то цепляю, глаза на ясного сокола поднимаю… и радую шикарным фингалом под глазом и выбитым зубом! И что тогда? А ничего: слово