Боевая невеста для… Эй, эльф, ты куда? - Элис Айт
– А вот это последствия того, что вы бросили родной мир, – Лур крякнул, потянувшись. – Он стал отравленным, гибельным для вас, но и здесь воздух совсем другой, магия работает по другим правилам. Вот почему я сказал, что ты здесь только наполовину. Часть твоей души, та самая, которая так же легко обращается с магией, как гончар – с глиной, в другом мире. Ты не сможешь колдовать, пока не вернешься туда, а этого сделать ты не можешь, потому что погибнешь, вдохнув того воздуха. Поэтому и первые Пути были заброшены. Они находились слишком близко к родине троллей и отравляли их.
– То есть тролльи Пути – это не решение проблемы с дырами в ткани мира, – расстроился Шано.
– Дыры в ткани мира? – задумчиво повторил Лур. – Что-то было такое в старых книгах… А! Вспомнил. Дыры, да. Тролли узнали, что неправильное использование Путей делает еще больше прорех в мироздании. Их родина, которую на большой земле называют Потустороньем, начинает соединяться с нашим миром. Когда тролли пытались обжиться у нас, они нечаянно проделали настолько огромную дыру, что через нее видно луну их мира.
Глаза у Шано полезли на лоб.
– А… Аномалия? – аж заикнулся от изумления он. – Вы о той аномалии, которая бывает раз в десять-двадцать лет, когда сразу после полнолуния случается солнечное затмение 2 ?
– Аномалия… – старик пожевал губами, повторив незнакомое слово. – Да. Я о том сопряжении светил, которое сводит с ума многие волшебные расы здесь и на большой земле. Тролли очень испугались, когда поняли, что натворили. Еще хуже стало, когда в этот мир стали проникать звери из Потусторонья, искаженные проходом через реальности. Тролли построили путевые арки, которые должны были уменьшить число дыр, и передали знания избранным из числа местных рас. Их назвали…
В этот момент Лур опять издал невоспроизводимый булькающий звук.
– Это значит «те, кто помнит» – хранители. На них возложили обязанность следить за тем, что происходит на Путях, не дать чудовищам заполонить наш мир, не позволить больше никому совершить те же ошибки, что совершили переселенцы. Сами тролли потеряли способность к магии и потому не могли следить за этим. Они стали такими же хранителями, как я и мои предки. Но шли века, ничего страшного вроде бы не происходило, и те, кто должны были помнить, постепенно забывали о то, как они важны. Мы с моей женой и сыном последние хранители не только на Асхевне, а на всех окрестных островах. Я не уверен, есть ли вообще на Фоморском архипелаге еще хоть кто-то, кто помнит столько же, сколько мы с женой. Уррог тоже был хранителем, но он отказался от своей роли. Боюсь предположить, сколько еще троллей-хранителей за эти века забыли о том, кто они есть, – он сокрушенно покачал головой. – Может быть, все из них. Вот почему я обрадовался, когда увидел тебя, Линн. А ты, оказывается, тоже не знаешь, кто ты и как важна.
– Тролли могли забыть свою истинную природу, но это не значит, что больше никому нет дела до происходящей беды, – заверил Элент. – Мы именно за этим и пришли на Асхевн – исправить чужие ошибки. Наги в вашем Длинном доме – что они успели выяснить о троллях из Потусторонья? Нашли ли они черную арку, через которую тысячи лет назад к вам явились «боги»?
– Кто ж нагам что-то скажет, – булькнул, хихикая, старик. – Кроме меня да моей семьи, никто толком и не знает ничего, а уж мы даже под страхом смерти ничего змеям не выдадим. Их уже не раз предупредили, что тайны, за которыми они охотятся, до добра не доведут. Они не прислушались. Теперь пусть получат копьем в пузо и сами убедятся, что не стоило лезть на Фоморские острова!
– Подожди, – охолонил эльф. – Мы все-таки должны понять, что конкретно знают наги. У них уже есть черные камни, открывающие тролльи Пути. Откуда наги их взяли?
– А-а… – Лур немного скис. – Уррог, покидая остров, оставил нашему лорду в благодарность за многолетнее мирное сосуществование подарок – несколько тессерактов.
– Кого? – переспросила я.
– Тессеракты – это камни, с помощью которых можно путешествовать между мирами, не используя арки, – пояснил фомор. – Они из особой горной породы, которая образовалась при извержении вулкана в другом мире. Так – тессерактами – их называли тролли. Сейчас они разве называются как-то иначе?
– Церестина бы сюда, – пробормотал Шано.
– Где-то еще есть такие… тессеракты? – продолжал выспрашивать эльф.
– Ну, где-то у троллей-хранителей на большой земле, может, и есть, – неуверенно ответил старик. – Наши тессеракты были не завершены, никто не думал, что ими можно пользоваться. Демоны его знают, откуда нагам вообще стало о них известно… Наверное, кто-то из наших молодых дураков, которые вечно жалуются, что на острове слишком тяжело жить, попытался продать их в Кенаре как волшебные штучки.
– Так и сколько их? В Длинном доме остались еще камни? – напирал Элент.
Его настойчивость была понятна – если наги забрали с собой весь лжеобсидиан, то нам нет смысла проявлять себя и драться с ханассцами, рискуя жизнью. Однако Лур, потеребив бороду, ответил:
– Там не тессеракты. Наги нашли в брошенном жилище Уррога сырую породу, из которой тролли создавали сначала тессеракты, а потом арки первых Путей. Там вот такой камешек.
Старик развел руки, показывая его величину. Мы приуныли. Получалось, что «камешек» размером с хороший валун.
Интересные вообще мерки на Поморских островах. То у Эска лодка оказалась целым кораблем, то у Лура камешек – здоровым куском скалы…
– И они уже начали ее распиливать, – добавил он.
– Ясно, спасибо, – улыбка Элента была кривой, как походка пьяного моряка.
Он оглянулся на нас.
– Шано, ты сможешь что-нибудь сделать с этим «камешком»?
– В карман запихнуть и Церестину отнести? – ядовито поинтересовался тот. – Нет. И у меня нет при себе такого заклинания или артефакта, который заставил бы левитировать гору.
– Ее можно разбить, – подсказала я. – На мелкие кусочки, из которых не получится сделать никакие тессеракты.
Элент покачал головой.
– Долго крошить будем, и еще неизвестно, насколько порода прочная. Шано, обдумай, что можно сделать с валуном, чтобы он гарантированно не достался
