Предательница и не принц - Татьяна Андреевна Зинина
– Так почему, Мика? – повторил свой вопрос, целуя самые подушечки, от чего я ошарашенно млела.
Казалось бы, это ведь мелочь, которую даже полноценной лаской не назовёшь, а у меня едва ли глаза от удовольствия не закатывались.
– Потому что теперь это не имеет смысла, – ответила я, мягко забирая у него свою руку. – Дело закрыто, ты поймал всех причастных. Мне больше не нужно прятаться от влияния той ведьмы.
– Она твоя тётка по материнской линии, потому ты и приняла её силу, потому у неё получилось так легко на тебя влиять, – сообщил Далт и похлопал ладонью по кровати рядом с собой и попросил: – Присаживайся. Очень неудобно смотреть на тебя снизу. А мне встать ты не позволила.
– Ты ещё слишком слаб, – сказала я, садясь на край кровати. – Что она сделала с тобой в том подвале?
– На самом деле ничего особенного, – с мягкой улыбкой ответил Далтер и снова поймал мою руку. – Не волнуйся.
– Я видела… тебя там, – проговорила, сглотнув.
– Сейчас всё уже почти хорошо, – он снова поднёс мои пальцы к своим губам и оставил поцелуй на запястье. – Я уже хожу, говорю, даже письмо тебе смог написать.
– Я читала.
Он понимающе кивнул, а его улыбка чуть потухла, но при этом Далт продолжал смотреть мне в глаза.
– И приехала, – проговорил, согревая мои пальцы своим дыханием.
У меня рядом с ним совсем не получалось нормально соображать. Под его внимательным проникновенным взглядом все мысли плавились и разбегались, а сердце в груди ускоряло свой бег. Он смотрел на меня своими потемневшими серыми глазами, которые сейчас казались почти чёрными, и я глупо тонула в них, как в омуте.
Не знаю, кто из нас первый потянулся за поцелуем. Но если я в последний момент почти одумалась, почти притормозила, то Далт останавливаться не стал. А едва наши губы соприкоснулись, и я окончательно забыла, зачем вообще сюда пришла.
Этот наш поцелуй отличался от всех предыдущих. Мы словно впервые узнавали друг друга по-настоящему, впервые открывали души, впервые так искренне тянулись друг к другу. Соприкасались губами, языками, дыханием, а казалось, что сливаемся внутренними энергиями.
Я так соскучилась по нему, так истосковалась по его взгляду, голосу, теплу его тела. Мои руки сами влезли под свободную пижамную рубашку, прошлись по тёплой спине с бугорками шрамов. Потом переместились вперёд и своевольно принялись расстёгивать пуговицы.
Далтер тоже не отставал. Я на мгновение опомнилась, когда он уже справился с крючками на моём платье и успел спустить его вниз до самой талии. Но тут его ладонь мягко накрыла мою грудь, поверх ткани бюстгальтера, и я застонала от прострелившего тело острого наслаждения, а желание останавливаться пропало напрочь.
Но когда я всё-таки стянула с Далтера рубашку, а мои руки жадно прошлись по его сильному торсу… то наткнулись на тугие шершавые бинты. В тот же момент я отпрянула. Уставилась на него испуганным взглядом, а руки и вовсе сжала в кулаки и завела за спину, словно боялась, что они сами снова потянутся к нему.
– Боги, Далт, – выдохнула, чувствуя себя последней эгоисткой. – Ты должен был меня остановить. Я сделала тебе больно?
Но глаза Далтера улыбались. И, вопреки моим ожиданиям, он снова потянулся за поцелуем, который в этот раз получился нежным, успокаивающим, но всё равно безумно сладким.
– Несколько рёбер были сломаны, срастаются, – сказал он, лишь на пару сантиметров отстранившись от моих губ. – Бинты есть на ногах, ещё были на голове, но вчера их сняли. И ты не сделала мне больно, совсем наоборот. Мне стало намного лучше.
– Не ври, – заявила строгим тоном. – И вообще, ложись в постель. Разве тебе можно так поворачиваться? Напрягаться?
Он послушался, передвинулся на центр широкой кровати, но меня поманил за собой. Сам лёг на спину, я же устроилась у него под боком и… не в силах удержать руки на месте, принялась вырисовывать узоры на его подтянутом животе. Правда пальцы подрагивали, тело продолжало гореть, требуя новых ласк, и я тщетно пыталась успокоиться.
– Мне от твоих поцелуев правда становится легче, – сказал Далт, поглаживая меня по плечу. – Но ты прервала лечение, а это неправильно. Нужно обязательно выдать лекарство в правильной дозировке. А то может стать хуже.
– Но я могу зацепить какую-нибудь рану, – я приподнялась на локте и посмотрела на улыбающегося Далтера.
Он же в ответ отрицательно мотнул головой и ловко перетащил меня на себя. Я снова оказалась на нём верхом, как в прошлый раз, и от нахлынувших воспоминаний во мне что-то взорвалось.
– Так сейчас будет правильней всего, – пояснил свои действия Далт, а я наклонилась к его губам и снова поцеловала.
Он ответил не просто охотно, а с настоящим энтузиазмом. Захватил мои губы в плен, с каждым мгновением усиливая напор, а его руки скользнули на мою спину. Он не держал, прижимал к себе некрепко, в любой момент я могла выпрямиться, но мне слишком нравилось ощущать его своим телом. Я наслаждалась каждым миллиметром нашего соприкосновения, жадно впитывала эти мгновения и хотела большего.
Ладони Далтера переместились на мои ягодицы под юбкой, крепче прижимая меня к его паху. Я непроизвольно тёрлась об его естество, очень ярко ощущая всю степень желания упирающегося в меня органа. Нас разделяла ничтожная преграда из ткани, которая теперь всё больше мешала.
– Далт, нам стоит это делать, – проговорила я ему в губы сбивчивым шёпотом.
– Наоборот, – ответил он, поймав мой взгляд.
Его собственные глаза горели голодом и безумным желанием.
– Я хочу тебя, Мика. И ты меня хочешь. Сейчас, – он говорил отрывисто, сбивчиво, но уверенно. – Нам обоим это нужно.
– Не думаю, что целители одобрили бы такие нагрузки для тебя, – пыталась я его вразумить.
Он переместил руки на мою талию, пробежал пальцами по рёбрам и ласково коснулся моего лица.
– Мы столько раз останавливались за шаг до черты, – прошептал, погладив меня большим пальцем по нижней губе. – Раньше меня удерживала совесть, обязательства, сложность наших с тобой отношений. Но теперь я всё для себя решил, и ты… если уж приехала, значит, тоже решила.
– Я хотела разорвать ритуал, – напомнила ему, но он снова завладел моими губами, прогоняя эти мысли из моей головы жаром и сладостью поцелуя.
– Не ври себе, – прошептал, отстранившись на миллиметр. – Скажи правду, что именно ты сейчас хочешь? Но я скажу первым: мне нужна ты.
– На ночь? – вырвался горький вопрос.
– На жизнь, – уточнил неуместно серьёзным тоном. – Теперь ответь ты. Хочешь провести со мной
