Система: Искупление - Сия Тони
– Это не имеет значения.
Я улыбнулась, так как почему-то надеялась на то, что он ответит именно так.
– Прошу тебя, – все же настояла я.
Активировав Систему, Лион повторил мой вопрос вслух, и над его запястьем засияло доказательство моих опасений.
– Всего девять процентов, – подытожила я, прикусив губу.
– Это не имеет значения, – повторил Лион, нагнувшись ко мне, чтобы взглянуть в глаза. – Я люблю тебя, Ати.
Мне не приходилось сомневаться в искренности его слов. Только вот он взваливал на себя всю ответственность за меня, за нас, за наш общий путь… И если сейчас его голос звучал уверенно, что будет через время?
Когда он осознает, что отношения со мной его тяготят?
Когда он поймет, что из-за меня верумианцы будут смотреть на него свысока, не воспринимать всерьез, будут ставить под сомнение его ценности…
В глубине души пустил корни новый страх, он притаился тенью на самом дне моих мыслей. Ведь даже самая крепкая любовь может быть не в силах устоять под натиском внешнего давления, под гнетом общественного мнения, которое так безжалостно к тем, кто идет против течения.
– Ати, милая, – заговорил Лион. – Мне сложно смириться с твоими сомнениями и опасениями, но я могу их понять. Что ж, ты права, я должен сделать это снова. – Он переплел наши пальцы, аккуратно сжав мои ладони. Солнечные лучи золотым блеском переливались в его волосах, непроницаемо черные глаза, обрамленные пышными ресницами, сосредоточенно смотрели лишь на меня. Сглотнув, он продолжил: – Мне предстояло спокойное и гнетущее одиночество, от мысли о котором сейчас бросает в дрожь. Пусть это эгоистично, но я больше не хочу быть один. Никогда. Ты стала моей мечтой, которая дарит силы и тепло, чем бы я ни занимался и к чему бы я ни шел. – Его глубокий ровный голос уверенно проникал в самую мою суть, заставляя трепетать. – Обещаю, что всегда буду рядом и никогда не предам. Мне важно любить и чувствовать тебя, Ати. И теперь, когда ты стала моим смыслом, моей мечтой и величайшим искушением, я должен спросить: согласна ли ты связать свое настоящее и будущее… со мной?
Конечно, он осознавал положение, в котором оказался, но даже несмотря на это… выбирал нас.
– Согласна, – прошептала я.
Горделиво расправив плечи, Лион медленно склонился передо мной.
Для меня было важно спросить у него.
– Лион, – сдерживая эмоции, начала я, – мы прошли через столько испытаний, через столько боли и разочарований и все равно стоим здесь, друг перед другом. Иногда мне хочется сбежать, спрятаться, укрыться… Ну, ты меня знаешь. – Я хихикнула и всхлипнула, пожав плечами, под пристальным взглядом Лиона. – Но я обещаю, что больше не сбегу. Я люблю тебя, Лион. Согласен ли ты связать свое настоящее и будущее… со мной?
Мгновение остановилось, подарив возможность запомнить все в мельчащих подробностях. Мы были только вдвоем, на забытой богом террасе, без лишних зрителей и наигранных аплодисментов. Нас пропитывала чистая и честная любовь, в силе которой нам не приходилось сомневаться.
Когда судьбы двух людей переплетаются, их сердца начинают биться в унисон. Прекрасно, волнительно, идеально.
– Согласен. Навсегда.
– Волнуетесь? – обратилась ко мне андроид, единственной задачей которой было сообщить о начале церемонии.
– Еще как… – прошептала я, вернув взгляд к зеркалу. – А я обязательно должна пойти именно в этом?
– Непременно. Церемониальное одеяние избранницы будущего советника должно отражать всю исключительность единения с Системой.
Облегающее красное платье тянулось до самого пола, плотно утягивая талию. Рукава украшали черные бриллианты. Неброский макияж, собранные в строгий низкий пучок волосы, величественная осанка из-за высоких босоножек…
– Уж больно вычурно, – подытожила я.
– Вовсе нет, – с улыбкой произнесла андроид, направившись к мобильной стойке для вещей. – Если добавить вуаль, ваш образ будет завершен.
Как только тончайший, почти прозрачный материал оказался перекинут через голову, я почувствовала тяжесть бриллиантов, массивной россыпью украшающих край вуали.
Я тяжело вздохнула, но тут же выпрямила спину.
Когда Лион получит статус Советника Системы, нам предстоит выйти к горожанам Кристаллхельма, чтобы по всем обычаям продемонстрировать близость и любовь к народу.
Прошло больше восьмидесяти лет со смены последнего советника, что могло вызвать неоднозначную реакцию у верумианцев. Помимо того, что сегодня покинут должность сразу трое «мудрейших», избранницами назначенных на их места мужчин окажутся землянки.
Вопреки ожиданиям совета, как и предвещал Лион, ни к чему хорошему их выступление позавчера не привело. Сложно было предположить, на что они рассчитывали, распиная Амалию посреди толпы и выкрикивая ужасающие лозунги о деторождении… общество негодовало, оно было разочаровано.
Недовольны оказались все! Сопротивление уверилось в жестоком обращении с землянами, так как их худшие опасения оправдались, что доказывал итог нашего эксперимента… Зачем их вообще приглашали? Участники и организаторы проекта, которые, как выяснилось, ничего о задумке совета не знали, были оскорблены. Приглашенные в качестве гостей верумианцы были не на шутку возмущены, так как по факту проблема деторождения не была решена. Наглядно доказав невозможность решения этого вопроса с помощью землянок, советники обрушили на себя шквал недовольства и разочарования, которые народ не стеснялся проявлять.
В какой-то момент нам с Лионом даже показалось, что это странное и абсолютно провальное выступление было лишь первым шагом в каком-то неизвестном нам плане Совета.
Неужели советники знали способ усмирить разбушевавшихся верумианцев, а наш проект стал лишь ярким способом признания существующего напряжения в обществе?
– Нам пора, – произнесла андроид, вырвав меня из противоречивых мыслей.
Глава 38
– Вы можете в это поверить?! – пищала Дорианна, пока мы шли вдоль холла. – Да мы царицы!
Паула хихикнула, а я улыбнулась.
Стук наших каблуков эхом отзывался от голых мраморных стен, а разговоры заполняли пространство.
– Я рада, что вы все же решили остаться здесь.
– Если бы не убедительность Жоакуина, я бы ни за что не осталась, – фыркнув, заявила Дорианна. – Но, признаться честно, и статус царицы мне нравится куда больше предыдущего.
– А кем ты была на Земле? – спросила я, медленно шагая за сопровождающими нас андроидами.
Дорианна на мгновение замерла, будто взвешивая, стоило ли вообще делиться этим, но затем с легкой улыбкой ответила:
– Порноактрисой.
Распахнув глаза, я поджала губы, а Паула разразилась громким смехом, безуспешно пытаясь скрыть свое удивление.
Если вспомнить, с какой легкостью Дорианна шептала непристойности мужчинам, как ползала у их ног, наминая интимные места, можно предположить, что именно она соблазнила своего холостяка…
Я прикрыла рот рукой, гадая, знал ли Жоакуин о
