Веди меня через бури горы Химицу - Мицуно Вацу
Но мы шли, а ощущение опасности так и оставалось лишь ощущением.
Таичи достойно переносил тяготы подъёма в гору, несмотря на своё состояние. Однако я понимала, что, не сдерживай я бурю, одного порыва хватило бы, чтоб сбить его с ног и погрести под снегом.
Что касается Нао, на вид он шёл всё также легко, однако я видела, как с каждым новым шагом всё плотнее сжимались его красиво очерченные губы и хмурились светлые брови. Он тоже чувствовал опасность, с которой пока что ничего не мог поделать.
Не заметив камня, покрытого наледью, я споткнулась, едва не отпуская из кулака потоки бури. Таичи едва успел ухватить меня за руку, притягивая в объятия.
– Отпусти! – пискнула я, боясь, что могу его заморозить, но самурай спокойно сжал мою ладонь.
– Под твоей кожей ветвится иней, но ты тёплая, – тихо сказал он, разглядывая наши сцепленные руки.
– Я плохо контролирую себя. Лучше не трогай – не хочу сделать тебе больно.
– Прости, – коротко выдохнул он, так и не отпустив ладонь.
– За что?
– За то, что ушёл. За то, что назвал врагом.
– Тебя растили в определённых традициях, и правда обо мне стала шоком. Я всё понимаю, – мягко ответила я, действительно не готовая сейчас винить Таичи хоть в чём-нибудь.
– Не важно, как меня растили. Я хочу думать своей головой, а не буквами кодекса или историями предков.
– Будем надеяться, что у тебя будет шанс последовать этой мудрости после возвращения в дом Мацудайра.
– А ты? – глухо спросил Таичи. – Ты хочешь загадать желание вернуться домой?
– В моей стране принято считать, что если поделиться желанием, то оно не сбудется, – осторожно ответила я не потому, что хотела скрыть от него свои цели, а потому, что сама ещё только пыталась понять, что именно попросить у Химицу.
Одним возвращением домой закончить всё было нельзя. Мне нужно было освободить родителей от плена ямауб, заставить старух прекратить охоту на семью Мацудайра и семьи тех, кто был на «Фаэтоне», а при самом идеальном раскладе ещё и попросить возродить миссис Тисл.
В одно желание всё это умещалось с трудом.
«Если попрошу сделать так, чтобы нападения «Фаэтона» на Дэдзиму никогда не случалось, то мои родители не встретятся, и меня не будет существовать, – понимала я. – Это спасёт много жизней, но… Я не герой. Я тоже хочу жить».
Можно было составить одно длинное предложение с перечислением всех желаний и надеяться, что таинственная гора примет их за одно. Или попросить первым делом увеличить количество желаний хотя бы до трёх. Но что-то подсказывало мне, что попытки обмануть древние силы ничем хорошим не закончатся.
Поэтому, пока я сама не придумала, как быть, Таичи получил ответ-отговорку и принял её с достоинством.
– Я не хочу потерять тебя, – честно признался он, касаясь кончиками пальцев моей щеки. – Но удерживать или мешать твоим желаниям не стану.
– Таичи, у нас нет будущего, – сдавленно прошептала я. – Ты – самурай, я – гайдзинка…
– Мы уже говорили об этом, – усмехнулся он. – А ещё ты оказалась юки-онной, мы бредём на сказочную гору Химицу и можем в любой момент погибнуть из-за… Из-за многого. Думаешь, если всё получится, и мы останемся в живых, меня будет волновать какое-то там придуманное людьми неравенство?
– Тебя, может, и не будет, но госпожа Изуми не выдержит меня поблизости.
– Ей придётся смириться.
– Я хочу домой, – тихо призналась я, обнимая лицо Таичи ладонями. – Я скучаю по Англии, по тому миру, который знала с младенчества. Мне грустно думать, что мы можем расстаться с тобой и, если это случится, скорее всего я буду очень много плакать, но… Не жди от меня обещаний оставить свои желания ради тебя.
Он смотрел на меня долгие несколько мгновений, и я была благодарна Нао за то, что он не прерывал наш разговор и не поторапливал. Наверное, он знал, что другого шанса поговорить у нас может не быть.
Наконец, Таичи кивнул каким-то собственным мыслям.
– У меня никогда не было желания жить в каком-то конкретном месте, – сказал он, склоняясь ко мне. – Более того, мне интересен мир. Теперь ещё более, чем прежде. Поэтому… Если захочешь, я могу отправиться…
Я быстро прижала палец к его губам, не дав договорить.
– Не обещай сейчас ничего. Давай лучше выживем и сделаем так, чтобы мы могли обсудить этот вопрос в тепле и безопасности, а не под влиянием сиюминутных эмоций.
– Хорошо, – кивнул Таичи.
Я отстранилась, ища взглядом Нао, но, найдя, не смогла отвести взор от того, что было за его спиной.
– Это…
– Да, – кивнул ёкай. – Я всё ждал, когда вы заметите.
Нао стоял перед обычными на первый взгляд красными вратами ториями[48]. Я не бывала в храмах Гокаямы, чтобы увидеть такие своими глазами, но помнила их изображения на нескольких акварельных картинах, висевших в комнате мамы.
Быстро осмотревшись, я поняла, что буря утихла. Над головой темнело звёздное небо, в котором, подобно начищенной серебряной монете, сияла полная луна.
«Мотидзуки», – мысленно произнесла я свою не по праву носимую фамилию, означавшую «полнолуние». Был ли это хороший знак или просто совпадение – неизвестно.
Тории стояли на вершине горы. Посмотрев назад, я не увидела её подножья – только белое марево снежной бури, оставшейся внизу. Можно было подумать, что вершина, до которой мы добрались, просто парила в воздухе сама по себе. За ториями виднелась поляна, покрытая тонким слоем снега, а в центре росло высокое дерево с раскидистой алой кроной и толстым стволом.
Вокруг царила тишина.
– Это вершина Химицу? – осмелилась я нарушить её тихим шёпотом.
Нао кивнул, отступая от торий.
– Боюсь, что здесь моя помощь заканчивается, – напряжённо протянул он.
– Нет. Помнишь мою просьбу? Я сказала: «Помоги мне добраться целой и невредимой до вершины горы Химицу и загадать желание». Пока желание не загадано, ты можешь без сомнений находиться рядом со мной.
– Хорошо, – кивнул ёкай. – Но всё же думаю, что тебе стоит пройти через арку первой.
Таичи не возражал. Он тоже осматривался вокруг с выражением абсолютного неверия на лице. Зато на его щеках появился слабый румянец – на вершине было удивительно тепло, несмотря на покрывающий поляну и подход к ториям снег.
Больше не нуждаясь в удерживании потоков бури, я всё же не спешила отпускать холод и продолжала поддерживать его покалывание в кончиках пальцев.
– Я пойду туда, – сообщила
