Хранители Ардеа. Зелье для двоих - Анна Василевская

В медкрыле царило оживление, часть ширм было задернуто, а на раскрытых кроватях сидели ее однокурсники, сменившие больничную одежду на церемониальную - белую рубашку с черной вышивкой и черный низ. Точно так же Талия была одета сегодня.

Амодеус Торрес тоже был здесь, он обсуждал что-то с медсестрой, когда увидел Талию.

— Здравствуй, спасибо, что пришла, - подошел он к воительнице, - можешь взять на себя сегодня Ноэла? Ему получше, но передвигаться он сможет только на коляске.

— Да, конечно. Без проблем.

Ноэл сидел на кровати. Дышал он уже самостоятельно, без трубки. Да и артефактов на нем было меньше, чем вчера. Одна рука была плотно забинтована, а нога загипсована и обтянута лечебной сетью.

— Привет, - поздоровалась с ним Талия.

Он кивнул и отвернулся. Воительница пожала плечами. Из-за ширмы ее позвала Катрина, которая не могла застегнуть рубашку самостоятельно, и Талия поспешила ей помочь. Затем была беготня с поиском костылей и тростей для всех, кому они были необходимы. Госпожа Ортон отправила с ними двух медсестер на всякий случай и выдала ящик с питьевой водой.

Наконец они выдвинулись, шли парами или небольшими группами, Амодеус поделил всех адептов, чтобы они присматривали друг за другом. Дорожки в академии были вымощены плиткой, поэтому коляску с Ноэлом катить было несложно. Сам парень все время молчал и часто морщился, непонятно от боли или из-за неприятных мыслей. Как поняла Талия, один из погибших был его лучшим другом.

Им выделили отдельный дилижанс. Для того, чтобы туда поместилась коляска с Ноэлом, пришлось отсоединить один ряд кресел. Пока грузились в дилижанс и всю дорогу, однокурсники были непривычно тихие.

Талия никогда не была на похоронах в центральной части Эсталии. У них на севере собирали погребальный костер и собирались за городом все, кто знал умершего. В костер приносили вещи, которые могли бы пригодиться умершему в его загробной жизни, а также бросали в огонь обрядовый хлеб, жертвуя тем сущностям, которые поведут душу погибшего в загробный мир. Позже пепел из такого костра собирали в глиняный сосуд и закапывали на общем кладбище. Это делали в том числе и из соображений безопасности. Ледяная пустошь вплотную подходила к границе Хоросского княжества, и периодически мертвецы восставали не только в глубине пустоши, но и в самом княжестве. Благодаря сожжению тел на костре, среди подобных восставших встречались в основном дикие животные, погибшие своей смертью, и совсем не было воительниц.

Здесь же в Эсталии хоронили людей как прежде - закапывая тела в землю в красиво украшенных ящиках. На могилу устанавливали красивые памятники и оставляли цветы и угощение. Всем этим также озаботился мастер Торрес, на задней площадке дилижанса лежали цветы и поминальный хлеб, чтобы его ученики могли присоединиться к обряду.

По прибытию на кладбище Талия с помощью других ребят выгрузила коляску с Ноэлом и повезла туда, где проходили похороны. Амодеус выдал цветы, чтобы они могли положить их на могилы своих друзей.

Народу возле будущих могил собралось много - адепты, родственники, преподаватели. Ребят решили похоронить рядом в знак того, что они теперь навеки связаны между собой. Прощание пошло своим чередом, выходили люди и говорили слова прощания, рассказывали свои воспоминания о Калебе или Роланде. Вышел Амодеус:

— Я много лет провел на границе с Лехайским княжеством. Мы отбивали набеги кочевников раз за разом. Смотрели смерти в глаза и шли в бой. Среди воинов там, на границе, ходит поверье, что если ты погиб в бою - не струсив и не отступив, то посмертие твое будет легким, а перерождение быстрым. Многие мои соратники верят в это. И я верю. Роланд и Калеб ушли, как настоящие воины, так пусть они возвращаются в этот мир, как только их души отдохнут.

Родители Калеба подошли поблагодарить мастера. А мать Роланда напротив стала кричать так, что обернулись все.

— Это вы были его учителем! Почему вы не защитили его, почему не научили так сражаться, чтобы мой мальчик остался жив? Как вы можете стоять здесь, живой, когда моего сына опускают в деревянном ящике в яму.

Амодеус сжал зубы, глаза его остекленели, но голос звучал твердо:

— Если бы я мог, я бы поменялся с ними сегодня местами. Если бы я только мог…

И он опустил глаза. Мать Роланда успокоили, и служба пошла своим чередом. Ноэл молчал все время, почти не реагируя на все, что происходило вокруг, и только слезы, катившиеся из его глаз все время, пока они были на кладбище, говорили о том, что он прощается со своим другом так, как может сейчас.

Талия чувствовала себя немного неуютно. На лицах большинства людей была написана неподдельная скорбь или горе. А она Роланда с Калебом знала совсем не много - одно совместное занятие по владению оружием. Разве она может скорбеть о них наравне с родителями или однокурсниками, которые проучились с погибшими несколько лет? Но с другой стороны, они сражались бок о бок, пусть лишь в одном бою, но она вполне могла бы быть сейчас на их месте. Ей повезло, и она стоит по эту сторону дороги жизни, а они остались по ту. Талия от всего сердца мысленно пожелала Калебу и Роланду легкого посмертия.

Когда похороны заканчивались, и люди начали понемногу расходиться, Ноэл жестами показал, что хочет подъехать поближе к могиле Калеба, что Талия поспешила выполнить. А затем отошла подальше, давая своему подопечному больше времени наедине с другом. Их группа уже двинулась к дилижансу, пообещав подождать Талию с Ноэлом там.

Воительница стояла между могилами, поглядывая на своего подопечного, чтобы понять, не нужна ли она ему. Вдали показался мужчина в белой рубашке с охапкой алых роз, он двинулся куда-то вглубь кладбища. В какой-то момент он поправил волосы, убранные в хвост, и Талия узнала в нем Амодеуса Торреса. Кого он навещает на этом кладбище с таким большим букетом? Не ту ли девушку, о которой пел им песню вчера в медкрыле?

Они уже вернулись с Ноэлом к дилижансу и даже загрузили коляску внутрь, когда появился мастер Торрес. Он выглядел как всегда невозмутимым, но глаза у него были красными.

Дорога до академии прошла спокойно, все пребывали в молчаливом настроении после похорон, каждый думал о чем-то своем. Талия размышляла о том, приехала ли уже мама в академию и как пройдет ее разговор с ректором. Сможет ли Талия убедить мать оставить ее в академии или уже сегодня она отправится на поезде