Судьба в наследство. 2. Судьба в наследство - Елена Александровна Ковалевская
- Когда заполняли проездную бирку, в книге регистрации старшая сестра Самантин внесла ее описание...
- Святой Боже!
- И там же указано, куда они поехали сперва...
- Нет! Ирена!!! Иефилия, мы должны спасти Ирену!!! Помоги мне!!! Сделай хоть что-нибудь!!!
Ее высокопреподобие заметалась в постели, еще раз попыталась встать, но была твердо водворена на место.
- Дознаватели не сотрудничают с инквизиторами. Когда они встречаются друг с другом в коридоре, нос в стороны воротят, - постаралась тут же успокоить она мать. Сестра поняла, что поспешила она со своими заявлениями. Ох, поспешила! - Им до Ирены и дела нет! А сестер не найдут. Вот увидите. А теперь поспите. Вам необходимо отдохнуть, чтобы уже завтра с новыми силами, бороться со всеми невзгодами.
Голос сестры журчал мягко и успокаивающе, навевал дрему. Скоро глаза измученной женщины потихоньку начали закрываться, и она погрузилась в целительный сон. А секретарь меж тем, думала: 'Хорошо, что не рассказала о том, что дознаватели уже пару недель как выехали за сестрами'.
***
Мы ехали к морю, а навстречу нам спешили первые робкие ручейки беженцев, которые, навьючив свой нехитрый скарб на ручные тележки, или взвалив его горой на телегу, в которую была впряжена единственная в семье ледащая лошаденка, торопились убраться вглубь страны подальше от надвигающейся опасности. Но чем ближе мы оказывались к месту нашего назначения, тем полноводнее становился этот людской поток. А в одну сторону с нами катились войска: маршировали туркаполи и бойцы из маршальских орденов, нестройными рядами тянулись ополченцы. Краем дороги пробирались ватаги наемников да сорвиголов, решивших поискать счастья во время войны. Вдоль дорог стояли наспех выстроенные заставы с боевыми братьями Ордена Бедных Братьев Святого Симеона; их же разъезды сновали туда-сюда. Иногда им в помощь территории патрулировали братья госпитальерских орденов и Ордена Братьев Пустынных Земель. Вот последних мы старались объезжать дальней дорогой из-за того, что натворили в Бертрое и Виане. Нам неизвестно было, пошли ли дальше по эстафете сведения о том, что случилось, и разыскивают ли Агнесс в этих землях Союза.
В итоге, чем больше мы приближались к Лорили, тем тревожнее становилось, тем сильнее осторожничали. Не раз и не два по пути была проверка документов, и каждый раз у меня душа замирала; казалось, что вот-вот нас всех вместе опознают, или одну Агнесс.
Мы ехали, а на дорогах все более или менее было спокойно. Но иногда наймиты нет-нет, да отваживались заглядывать в попадающиеся им пути крестьянские дома. И тогда, если поблизости не оказывалось орденского разъезда, брали из вещей или съестных припасов все, что хотели. Однако это еще было малым лихом. Хуже когда попадались другие - отчаянные вояки, не знающие удержу, которые хватали не только скарб, но и ссильничали жен дочерей. А если мужик вступался, могли и на клинки поднять, а чтобы скрыть свои следы подпустить в дом красного петуха.
Правда, боевые орденские патрули не даром свой хлеб ели. Они отлавливали мародеров, вздергивали без суда и следствия на первом же суку, а после оставляли в назидание другим. Мы таких 'пугал' достаточно по пути навидались. Но чем ближе подъезжали к побережью, тем чаще на нашем пути встречались следы бесчинств мародерствующих наймитов. Первые шрамы войны всегда наносились своими же руками.
Не знаю, кто старался свои союзные, выжигая территории вглубь и заранее готовясь, чтобы захватчики шли по опустошенным землям или нурбанские гулямы, однако Лориль встретила нас заревом пожарищ, клубами дыма и гарью. Сырой промозглый ветер, задувая со стороны моря, приносил с собой редкие колючие снежинки вместе с запахом морской травы, выброшенной на берег вчерашним штормом. Но и он не мог перебить тяжелый дух погоревших селений и деревень, что встречались нам на пути, пока мы пробирались вдоль побережья до монастырской обители. Тяжелое февральское небо, словно предчувствуя уход зимы, хмурилось все сильнее и обещало разразиться последним в этом году снегом. Весна на побережье должна была вот-вот начаться, но все откладывала свой приход, будто бы оправдывалась календарем. Земля уже успела скинуть с себя снежное покрывало, но еще не переоделась в зеленый наряд, и поэтому пыталась стыдливо спрятать свою наготу за прошлогодней жухлой травой.
Нам жительницам центральных провинций, где в это время дети еще вовсю катались на санках, а взрослые торопились по своим делам, попутно ругая проклятущие морозы, которые в этом году ударяли, конечно же, сильнее чем в прошлом, было крайне непривычно видеть даже такие робкие признаки приближающегося тепла. А, по мнению еще не сбежавших от надвигающейся войны приморских жителей, весна затягивала с приходом.
По кривой, миновав Каварро, возле стен которого в подготовке к войне лихорадочно кипела жизнь, мы наконец-то прибыли в монастырь Святой Элионв Смиренной. Обитель стояла на холме, и ее высокие стены было видно издалека. Казалось, они непреступной преградой встанут на пути любого, но мы-то понимали, что без рук обороняющих, они не способны противостоять захватчикам, и даже, скорее всего, способны стать западней для укрывшихся за ними.
Вход, ведущий в монастырь, отыскался с западной стороны, для этого нам пришлось объехать практически вокруг стены и, спешившись, провести лошадей по узкой тропочке над обрывом, где внизу под ногами с шумом бились о берег морские волны. Вместо привычных ворот входом служила невысокая дверь, укрепленная металлическими полосами. Нам пришлось долго стучать, прежде чем в зарешеченном окошечке показалось чье-то недовольное лицо.
- Мы сестры из Боевого Женского Ордена Святой Великомученицы Софии Костелийской прибыли к вам по поручению нашей настоятельницы, - поспешила пояснить я, дабы его не захлопнули перед носом. Иначе потом придется еще долго колотить, добиваясь, чтоб нас хотя бы выслушали.
В ответ только буркнули: 'Ждите', - и, закрыв окошко с громким стуком, оставили стоять на холодном ветру.
Прошло не менее получаса, прежде чем нам открыли снова. За это время мы успели продрогнуть до костей, а Агнесс и вовсе до зубовного стука. Ее пришлось оттеснить к самой стене, кое-как спрятав от стихии за лошадьми.
Беззубая старуха в таком же ветхом, как и она сама монашеском одеянии из серой некрашеной шерсти отворила дверь и только убедившись, что мы действительно сестры и приехали одни без сопровождения мужчин, пропустила нас внутрь. Кое-как проведя упирающихся коней сквозь узкий и низкий ход, мы наконец-то оказались во внешнем дворе обители. Нас тут же украдкой принялись разглядывать убирающиеся тут
