Хранители Ардеа. Зелье для двоих - Анна Василевская

Мужчина как-то сразу растерял весь свой лоск и слащавость, окинул ее оценивающим взглядом.

— Не местная?

— Пока нет, но я планирую переехать в город насовсем, - твердо ответила она.

Мужчина равнодушно кивнул и пошел к выходу.

— Пойдем, покажу твое будущее место работы.

И они двинулись обратно на первый этаж, к огромным тазам, в которых изготавливали моющие средства.

— Вот, видишь эти ре-зер-ву-а-ры, - он по слогам произнес последнее слово. - Твоя работа будет мыть их. У нас есть удобный переносной шланг с водой, на дне есть пробка, которую ты легко вытащишь, вот так вот шлангом польешь на стенки, вот есть такая удобная щетка на ручке, ею пройдешь по стенкам и все. Зарплата один раз в две недели по пол серебренника. Проживать будешь в общежитии, раз не местная. Выходной - воскресенье. Как видишь, и работа не сложная, и условия хорошие.

Он ухмыльнулся ей снисходительно.

— Господин Карлос, подойдите скорее, - позвал начальника мужчина из соседнего помещения.

— Сейчас приду, - кивнул он Сафии и пошел разбираться с проблемами.

Она огляделась и улыбнулась. Да, работа может не самая интересная, но зато ведь несложная и с общежитием. Не придется отбиваться от приставаний, как в портовом трактире. А честный труд - это всегда хорошо, так отчим говорил.

— Беги отсюда, даже не думай, - обратилась к ней женщина, которая работала над одним из резервуаров.

— Почему? - удивилась Сафия.

— Не для тебя эта работа. Вода тут только холодная, а чтобы одну ванну отмыть - как минимум час нужен, а там уже и следующую будешь отмывать. Так с утра до вечера и будешь в холодной воде балакаться. А средство это, в небольших количествах ничего, а если постоянно с ним дело иметь - так руки все разъест, будут в постоянных язвах. До тебя женщина работала, в возрасте уже, так месяц только выдержала. Потом пальцами уже шевелить не могла, так они были обожжены.

— Да и общежитие это тьфу, - поддержала ее женщина по соседству, - там селят по восемь человек в комнате. Тараканы, да клопы повсюду. Вся искусанная будешь ходить. Я как-то на неделю туда въехала, пока дом у меня ремонтировался. Так после первой ночи сбежала к подруге, на кухне у нее на лавке спала. Уж лучше на жестком, чем так, - и она сплюнула на грязный пол.

— Да и зарплата, - завелась опять первая, - нам-то хоть платят нормально, на еду и на одежду хватает. А тебе даже покушать нормально не хватит до конца месяца. Да и не выдерживает никто столько. Эти мойщицы ре-зер-ву-аров, - передразнила она начальника, - меняются так, что мы имена запоминать не успеваем. Не работа это, а издевательство.

Сафия вышла из здания огорченная до невозможности. Она даже прощаться с начальником не стала, так и ушла сразу. Ее надежды, что наконец найдется работа, подходящая для нее, разлетелись, как сено на ветру.

Время уже подходило к полудню, а значит нужно бежать на рынок, помогать отчиму с торговлей. А вечером попробовать последний адрес. Но что если и там окажется неподходящая работа? Тогда завтра ей придется ехать домой с отчимом и выходить замуж за Арата. Чем больше думала Сафия об этом, тем больше крепла в ней уверенность, что жить всю жизнь с изменником она не готова, она будет искать другую судьбу. Ведь не может же быть так, что в таком большом и прекрасном городе не найдется работы для нее. Ну и пусть она не местная, наверняка же найдется кто-то, не предубежденный против деревенских. Полная тревог и переживаний, она поспешила к рынку.

Хашир уже крутился возле их прилавка, выкладывая товар на стол. Сафия подошла и первым делом полезла проверять Черныша на крыше.

— Ты котенка не видел? - спросила она отчима.

— Делать мне больше нечего, котенка еще искать, - проворчал он. Но затем добавил: - под столом он, я ему молока налил.

И правда, Черныш лакал молоко из большой миски и выглядел вполне довольным жизнью. Увидев ее, он приветственно мявкнул и продолжил лакать.

— Спасибо! - поблагодарила она отчима.

Тот лишь пожал плечами. Обычно он делал вид, что ему чужда сентиментальность, не проявлял заботу явно. Но мог незаметно починить ее сапоги, пока она спала, или заменить старую куртку на новую. Как будто он стеснялся и самого момента дарения, и ответной благодарности. Все в семье к этому привыкли, хоть иногда и шутили по-доброму о том, что лесной дух им присылает подарочки. Так и сейчас, Хашир добыл где-то молока и первым делом накормил котенка, хотя тот неизменно шипел на главу семейства и в руки не давался.

Торговля потекла своим чередом. Во второй день оптовых торговцев уже было не видать, но шли обычные люди, покупали понемногу, для себя. Подолгу торговались, шумели, спорили. Ближе к концу торга, отчим пошел закупаться по списку матери, оставив Сафию за прилавком. Черныш занял свой излюбленный наблюдательный пункт на крыше шатра. Лежал довольный и умывался.

Она сидела на складном табурете, прислонившись к краю шатра, утомленная суетным днем, и не заметила, как задремала. И снилось ей, что она такая пушистая и черная. А небо над ней голубое. А внизу как букашки снуют люди туда-сюда. И вот идет по рядам неприятный господин с тростью и поглядывает недобро по сторонам. Сердце у Сафии бешено заколотилось от страха. А он подходил все ближе и ближе. И вот-вот должен был заметить Сафию, которая задремала внизу на табурете.

Это все выглядело настолько абсурдным, что она проснулась и сквозь толпу людей увидела господина с тростью, который двигался по их ряду, приближаясь. Недолго думая, Сафия спряталась под стол, поверх которого лежала широкая скатерть. Она была не прозрачная, но силуэты можно было разглядеть на свету. И Сафия видела, как кто-то подошел к их прилавку, постучал тростью о землю, потоптался. Но не найдя ничего интересного, двинулся дальше.

Курага уже была распродана. Поэтому связать вчерашнее столкновение с Сафией, раздававшей на пробу сушеные абрикосы, и их полупустой сегодня прилавок он бы не смог. Но что он ищет на рынке? Ведь ничего не покупает, просто ходит и наблюдает.

Сафии чудилось, что он ищет именно ее, чтобы схватить и утащить за собой туда, откуда ее никто не спасет. Когда господин с тростью ушел, она еще долго не выбиралась наружу, опасаясь