Предательница и не принц - Татьяна Андреевна Зинина
Осложняло работу то, что по факту я делала два артефакта, которые должны были поддерживать связь с друг другом на любом расстоянии, при любых препятствиях и обстоятельствах. И для этого мне пришлось оставлять некоторые плетения «открытыми», чтобы те черпали силу и информацию от окружающих их энергий и от того, кто будет этот артефакт носить.
Ко мне подходили какие-то люди, пытались задавать вопросы, но я настолько глубоко ушла в работу, что не видела никого и ничего вокруг. Казалось, мой мир сузился до рабочего стола, за которым в эти мгновения создавался уникальный экземпляр артефакторского искусства. Потому в момент, когда прозвучал сигнал окончания испытания, я будто очнулась.
Моя работа была готова… почти. Осталось лишь напитать плетения силой и проверить его работу. Но на это уже не осталось времени. И я с ужасом поняла, что не успела.
– Прошу участников остановить работу, – проговорил распорядитель.
Потом неспешно прошёл к нашим столам, посмотрел на готовые… а у некоторых не совсем готовые, артефакты и вернулся на своё место.
– Мы понимаем, что очень сложно создать законченный артефакт за такой короткий отрезок времени, и будем оценивать всё, что вы успели сделать. Каждый расскажет судьям и зрителям о своей работе, её функциях, покажет изделие в действии. Начнём с… – он обвёл участников взглядом и остановился на рыжеволосом ханийце: – …Листара Сайверо. Прошу выйти вперёд.
Листар оказался одним из тех, кто успел закончить работу. Он с гордостью рассказал о созданном им артефакте усиления, способного увеличить личный магический резерв мага почти на пятьдесят процентов. Это изобретение, несомненно, было очень интересным, значимым и нужным. Но не уникальным. Такой артефакт можно было купить или сделать на заказ. Потому на выступлении ханийца я даже расслабилась.
Но потом свою работу представила Денриса Монсерская из Вергонии, и я поняла, что проиграла. Она создала модель устройства, которое могло взлетать над землёй, держаться в воздухе на любой указанной высоте и подпитывалось при этом энергией стихии воздуха. Это было не просто уникальным открытием, а настоящим прорывом. Да, на презентации она представила лишь несуразную, довольно крупную пластину с криво закреплёнными на ней элементами, но фактически её изобретение работало.
– Я проводила эксперименты, создавала подобное устройство большего размера, цепляла его к машине… и она действительно смогла полететь. Но нужно поработать над скоростью. Моё изобретение запатентовано, и здесь я его представляю с разрешения патентной комиссии Вергонии.
То есть, другими словами, она просто решила именно на Играх показать, что Вергония скоро обгонит всех, начав производить летающие машины. А придумала это обычная пятикурсница.
Конечно, её работа произвела фурор среди судий. Даже Астер, который снова присутствовал на испытании в качестве наблюдателя, выглядел не на шутку заинтересованным. Артефакт Денрисы обсуждали не меньше часа, и только потом всё же вернулись к итогам испытания.
Ясное дело, что на оставшиеся конкурсные работы суди едва взглянули. Хотя там было на что посмотреть. У меня оказались очень талантливые соперники, и каждая из их работ могла бы претендовать на победу, но… не вышло.
В итоге я со своим артефактом поиска заняла третье место, уступив ещё и кридонцу, с артефактом, создающим фантомы. И, по правде говоря, расстроилась.
– А вот сделала бы артефакт сокрытия, как у Артейна, и могла бы выиграть, – сказал, подошедший ко мне Астер.
Я подняла на него взгляд и грустно усмехнулась. А ведь правда, даже не подумала об этом. Так увлеклась заказом Корна и сложностями своей личной жизни, что просто забыла о таком моём изобретении и… упустила шанс выиграть.
– Ладно тебе, Микаэлла, не расстраивайся. Ты всё равно молодец, – попытался подбодрить айвирский принц. – Третье место – это тоже хорошо. Многие судьи оценили твою задумку по достоинству. Жаль, что ты не успела закончить и продемонстрировать свой артефакт в действии.
Я в ответ только вздохнула и принялась убирать материалы и инструменты со своего рабочего стола.
Лили и ребята из команды тоже пытались меня поддержать, снова звали вечером в «Пианиста», но я отказалась. Не было ни настроения, ни желания, хотя в этот раз и Лилианна особенно не настаивала. А когда мы с ней вернулись в нашу комнату, подруга сразу заговорила о другом:
– Элли, я тут поспрашивала у ребят, даже с Фарисой побеседовала. И слушай, что узнала. Вчера утром тебе принесли письмо, на котором был след ведьмовской магии, ты не стала вскрывать его при Фарисе, но, видимо, именно в нём было что-то, лишившее тебя памяти. А я… помню всё примерно до десяти утра, а потом – провал, хотя ребята говорят, что я с ними до восьми вечера на тренировке провела.
Ситуация мне нравилась всё меньше. Ведь получается, что мне снова написала мама, вызвала на встречу… и что? Напоила там подчиняющим зельем? Заставила что-то сделать? Переспать с кем-то? Хотя… она бы отправила меня только к Тейну, ведь не зря так много говорила о том, что мы с ним самой судьбой друг другу предназначены. Так и лифчик мой Тейн у себя в комнате нашёл, явился с претензиями. То есть… я была не с ним. Или же… он тоже ничего не помнит?
– А-а-а, – застонала я, упав на свою кровать. – Что за глупости вокруг творятся?
Но если отбросить эмоции, то остаются следующие факты: письмо от ведьмы, провал в моей памяти, засосы на шее и груди… и мой бюстгальтер, который Тейн, по собственному утверждению, нашёл в своей спальне.
И что со всем этим делать?
Надо признать, что меня кто-то явно решил использовать вслепую, и оставлять всё так нельзя. Мне определённо нужна помощь. Но к кому идти?
К маме? Нет, она явно замешана.
К Астеру? Не хотелось бы его втягивать, да и признаваться придётся в пикантных вещах.
К Тейну? Он и так засосы видел и кружевную деталь моего гардероба сам обнаружил.
Или к самому Корну? Ведь он просил в случае чего обращаться к нему в любое время, а Тейна не втягивать.
И я бы пошла к Далтеру, вот только расстались мы с ним позавчера ночью точно не как приятели.
Думала я над всем этим довольно долго. Деятельная Лили ушла на тренировку, пообещав при возможности разузнать ещё что-нибудь. Мне же никуда выходить не хотелось, и даже было страшно. Всё же в комнате я чувствовала себя хоть немного
