Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь - Салма Кальк
- Можно сказать, что у вас дети, и это хорошо, - поддержала я.
- Да, они замечательные, - кивнул виконт. – Могут показаться чрезмерно болтливыми, деятельными и шумными, но я думаю, что все дети такие.
- Мои тоже вовсе не образцы воспитанности, - усмехнулась я.
- Вырастут – научатся, - кивнул он. – Моим родителям и вовсе было сложно – наследственность передалась через три поколения, никто не ожидал, что я окажусь некромантом.
- Но они хотя бы были магами?
- Слабыми и далеко не в каждом поколении. Наш род был велик и знаменит несколько сотен лет назад, но увы, нет на свете ничего вечного. Моя мать была магом, а вот отец – нет, только отец отца.
- А сейчас? Они живы?
- Уже нет. И к лучшему, наверное – отцу было бы сложно примириться с внуками-некромантами.
Эх, а я-то думала, что маг – и достаточно, все тебе рады без памяти, любят и восторгаются твоими успехами, умиляются первым осветительными шарикам и первым добытым из воздуха каплям воды… впрочем, что я знаю о некромантах? Граф рассказывал, что некромантия никак не монтируется с другими силами, и в этом сложность.
- Скажите, некромантия – она ведь не как другие силы? Сама по себе?
- Да, верно. Некроманта не пробить обычным магическим действием, но и некроманту непросто воздействовать на универсала. Можно, но сложно. Точно так же некроманту можно сделать посредством своей силы всё то, что могут другие маги, просто той силы потребуется намного больше.
- Всех прочих можно учить вместе, а некромантов – отдельно?
- Наверное, но в Академии теорию магии мы учили все вместе, а вот уже практику – по отдельности.
Эх, я бы с удовольствием поучилась в этой самой Академии!
- И в каком возрасте принимают в Академию?
- В шестнадцать лет. До этого сила может не проявиться.
- Но прирастает ведь потом?
- Да, всю жизнь. Это физические силы могут убывать с годами, а магические только прибывают. Если ты с головой, конечно, и постоянно упражняешься, и не тратишься на глупости почём зря.
Не тратишься на глупости, да.
- Постойте, я снова про детей. Луи и Луиз – это вот прямо ваши, а Раймон и Алоизий? Где их родители?
- Раймон – сын моего друга, друг отправился за море вместе с Монтадором. Он уже год при мне, смотрит на то, как живут другие некроманты и как служат. Алоизий – отпрыск почтенной некромантской семьи де Риньи, правнук маркиза Жиля Северина. Его внук Анатоль притащил троих бастардов, и Алоизий – старший. Его определили ко мне пажом нынешней осенью, совсем недавно. Тоже учиться.
- Постойте, - я не вполне поняла, - а их мать, кто она и где, что значит – притащил бастардов?
Виконт вздохнул и усмехнулся.
- Мне кажется, там разные матери. Все они из простого сословия, и были рады получить от маркиза некоторое, гм, вспомоществование за одарённого ребёнка, и за возможность не возиться с юным некромантом самостоятельно. Маркиз повздыхал, оттаскал Анатоля за уши и нашёл кормилицу, которая не побоялась заботиться о некромантах. Анатолю было лет шестнадцать, что ли, когда принесли Алоизия. И с тех пор добавились ещё двое. Старый маркиз не покидает замка, ему уже под сто лет. Сын его погиб вскоре после рождения Анатоля. Зато вот теперь три юных отпрыска, хоть маркиз и пытается подобрать Анатолю невесту. Маркиз меня и попросил присмотреть за Алоизием, а я не отказал. И конечно, я не мог упустить такой шанс, как занятия с господином графом – для них для всех. Я так хорошо им о магии в мире не расскажу. А доберутся позже до Академии – значит, будут уже подготовленными.
И все слова виконта звучали совершенно разумными и нормальными. Заботится о своих детях, берёт в обучение чужих. Я вспомнила, что читала о таком дома – что знатных детей нередко отдавали в обучение в чужие семьи довольно рано.
- А ваши дети? Вы не планируете отправить их к кому-нибудь из ваших друзей?
- Понимаете, тут сложность в том, что их двое. Не каждый вояка согласится воспитывать девочку, даже такую бойкую, как Луиз. А разлучаться они не хотят, они всю их жизнь вместе. Поэтому – никаких пансионов, никаких друзей-воспитателей. Пока они дома, потом непременно будет Академия, а дальше поглядим.
- И многие ли семьи отдают дочерей в Академию? – спросила я с большим сомнением в душе и голосе.
- Вы правы, немногие. Дочерей стараются воспитывать дома, даже если они маги. Исключения – древние магические семьи, которые не первое поколение служат королю и королевству. Саважи, де ла Мотты, Вьевилли, разные ветви Роганов, некоторые другие. А вы знаете, что на севере, на Полуночных островах, тамошнюю академию когда-то основала женщина?
- Нет, - надо же, как бывает!
- Она была супругой тогдашнего графа де Риньи, а он состоял на дипломатической службе. Отправился туда с поручением короля, да и остался. Наверное, эта дама оказалась магом небывалой силы. Впрочем, она вышла за некроманта де Риньи, и не поморщилась.
- А чего морщиться-то? Некроманты – не люди, что ли? Или не маги? Так нет же, и то, и другое.
- Вы очень хорошо говорите, госпожа де ла Шуэтт, - он улыбнулся, очень, знаете, душевно улыбнулся.
Что стоит за этой улыбкой? Ему самому досталось за то, что некромант, и теперь он хочет уберечь доверенных ему друзьями и судьбой детей от того, что пережил сам?
- Понимаете, я мало знаю о магии и магах, и в предрассудках на эту тему тоже не сильна, - пожимаю плечами. – Моя жизнь прошла… далеко от этих материй. А теперь я отчаянно пытаюсь вникнуть во всё.
- У вас отлично получается. Но скажите, - усмехнулся он, - откуда вы взяли всех тех детей, что живут в вашем доме и учатся у графа?
- Сами нашлись, - отмахнулась я. – Трое – дети моих людей. Четвёртый в самом деле нашёлся в моём саду. И уже немало помог мне… со всяким и разным. Без помощи эти дети остались бы где-то там,
