Песнь бездны - Эмма Хамм

Красные пятна на ее щеках вспыхнули еще ярче, и ритм внезапно изменился. Дыхание стало тяжелее, а потом она и вовсе задержала его, двигаясь чуть быстрее, чуть настойчивее.

И он пристально наблюдал за тем, как она кончила ему на руку с долгим, протяжным стоном, от которого он чуть не умер.

– Прекрасно, – сказал он. – Ты такая красивая, когда кончаешь, калон.

И тут запищали приборные панели, и громкий визг вонзился ему в уши ровно в тот момент, когда она застонала снова, и оба его члена болезненно заныли, и что-то внутри него начало набухать. Ему было нужно еще несколько минут. Еще несколько секунд, чтобы забыться друг в друге, чтобы не думать о том, что ему не стоило это делать.

Но громкие звуки и мигающий красный свет, как правило, были предупреждением. И он знал, что она их не слышит.

– Аня, – сказал Дайос, убирая руку и хватая ее за подбородок, чтобы заставить посмотреть на приборы. – Что-то не так.

Ей потребовалось несколько секунд. Ее дыхание было таким рваным, что он испугался, что и с ней тоже что-то не так. Но наконец она кивнула и кинулась к пультам. Одеяло окончательно свалилось на пол, а Дайос опустился поглубже в воду, чтобы она не заметила, что с ним сделала. По крайней мере не сейчас.

Матерясь, она ударила по нескольким кнопкам на пульте, и дверь слева от них закрылась. И тут он услышал. Треск. Шум воды, врывающейся в коридор и дальше, в комнату, где она обычно спала.

Грохот встряхнул станцию с такой силой, словно она сдвинулась с места. Вода вокруг взметнулась, чуть не вытолкнув Дайоса в комнату, и поднялась Ане до самых бедер. Дайос остался на месте, и они оба замерли, слушая, как застонало здание. Звук был глубокий и болезненный – Дайос был уверен, что даже Аня его услышала.

Они уставились друг на друга молча, уверенные, что все строение вот-вот обвалится.

Глава 20

Аня

Упершись руками в панель, Аня начала молиться. Она не делала этого уже много лет, но прямо сейчас ей хотелось, чтобы за ней присмотрел кто-то свыше, – на случай, если все это здание взорвется. По крайней мере, тогда она погибнет быстро. Даже как-то слишком просто. Все ее тело превратится в кровавое облако, и никто никогда не узнает об этом. Ее отец не знал, где она. Никто в Альфе не знал.

Они стали бы двумя трупами посреди океана, и крабы разобрали бы их на кусочки.

Но тряска постепенно прекратилась. Вода перестала бить в дверь, и Аня смогла нормально вздохнуть.

Они чуть не погибли. Опять. Один толчок волны, одно неверное движение, и вся станция схлопнется. Вода хлынет внутрь, и Дайос никак не сможет ей помочь, потому что в таком хаосе маску наверняка вырвет у нее из рук.

Маска.

– Черт, – прошептала Аня, чувствуя, как дрогнуло слово в горле.

Маска лежала в другой комнате. Теперь ее оттуда было никак не достать, а Дайос не мог принести ей новую. Или ему пришлось бы плыть и искать маску там, где он достал первую. Ему пришлось бы уплыть.

У нее не было еды. Только маленький аппарат, очищающий воду от грязи песка.

Осознание сложности своего положения всей тяжестью легло Ане на плечи. Ей так нравилось жить вне дома и впервые испытывать хоть какое-то приключение, что она не осознавала до конца, насколько это опасно.

Да еще дрожь в ногах, которая не имела никакого отношения к страху. Дрожь от сокрушительного, почти болезненного оргазма, который она испытала от его пальцев. Он ее едва коснулся, а она кончила так, как не могла годами.

Дайос наблюдал за ней, прищурив темные глаза, словно читал каждую эмоцию на ее лице. Ане не хотелось, чтобы он подумал, что она жалеет о произошедшем между ними. Но в то же время она не могла думать ни о чем кроме едва заметной вибрации, все еще ощутимой во всем строении.

Здесь ей оставаться нельзя. Они оба это знали.

Это должно было быть лишь временным прибежищем, и жить в нем стало слишком опасно. Заброшенная станция, покрытая прорехами и наполовину затопленная, для долгосрочного пребывания не подходила.

Чем она вообще думала? Чего такого нафантазировала, что эти условия казались ей сносными?

Тяжело дыша, Аня села на стул и крепко обхватила себя за плечи.

– Думаю, ты сам понял, что мне нельзя тут оставаться.

Он не ответил, только смотрел на нее, как всегда. Но теперь она могла читать его лицо чуть лучше. Она видела, как пульсирует жилка на его челюсти, как хлещет под водой хвост. Их личный маленький момент рассыпался на части, потому что мир качнулся в противоположном направлении.

Дыхание сорвалось с ее губ белым облачком, напоминая о еще одной проблеме. Повернувшись к панели управления, она спросила:

– Битси, что с отоплением?

По экрану забегали стрелочки, показывая, что Битси изо всех сил пытается разобраться.

«Системы жизнеобеспечения на десять процентов. Элементы отопления были повреждены при обвале коридора».

– Блин, – прошептала Аня, отодвигая стул от панелей. Она даже не заметила движения за своей спиной, пока кто-то не стащил Битси с ее головы.

Ее дроида!

– Эй! – возмутилась Аня, но тут же поняла, что Дайос держит робота у себя перед глазом.

Насколько ей было видно с другой стороны, Битси автоматически сменила язык на линзе. Судя по всему, у ундин была и письменность.

Кто бы мог подумать.

– Поаккуратнее с ней. – Аня обхватила себя еще крепче и наклонилась поднять с пола одеяло. Оно промокло насквозь и совершенно не спасало от холода. – Без нее я вообще никого не понимаю.

Он кивнул, но продолжил читать мелькающие перед ним слова. Затем вернул ей дроида. Аня заметила, как осторожно он держал хрупкого робота в огромной ладони. Забрав у него Битси, она водрузила дроида обратно себе на голову.

Слова снова забегали по линзе, потому что он начал говорить:

– Твой дроид считает, что это место может в любой момент рухнуть.

– И я с ней согласна.

– Тогда нам надо уходить.

– Я не могу вот так в воду лезть. – Она показала рукой на все еще надетый на ней костюм, а потом