Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь! - Селина Катрин
Киора, судя по всему, как раз заканчивала завтрак. Она сидела с лёгкой грацией, которую я уже привык воспринимать как часть её природы, и аккуратно отодвигала пустую пиалу в сторону. Волосы, всё ещё влажные после утреннего омовения, мягкими волнами спадали на плечи, а кожа приобрела чуть более живой оттенок. Если бы я не видел своими глазами, как плохо ей было вчера, то точно бы обманулся. А так она сидела и улыбалась детям, которые наперебой что-то рассказывали. Служанки ставили блюда, Аянэ тоже крутилась неподалёку.
Внезапно Киора подняла взгляд на меня и… замолчала.
– Доброе утро, – выдавил я, чувствуя себя так, словно меня застали на месте преступления.
– Доброе, – ответила она, наклоняя голову чуть набок. – Ивэнь, кажется, вы проспали.
«Проспал и не успел поговорить с вами наедине…» – с тоской подумал про себя, глядя на внезапно притихших детей. Нам столько всего надо было обсудить.
– Киора, а когда вы будете свободны?
– Ивэнь, можно с вами поговорить?
Внезапно получилось у нас произнести хором.
***Киора
Утро принесло драконице желанное облегчение. Организм за ночь накопил крупицы сил, и теперь, по крайней мере, она не чувствовала себя умертвием. И ноги… на удивление, не болели. Обычно, когда она пропускала магию через себя и тащила воду из глубин, ужасно тянуло икры и бедра как минимум несколько дней, а тут… Она прислушалась к телу: только разливающееся наслаждение и лёгкая усталость после длинного сна. Ивэнь действительно сделал вчера своими пальцами нечто волшебное, несмотря на то что магии у него нет. Мысли о няне заставили внезапно покраснеть, стоило вспомнить, что она вчера была перед ним абсолютно обнажённой.
«Строго говоря, он тоже был практически голым. А то, что у тебя перед глазами мерцали мушки и всё плыло, – так этого он не знает», – успокоил внутренний голос.
Драконица морально собралась, прикоснулась к камням Кураяма-дзё и велела Аянэ накрыть завтрак.
Дети были рады видеть маму настолько, что наперебой бросились делиться, как здорово провели целую неделю. Их глаза сияли от восторга, а голоса звенели, перебивая друг друга. Юми что-то тараторила про воздушных змеев, близнецы взахлёб рассказывали о новом домике, который построили вместе с Ивэнем (Киора удивилась – неужели замка им мало, – но предпочла молча кивать), и даже обычно молчаливый Теон несколько раз присоединялся к общему разговору. За него драконица волновалась отдельно, потому что сиренам важно тренировать дар. И Теон ох как этому сопротивлялся…
– …И мой облачный парусник взмыл выше крыши Кураяма-дзё! Прямо против ветра! – пищала от восторга Юми.
– …И я первым научился забираться по канату, – хвастался Рём.
– Зато у меня это получилось сделать, опираясь только на камни! – тут же вставил Сём.
Слушая детей, драконица чувствовала, как в груди разливается тепло. Этот завтрак на мгновение напомнил, как они точно так же собирались за этим столом десять лет назад, когда всё было в порядке.
И это было подозрительно. Ни один оборотень – не то что человек – до сих пор не справлялся с её детьми. Ни один не дарил столько радости. А Ивэнь умудрился наладить отношения со всеми четырьмя, да и с замком помирился, несмотря на то что тот с утра жаловался на какую-то перестройку… Кресло Ивэня пустовало, и Киора нахмурилась. Жизнь научила, что за всё надо платить. И если Ивэнь попросит оплату в риенах – это будет хорошо. Потому что в любом ином случае оплата выйдет слишком большой.
Вновь в памяти всплыли вчерашний вечер и руки Ивэня. Вспомнилось и то, как этот обычный человек слишком уж свободно чувствовал себя здесь с самой первой минуты. Тогда Киора подумала, что он гейша… И вчерашний вечер лишь подтверждал догадку, ведь мало какой мужчина умеет доставить удовольствие одними лишь пальцами. Однако всё равно не покидало ощущение, что как-то уж слишком складно всё получается у Ивэня. Да и нашли его дети на берегу уж больно удачно. Именно тогда, когда Киора готова была нанять любую няню. Но если Ивэнь не гейша, то всё усложняется. А вдруг он подосланный каким-то другим домом? Теми же Замёрзшими Звездами?
«Не-е-ет, Таирен точно бы не стал подсылать человека, тут если и подослан, то, скорее, Вулканическим родом или Серебряным Ветром…»
Неизвестно, к каким заключениям пришла бы драконица, если бы в этот момент в зале не образовался виновник её тревожных мыслей.
Он выглядел… неожиданно хорошо. Очень по-простому, как рыбак из деревни, но Киора уже второй раз поймала себя на мысли, что ему идёт.
– Доброе утро.
– Доброе. Ивэнь, кажется, вы проспали, – ответила Киора, в который раз поражаясь тому, как человек с достоинством держится перед ней. Не лебезит и не пытается заискивать. Это вызвало толику восхищения.
И прежде чем она произнесла «Можно с вами поговорить?», он спросил:
– Киора, а когда вы будете свободны?
«Ну вот и ответ, Киора, – драконица мысленно вздохнула. – Сейчас начнутся те самые подводные игры, и ты узнаешь, зачем этот человек нанялся в твой замок на самом деле. Хорошо, если это будут всего лишь деньги».
***Иван
Я помахал детям, и мы прошли в одну из многочисленных комнат замка. Судя по обстановке, это был кабинет моей работодательницы, хотя, на мой вкус, мебели здесь не хватало. Как и во всём Курятнике.
– Благодарю за вчерашнюю помощь, – сказала она, опускаясь на тонкий коврик посреди комнаты.
Делать нечего – пришлось опуститься рядом, со внутренним вздохом отмечая, что поза «по-восточному» точно не для моего многострадального позвоночника. Вообще, я уже прикидывал, из чего бы тут можно было сколотить нормальный стул и, возможно, собрать что-то вроде приличного рабочего стола.
Пока я собирался с мыслями, пытаясь вырулить на деловой тон, Киора подняла взгляд и задала вопрос первой:
– Как прошла неделя с моими детьми?
– Хорошо, – не задумываясь, ответил я.
И лишь секундой позднее сообразил, что ответил машинально. Вот сейчас надо было бы упомянуть и про дикую попытку отрубания рук одному из близнецов на Волнистом Берегу, и про агрессию мужчин в адрес Теона, и про его чёртовы синие волосы, которые доставляют больше проблем, чем пользы, и про кормление голубей на крыше Курятника…
Но взгляд Киоры приковал меня к месту. Она выглядела… хрупкой. Почти ломкой. Как будто её можно было раздавить одним неосторожным словом. Вчерашняя сцена в душе всё ещё стояла перед глазами – её дрожащие плечи, судорожно сведённые мышцы, это бледное уставшее лицо, огромные тени под глазами. К слову, последних не было видно, но я не сомневался, что под слоем нюдового макияжа они
