Тени столь жестокие - Лив Зандер

— На самом деле, сегодня у неё вышло довольно неплохо.

Малир фыркнул.

— Это не то, что я услышал от строителей, когда они пронеслись мимо меня, бормоча о неконтролируемой пустоте.

Я вцепилась ногтями в шарф, почти что щипая саму себя, лишь бы отвлечься от боли, пульсировавшей под ним.

— Она не неконтролируемая.

Глаза Малира уловили движение моих пальцев, и я резко опустила руку к боку, но, увы, недостаточно быстро, чтобы помешать одному уголку его губ изогнуться в самой раздражающей ухмылке.

— А как насчёт того, чтобы показать мне, мм? — он приподнял руку и медленно согнул два пальца, подзывая меня к себе. — Шагни в мои тени, маленькая голубка.

Холодный ком ужаса закрутился в животе.

Вызов.

Мой взгляд скользнул к чёрным клубам, игравшим вокруг его длинных распущенных прядей, и одно лишь зрелище вызвало дрожь в самых странных частях моего тела. Стоило ли рисковать потерять контроль над пустотой только ради того, чтобы доказать ему обратное? Нет. Это лишь дало бы ему ещё больше мотивации вынудить меня к связи, чтобы завладеть большей силой.

— Как заметил Себиан, сегодня я справилась весьма хорошо, — сказала я. — Твои опасения напрасны. Я отлично понимала, что делала только что.

Его ухмылка угасла, язык скользнул по верхнему углу зубов — его разочарование тем, что я не поддалась на провокацию, ощущалось почти физически.

— И что же ты делала? Судя по всему, это оставило тебя… измученной.

Щёки запылали, сердце гулко застучало, отдаваясь в рёбра. Разве мало того, что сама пустота вечно донимала меня? Теперь ещё и его одно лишь присутствие разжигало её?

Я откинула за плечо выбившуюся прядь с показной небрежностью и уставилась ему прямо в глаза.

— Отвергала тени.

А ещё тебя… — слов я не произнесла, но позаботилась, чтобы он прочёл их в лёгком изгибе приподнятого подбородка. Его взгляд даже не дрогнул, моё гордое заявление не произвело ровным счётом никакого впечатления.

— Ах… — его осанка оставалась по-королевски безупречной, элегантной, и, каким-то образом, это лишь сильнее сдавило мою грудь болезненным жгутом. — Твоя пустота всё ещё голодна, раз тянется к моим теням. — Его внимание скользнуло от меня к мелким соляным кристаллам, усеявшим землю, а затем к Себиану. — Она, должно быть, высасывает тебя досуха.

Мой желудок болезненно сжался. Неужели так?

Себиан переместился рядом со мной, и вместе с ним напряглась его челюсть.

— Мы справляемся.

— Едва ли, — усмехнулся Малир. — Ты ведь даже не услышал, как я подошёл. И я не видел, чтобы ты в последние дни пустил хоть одну стрелу. Интересно, почему.

Я посмотрела на Себиана.

— О чём он?

Себиан тяжело выдохнул, скрестив руки на груди.

— Что именно ты хочешь этим сказать, Малир? Она ведь делает успехи, разве нет?

— Она могла бы прогрессировать быстрее, если бы тренировалась со мной.

— Ну ты ведь не особенно рядом был, правда? — заметил Себиан. — Всё время занят… чем-то… принцовским.

— Если под этим ты подразумеваешь, что я лично позаботился, чтобы павшие Вороны были преданы земле на отдельных погребальных кострах, — двести шестьдесят семь тел, — и начал организацию дрифа, чтобы мы могли отпраздновать здесь нашу победу, то да… — его уши дёрнулись, будто мимическим мышцам стоило огромного труда вытянуть уголки губ в подобие улыбки. — Я занимался принцовскими делами. Но теперь у меня есть время: оставшиеся корабли не доставят нас никуда вплоть до весны.

— Значит, спешить некуда, — сказал Себиан.

— Пока её пустота голодна, — сказал Малир, на мгновение задержав взгляд на браслете на моём запястье, — ей будет сложно сосредоточиться на том, чтобы овладеть ею. Другие вещи будут оставлены без внимания… например, её жестокость.

— Я пытаюсь обернуться, — сказала я.

— Да-да, я видел, как вы то и дело держались за руки, — сказал Малир, вновь вызвав во мне вспышку жара, от которой я сжала челюсти. — Только вот пользы от этого — ни на грош. Ты ведь понимаешь, что между этим местом и Аммареттом всего несколько высоких зданий, с которых я могу тебя столкнуть, верно? К тому же неконтролируемая пустота — в лучшем случае бесполезна, в худшем — обуза.

— Бесполезна? — жар со щёк расползся до губ, заставив их поджаться в раздражённом выдохе. — Я могу управлять своей пустотой!

Бровь Малира дернулась при моём крике, как и его рука.

— Говоришь — да не показываешь. — Принц снова сделал мне манящий жест двумя пальцами. — Подойди и докажи.

Его тени расползлись в стороны, медленно выползая влево и вправо корчащимися щупальцами. Они менялись, густели, постепенно образуя вокруг него высокие стены из чёрного, извивавшиеся, словно живые, оставив лишь один проход — зловещую тропу — прямо к нему.

— Она этим занимается с рассвета, — сказал рядом Себиан, будто и сам сомневаясь в моём прогрессе. — Ей, наверное, лучше отдохнуть.

Да, да, лучше.

Но я всё равно пошла к Малиру, ноги несли вперёд то ли гордостью, то ли глупостью. Разница между ними далеко не всегда была очевидна, но оставлять вызов Малира без ответа я отказалась. Проиграю? Возможно. Но если я откажусь — то заведомо проиграла.

Я шагнула в его тени.

Клетка из чистейшей тьмы сомкнулась вокруг, изолировав нас внутри. Единственным источником света оставалось крошечное отверстие над головой, через которое едва-едва просачивалось сияние, не в силах пробить всё пожирающую темноту.

— Что ты делаешь? — я оглянулась, дезориентированная, сердце бешено колотилось. Внешний мир вдруг заглушило, словно мы оказались погружены на дно чёрного океана. — Выпусти меня.

Малир схватил меня за шею и рванул к себе, удар выбил из лёгких весь воздух. Его голос зашипел у самого уха, полон угрожающей ярости:

— Почему бы тебе просто не сесть на его хуй прямо здесь, на виду у всего двора, чтобы они ржали у меня за спиной!?

Я вздрогнула от жестокости его голоса, от теней, сползающих на его глаза. Его хватка была железной, тело — жёстким и неумолимым, прижимая меня к себе. Я ощущала грохочущий ритм его сердца, горячее дыхание, обжигавшее висок, дрожь его ладони у меня на спине. Всё, что он прятал под тенью, под благородным самообладанием и гладкой речью, теперь изливалось наружу в виде чистой злобы и ярости.

— Как они ржали за моей спиной, когда ты швырнул меня на колени во время пира? — рявкнула я в ответ, ибо он не имел надо мной никакой власти. — Объяви ещё один спектакль ради лучшей публики, Малир, и, может быть, я подумаю над твоим предложением.

Даже тени не могли скрыть того, как его глаза скользнули по моему лицу, будто проверяя — решусь ли я