Блеф демона - Ким Харрисон
Ну конечно, смогу, подумала я, но пока Ал тащил мягкое кресло поближе, я с помощью магнитного мела провела линию чуть ниже трещины между двумя секциями стола, в сущности, разделив его на треть — для подготовки — и две трети — под сам ритуал.
— Что ты делаешь? — удивлённо спросил Ал, усаживаясь в кресло.
Я остановилась, чтобы стереть мел с пальцев:
— Визуально отделяю зону подготовки от заклинательной. А что?
Демон нахмурился:
— Не припомню, чтобы кто-то ещё делал такое, разве что…
Он замолчал, его взгляд метнулся к каменному амулету на столе.
— Кто? — спросила я и протянула ему бутылку вина, чтобы он открыл.
— Неважно, — буркнул он усталым голосом. — Продолжай.
Может, я и вправду задела ненужные воспоминания. Не стоит лезть. Чтобы отвлечь его, я спросила:
— Четверть стакана?
— Как я уже сказал, — недовольно отозвался он, устраиваясь поудобнее, с коленом на краю стола.
Шафрану нужно было время, чтобы настояться, так что благовония я отложила на потом, а сама отмерила четверть стакана вина и вылила его в свою чашу Срандфорда. Она была стеклянной, а значит, нейтральной, и я нахмурилась, поднимая маленький стеклянный флакон. Нитей внутри оказалось не так много, но дело было не в этом. Я вытряхнула в ладонь всего три — именно столько и нужно: одно на снятие старого, одно на установку нового и третье на запечатывание чар.
— Три? — предположила я.
Ал одобрительно хмыкнул и небрежным жестом велел продолжать.
Мой выдох прозвучал громче, чем я собиралась, и я уронила пряди шафрана в чашу, разогревая вино лёгкой мыслью.
Следующим шагом была кисточка. Я отрезала прядь волос серебряными ножницами, потом выдернула три длинных волоса и привязала их к медному стилусу тремя разными узлами. Закончив, я бросила взгляд на Ала — проверить, должны ли узлы быть одинаковыми, — но он, похоже, и не заметил. Значит, либо это не имело значения, либо я сделала всё правильно… либо он просто позволил бы ей взорваться у меня в руке.
С недовольным видом я обильно смочила самодельную кисточку солёной водой, чтобы убрать остатки чар для выпрямления волос. Пучок тут же закрутился в идеальный локон, но по крайней мере теперь он был чистым, и я промокнула его тканью без ионов.
— Подойдёт, — пробормотал Ал, не отрываясь от своего Witch Monthly.
Я ощутила облегчение. Мне действительно нужно было, чтобы это сработало — и не оказалось очередным уроком «как не надо».
Довольная, я взялась за белый шалфей. Обобрав листья со всех стеблей, кроме трёх, я плотно свернула их в пучки и перевязала оголённым розмариновым стеблем.
— Узел Гордия? — уточнила я, чтобы не ошибиться.
— Если справишься, — высокомерно отозвался Ал, лениво переворачивая страницу.
Конечно справлюсь. И тот факт, что он не следил за мной, только подтверждал, что всё делаю правильно. Но всё же он отложил журнал и встал, когда я забралась на стол с мелом в руке, встала на колени и оценила перед собой свободное пространство. Я разложила три пучка благовоний сверху, оставляя себе место, чтобы начертить три пентаграммы.
Ал покачал головой, глядя в самый центр:
— Пентаграммы будут вложены одна в другую, — сказал он, и я издала лёгкий удивлённый звук. Это было ново. — Вот зачем тебе нужен большой стол, — добавил он. — Первую рисуй посередине.
— Поняла. Спасибо. — Я была искренне благодарна за новую технику. Установив три несожжённых пучка в центр, я кивнула. Ал положил на них камень с отверстием.
— Начерти вокруг него пентаграмму очищения, — скомандовал он, и я вздрогнула, когда он швырнул рядом мешочек с солью. — Используй соль для чистоты.
Ну конечно. Я засунула магнитный мел обратно в карман, потянулась к чёрной шелковой ткани и быстро свернула её в конус. Как из кондитерского мешка, аккуратно выдавила маленький пентаграмм из соли вокруг камня.
— Руны? — спросила я с облегчением, закончив круг. Я всё ещё не особенно умела рисовать пентаграммы от руки, но становилось лучше.
— Да, очищения по вершинам, — кивнул Ал с удовлетворением, когда я начала снизу с правой ноги и двигалась по часовой стрелке. — Очень хорошо. Пентаграмма, которая её окружит, будет пентаграммой связи, — продолжил он, пока я работала. — Подойдут обычные глифы, которые используют в кругах вызова. Используй кровь без кисточки. Если линии первой пентаграммы коснутся второй — ничего не выйдет.
Закончив, я потянулась за своим серебряным ножом.
— И, если ты воспользуешься этой чёртовой серебряной штукой, я буду крайне разочарован, — добавил он и метнул в меня что-то.
Это тоже был нож. Я поймала его по привычке и на мгновение замерла, разглядывая. В отличие от моего, он был медным — мягкий металл, почти бесполезный. У меня такого не было.
— Палец Юпитера? — предположила я.
Острие было тупое, но сойдёт, если надавить достаточно сильно.
— Разумеется, — протянул он.
Пришлось постараться, чтобы надрез был достаточно глубоким. Когда кровь пошла, я нарисовала ею пентаграмму вокруг первой. Большинство связывает такие заклинания с запрещённой магией, но если это моя кровь — в чём тогда вред? Связь с камнем будет крепче, а это важнее любых чужих предрассудков.
Глифы я могла начертить во сне. Я соскользнула со стола и вытерла палец о чёрный шёлк. Последняя пентаграмма должна была быть огромной, я могла бы рисовать её хоть ногой на полу.
— Готово? — спросила я, ожидая следующей команды, а не одобрения.
— Как и прежде — сносно, — отозвался Ал. Но по лёгкой улыбке я поняла, что он доволен. — Ты едва оставила себе место, чтобы начертить третью, заключительную пентаграмму — пентаграмму постоянства — с помощью магнитного мела.
Почти всё готово, подумала я. Я пока не подключалась к лей-линии — разве что, чтобы подогреть вино. А вот пучки благовоний придётся поджечь. Я вплела тонкую ленту осознания в круг, наслаждаясь тёплым покалыванием силы, когда рисовала последнюю пентаграмму.
— Тролльи какашки, — выдохнула я, когда заметила, что запачкала мел кровью.
Ал только фыркнул, не выказывая ни
