Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь - Салма Кальк

Выражение его лица при том неописуемо. Я же не имею больше сил сдерживаться и сначала хихикаю тихонечко, а потом просто смеюсь.

- Вы желаете убедиться? – говорит он с тем самым неописуемым выражением лица.

- О нет, - качаю головой. – Не желаю. Ничего личного, просто не ищу отношений.

- Отношений? – переспрашивает, а я снова мысленно даю себе по лбу.

- Необременительных встреч, - и стараюсь улыбаться как можно более человечно.

- Отчего же так? Верность покойному супругу? – кажется, мне не верят.

- Его имуществу, - говорю, сощурившись. – И повторю, это не о вас лично, это вообще.

- Никогда ещё меня не сравнивали с… имуществом, - говорит виконт едва ли не брезгливо.

- Кто же вас сравнил? Вы… в разных весовых категориях. Как это говорят – сравнить тёплое с мягким.

- И какое же я? Тёплое? Или мягкое?

Я задумалась. Потом на мгновение взялась за его ладонь.

- Тёплое.

Потому что, ну, может у каких-то придворных и совсем мягкие руки, если они вообще ничего полезного не делают, то у этого – нормальные.

- А имущество, значит, мягкое, - я всё ещё не могу интерпретировать его взгляд. То ли обиделся, то ли хочет прибить меня на месте. Но он смеётся.

- И что смешного? – интересуюсь, а сама едва сдерживаюсь, чтобы не заржать на весь стол, привлекая к нам совершенно лишне внимание.

- Никогда не беседовал ни с одной дамой подобным образом. Вы… неподражаемы, госпожа де ла Шуэтт. Только вот никак не возьму в толк, неужели, как вы сказали, отношения связаны с имуществом? На мой пристрастный взгляд – никак. Неужели имущество столь ревниво?

- Мне обычно некогда, - улыбаюсь как можно более мило.

- Но ведь вы посещаете друзей и приглашаете гостей к себе.

- Да, конечно. Иначе можно совсем одичать.

И всё же мне кажется, что я говорю что-то не то, потому что совершенно не понимаю его реакции. А я, на минуточку, маг, и уже привыкла понимать, да и просто так что-то просечь жизненный опыт позволяет. Здесь же – никак. Хорошо закрылся? Или это то самое, что некроманты никак не связаны с другими, и их силы и возможности – тоже?

Я спешно доедаю с тарелки оставшихся там гадов и столь же спешно запиваю вином. Потому что… не понимаю, что это было, и что дальше. Тем временем виконта отвлекают с другой стороны – там сидит госпожа де Монгран, и ей захотелось что-то у виконта узнать.

- Викторьенн, осторожнее. Вы флиртуете слишком откровенно и напористо, - замечает граф Ренар.

Что? Я флиртую? Да вот ещё!

- Поняла. Мне меньше всего хотелось, чтобы это походило на флирт.

- Вот потому и не забывайте об осторожности, - вздыхает он.

А потом я внезапно ощущаю взгляд, он пристальный и какой-то… недобрый, что ли. Из-за бокала осторожно смотрю в ту сторону… и встречаюсь с взглядом заезжего герцога. И этот взгляд отчего-то выражает недовольство.

Господин герцог, я и мои дела не касаются вас никак, запомните это, хорошо?

9. День письменности

Наутро я проснулась с ощущением, что вчера пошла во все тяжкие, хотя по воспоминаниям – вроде бы нет. Обычная здешняя светская тусовка, правда, узковата по составу, многие мои клиенты на такие вечера не попадают. Только вот странное новое знакомство – это первое, что оставило нехорошие воспоминания, и наши милые беседы с виконтом Гвискаром за столом – за них я тоже чувствовала себя неудобно.

Вообще не понимаю, с какого перепуга я на него набросилась. Можно было молча есть и улыбаться. А тут, видите ли, морские гады и всё прочее. Тьфу на меня, короче.

И надо ещё Терезу поспрашивать – каких слухов она наловила. Обычно у неё хорошо получается, и слухи эти – мне ощутимое подспорье. Интересно, слышал ли кто-нибудь кроме графа Ренара наши беседы с виконтом?

Определённо слышали слуги. Разнесут. Могла слышать госпожа де Монгран, она там с другой стороны от виконта сидела. Значит, сплетни неизбежны. Надеюсь, он меня за них не прибьёт.

Только вот что вывело меня из равновесия? Или это интерес непонятного герцога так меня взбесил? Потому что, ну… не собиралась я цеплять господина виконта, совсем не собиралась. Ладно, что уж теперь, Вика, наломала дров – выбирайся.

Для начала я выбралась из постели и позвала своих девушек – умываться и вот это всё. Одеваться, спрашивать, что нового. Нового пока ничего не случилось, а Тереза уже встала. Значит, позову её завтракать. Вчера-то вернулись ой как поздно, уже не хотелось сидеть и болтать, и о противозачаточном зелье она меня тоже не просила. Ну да, во время танцев, когда открыто больше помещений, найти укромный угол проще, чем на камерном вечере на два десятка человек.

Тереза появилась вместе с едой и с радостью присоединилась к завтраку.

- Как здорово, что ты уже встала, и что у тебя есть время поболтать, - сообщила она, наливая себе арро.

- Скажи, ты что-нибудь поняла вчера про герцога де Фрейсине? Откуда он взялся только и что ему может быть от меня надо?

- Не знаю, - честно сказала Тереза, точнее – я видела, что она и вправду не знает. – Я вчера его тоже впервые увидела.

- Значит, в наш столичный дом к Гаспару он не приходил?

- Нет, я бы точно запомнила такого видного вельможу. Но ведь Гаспар был скрытен, и если о его делах с его высочеством мы узнали только из-за завещания и поставок, то он точно так же мог скрыть и Фрейсине.

А вот это точно. Если Гаспар что-то герцогу продавал, и это было так же выгодно, как поставки короне, то он спокойно мог держать язык за зубами. Конкуренты не дремлют и используют все возможности, мы это видели. Значит, если герцог захочет возобновить контракт, то пускай приходит, поговорим.

- Он вчера весь вечер смотрел на меня так, будто я его дочь или племянница, которая ведёт себя неподобающим образом, - фыркнула я.

- У него нет дочери, у него есть единственный сын, граф, ему двадцать пять лет и он остался в фамильном замке, - тут же сообщила