Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь! - Селина Катрин
Киора хмуро кивнула.
– А в чём заключается само прошение?
– А вот тут самое интересное! – с ухмылкой, обнажающей резцы, воскликнул Олсандер. Тот, кто знал его с детства, не обманулся бы: это ярость. – Уважаемая Таями-сан требует для тебя ниотамори.
– Что? – В первую секунду Киоре показалось, что она ослышалась. Во вторую… Она покачала головой, вновь соединяя кусочки пазла в голове.
– Она считает, что её невестка, цитирую, «холодная уродливая расчётливая драконица, которая не смогла охомутать никого, кроме моего глупого единственного сына». Так как дети магически больны и им требуется отец, а за десять лет ты не смогла найти отчима, она считает, что ниотамори тебе поможет. Как старейшина рода, в который ты тоже стала входить с момента ритуала Слияния Жизни с Родериком, она имеет право этого требовать.
– Но как ниотамори поможет? – не выдержала Киора.
Стоило только представить, как ей придётся лежать голой перед множеством похотливых взглядов мужчин, словно какой-то дешёвой гейше из чайного домика в рыбацком районе, как резко затошнило.
– Ты права, не поможет. – Олсандер устало провёл рукой по волосам и откинулся на подушки. – Но когда дело касается древних ритуалов, здравый смысл часто уходит в окно, уступая место суевериям и политическим интригам.
Киора молчала, пытаясь справиться с омерзением и обидой, которые сдавили горло. Чисто теоретически ниотамори являлось древней и уважаемой традицией для леди благородных кровей. Согласно легенде, несколько тысячелетий назад из Нижнего Мира случился прорыв, и гадкие Мёртвые души пришли в таком количестве, что драконы встали плечом к плечу с эльфами и оборотнями. Битва продолжалась сто восемь дней и сто восемь ночей. И тогда, омытая слезами скорби, драконица из правящего рода – Ниотамори – потеряла не только супруга, но и всех своих сыновей без одного. Горе её было подобно цунами, что сметает всё на своем пути. Дни и ночи она проводила в молитвах, взывая к богам и прося прекратить кровопролитие. Больше всего на свете она боялась за жизнь единственного оставшегося в живых сына. Но Небеса молчали. Казалось, сами боги отвернулись от бренного мира, не желая внимать горю смертных, столь малому в сравнении с их вечным величием.
Тогда, ведомая отчаянной решимостью, Ниотамори сбросила с себя одежды, легла на стол и приказала служанкам усыпать себя всевозможными морепродуктами, фруктами и деликатесами. Драконица преподнесла себя, словно поднос, украшенный драгоценными яствами, в дар богам. Небеса разверзлись, и боги снизошли, привлеченные необычайным подношением. Они с удовольствием вкушали плоды, возлежавшие на теле драконицы и впитавшие её тепло. Повелитель Грома и Молний вкусил большую часть дара. И тогда взмахом руки, сотрясшим сами основы мироздания, он исцелил зияющие трещины, что вели в Нижний Мир, запечатав врата, откуда изливались Мёртвые души. Пораженный красотой и отвагой драконицы, он взял её в жёны, вознеся на Небеса.
Ниотамори в теории считалось священным ритуалом молитв богам, но по факту ниотамори совершали исключительно гейши, чтобы порадовать клиентов-толстосумов. О том, чтобы молиться таким образом богам, не могло быть никакой речи. Свекровь мстила таким изощрённым образом. Это понимал даже Олсандер, который практически не общался с Киорой вне контекста государственных вопросов.
Драконица сжала пальцы в кулаки, но опомнилась – и разжала.
– Сколько у меня есть времени?
Её голос и манеры, как всегда, были безупречны. Айсберг и тот мог бы позавидовать.
– Не знаю, – признался Олсандер. – Месяц, может, два. И то это если я сделаю вид, что ты моя наложница. В противном случае тебе бы пришлось пройти ниотамори уже завтра. Я очень надеюсь, что за это время ты проведёшь с кем-нибудь ритуал Слияния Жизни. Мне бы не хотелось, чтобы моя верная подруга детства… – Принц оборвал себя на полуслове и дёрнул головой. – Чай, поданный с душой, раскрывает свой истинный аромат. Но если его выплеснуть на рыночную площадь, он превратится лишь в грязную лужу.
– Спасибо, мой крылатый господин. – Киора поклонилась, прижав руки ладонями друг к другу, и одним слитым движением поднялась с колен.
После озвученного она пребывала в странном состоянии, словно душа покинула тело. Во рту пересохло, в ушах шумело, и собственный пульс мешал сосредоточиться.
– Это всё? Я могу идти, ваше высочество?
– Да, конечно… Только ты сегодня ночуешь во дворце, а завтра на рассвете летим на материк к оборотням. Ты будешь свободна, как только мы поможем с последствиями засухи на рисовых плантациях, – как само собой разумеющееся ответил Олсандер.
Киора позволила себе лишь коротко и резко выдохнуть. Разумеется, вряд ли принц позвал её во дворец лишь для того, чтобы предупредить о надвигающейся туче в виде ниотамори. Дела государственные – превыше всего.
– Слушаюсь, ваше высочество. Пусть ваш сон будет тих и безмятежен, как гладь горного озера в лунную ночь.
Киора вновь поклонилась и вышла из покоев Олсандера Аккрийского. Ноги сами повели её в комнату, которую драконица рода Морской Лотос занимала, когда гостила во дворце.
За то время, пока она беседовала с принцем, опустились сумерки, а теперь и вовсе сгустилась тьма. Слуги, словно ночные тени, едва различимо маячили в отдалении, старались не тревожить гостей дворца своим присутствием. Дворец, словно лабиринт, расстилался бесконечными анфиладами. Искусственный свет давно потушили, но через распахнутые окна лился лунный. Его вполне хватало, чтобы острый драконий взгляд выхватывал силуэты.
Стоило Киоре повернуть в очередной коридор, как тонкая женская фигурка в тёмно-алом – в цвет правящего рода – кимоно неуклюже ойкнула и буквально растворилась в низкой нише.
Драконица хмыкнула.
Вот так и ползут слухи. Она не в первый раз поздней ночью выходит из покоев принца Олсандера Аккрийского. Что тут думать прислуге?
Впрочем, Киоре было все равно. Её мысли были далеко от дворцовых интриг и пересудов. Она думала о детях, о том, как они там без неё. С облегчением вспомнила, что успела нанять нового няня – Ивэня. Он совершенно не подходил на эту роль, но оказался в Кураяма-дзё как нельзя кстати. Несмотря на магическую охрану замка, Киоре было значительно легче от мысли, что сейчас с её детьми находится взрослый. Конечно, немного странно, что это мужчина. При знакомстве Киора испытала целую гамму эмоций от недоумения до гнева, но сейчас, думая об Ивэне, поймала себя на том, что ей скорее любопытно, кто он такой.
