Брачная афера, или Целительница в бегах - Татьяна Юрьевна Серганова

— Это ключи от квартиры. Будем соседями. У тебя двенадцатая квартира, а у меня тринадцатая. Прямо напротив твоей.

Я кивнула.

Это даже хорошо. Будет к кому сходить в гости и задать все интересующие вопросы.

— Не могу отпустить тебя в таком виде, — продолжила Лима. — Ты же замерзнешь. Тут хоть недалеко, но все-таки. У меня где-то должна быть кофта. Осталась еще от прошлой секретарши. Ты не думай, она чистая… вроде.

Она достала из шкафа серую вязаную кофту, бесформенную, с растянутыми рукавами и заштопанными локтями. Но несмотря на внешнее уродство, та оказалась очень теплой и мягкой.

Положив деньги в карман пиджака, я взяла ключи, шагнула к выходу и принялась ждать, когда Лима возьмет теплый жакет и сумочку.

Выключив свет, мы вместе спустились на улицу.

Глава 7

Здание, куда мы направились, располагалось совсем недалеко — буквально в сотне метров с правой стороны. Освещенное одиноким тусклым фонарем, оно представляло собой большой двухэтажный дом, который мало чем отличался от других зданий, которые стояли рядом. Разве что выглядел немного шире.

Благодаря Лиме и теплой кофте наша короткая прогулка получилась довольно уютной. Моя сопровождающая болтала без остановки, и я не всегда успевала за полетом ее мысли. Успела уяснить лишь, что здесь живут только одинокие работники, квартирки небольшие, но уютные, а больница находится вниз по улице, и благодаря значку распознать ее будет несложно. Кроме того, я снова получила странный совет по поводу госпожи Уилбон и ее настоек.

«Какая интересная женщина, надо непременно с ней познакомиться».

— Для начала надо сходить к господину Корменусу, — сообщила Лима, когда мы вошли внутрь и попали в просторный коридор.

Он расходился в две стороны, а деревянная лестница впереди вела на второй этаж.

— Хорошо, — не стала я спорить.

Какой смысл, если я вообще ничего здесь не знала, а от усталости и нервного напряжения еще и плохо соображала.

— Он вообще мужчина хороший, просто одинокий очень и от этого немного вредный. Но всегда поможет, — предупредила Лима, уводя меня к лестнице. Как выяснилось, там имелся спуск в подвал.

Интерьер здания тоже не вызывал особого интереса: невзрачные серые стены, которые кое-где потрескались, а штукатурка отвалилась, оголяя кирпичи, скрипучие полы и ступеньки, достаточно скудное освещение, большие окна без штор и тюля, но с чистыми стеклами, хотя кое-где виднелись разводы.

Подвальное помещение оказалось таким же, как и первый этаж, только без окон. К тому же здесь присутствовали высокая влажность и запах сырости. Оставалось надеяться, что мышей здесь не водится. Я ненавидела мышей и боялась. Да, вот такой у меня имелся постыдный страх — безобидные серые грызуны.

— Справа у нас прачечная. — Лима указала на правую дверь, выкрашенную коричневой краской, и повернулась к левой.— А тут вотчина господина Корменуса.

Она трижды постучала в дверь и застыла.

— Кого там принесло на ночь глядя? — донесся из-за двери не слишком любезный мужской голос.

— Господин Корменус, это Лима. Я вам новенькую привела для заселения.

— Что, до утра не подождет? Ладно, заходите. Никакого покоя с вами.

«Как будто к нему тут каждый день по десять-пятнадцать новеньких магов приходит и что-то требует! Я же первая новенькая за полтора года. Где хоть капля уважения?».

Лима быстро распахнула дверь, и мы шагнули в большую… наверное, это можно назвать кладовой. Огромное темное помещение было заставлено стеллажами и шкафами. И распоряжался этим богатством сухонький старичок с длинной белой бородой, лысой макушкой и огромными очками, из-за которых его глаза казались непропорционально большими.

Облаченный темно-синий халат, он сидел за столом в окружении каких-то тетрадок и недовольно взирал на нас.

— Это что ли новенькая?

— Миранда Хоуп, — после затянувшейся паузы представилась я. — Целительница.

— Настоящая или больше по грибам? — задал он следующий вопрос.

Я даже немного растерялась.

— Настоящая она, — вмешалась Лима. — С дипломом.

— Ну ладно, посмотрим, — проворчал старик. — Квартира?

Если бы я еще помнила! Что-то между одиннадцатью и пятнадцатью.

— Э-э-э…

— Двенадцатая, — подсказала Лима. — Как раз рядом со мной.

— Замужем?

Я тут же насторожилась, вспомнив Кирана и нашу несостоявшуюся свадьбу. Сейчас создавалось впечатление, будто все это происходило в какой-то другой, прошлой жизни, и не со мной.

— А что?

— Не замужем, — снова вмешалась Лима и пояснила: — Это для отчетности.

Какая связь между моим статусом и отчетностью, я поняла не сразу. А потом вспомнила. Ну конечно, тут же селят только свободных работников.

— Начнем, — поднявшись, проговорил господин Корменус. — Предупреждаю сразу, носить тебе я ничего не буду. Все сама.

— Я помогу, — с готовностью заверила Лима. — Ничего, справимся. Тут не так много.

— К имуществу относиться бережно и аккуратно. Не ломать, не портить, не улучшать. Какое получишь, такое и вернешь. И запомни: тут не благотворительная организация. Потом за средствами не ходи, не дам.

На столик сначала легла подушка, потом одеяло, сверху комплект застиранного постельного белья. На каждом красовалась печать, наверное, чтобы не украли. Хотя что тут красть? Очевидно же, что все вещи не новые и до меня ими явно пользовались. Но, стоит отметить, все было постирано и тщательно отглажено, вот какие прямые углы.

Старик прислонил к столу свернутый рулоном полосатый матрас и снова ушел. А когда вернулся, то на другой край стола поставил тарелку, кружку, ложку, нож, вилку, небольшую кастрюлю и сковородку — все в единственном экземпляре.

— Что понадобится, сама докупишь, — пробурчал господин Корменус в ответ на мой взгляд и добавил: — Тут тебе не благотворительная организация.

— Это я уже поняла.

Последней на стол легла коробочка с какими-то небольшими мешочками и пакетиками. Судя по резкому запаху, от которого тут же зачесался нос, в ней лежали порошки для стирки и чистки.

— Тут чистящие средства, — подтвердил он мои догадки. — Все остальное найдешь в квартире. Там чисто, на прошлой неделе убирали… или на позапрошлой. В общем, пойдет. Не нравится, сама убери. Теперь это твое жилье на ближайшие два года.

Я кивнула, соглашаясь и с этим.

— А теперь распишись. Всему нужен учет. Иначе сбежишь потом на большую землю, а я вечно вилок не досчитываюсь.

— Не сбегу, — пообещала я