Брачная афера, или Целительница в бегах - Татьяна Юрьевна Серганова
— Разумеется.
— Отлично! Тогда я согласна. Давайте я подпишу вашу бумагу, и мы можем отправляться в путь.
Я ждала возражений, но их не последовало. Форест молча протянул мне бумагу.
— Приложи указательный палец к печати, — устало велел он.
Что я и сделала. Бумага была абсолютно гладкой, но стоило мне приложить палец, как подушечку что-то кольнуло, и выступила кровь. Не больно, но довольно неприятно.
— Все.
Форест принял бумагу и только потом поинтересовался:
— Чего же ты добиваешься? Деньги и слава тебя не интересуют. Так что же могло заставить молодую девушку потратить два года жизни на работу в этой дыре?
Я лишь пожала плечами.
— Свобода. Как бы странно это ни звучало, но поездка в эту самую дыру, как вы ее называете, даст мне свободу.
— Это обманчивое ощущение, — заметил он.
— Возможно.
И тут снаружи раздался приглушенный возглас:
— Все по местам! Пристегнитесь! Мы взлетаем через пять минут!
Я послушно опустилась в ближайшее кресло, которое вновь заскрипело подо мной, и схватилась за ремни. Первая попытка пристегнуть их провалилась. За ней последовала вторая. Но ремни отказывались соединяться между собой.
— Не так.
Форест схватился за ремни, наклонился ко мне и быстро застегнул их.
Он оказался так близко, что я уловила тонкие нотки его туалетной воды. Между прочим, Форест пользовался весьма дорогим парфюмом под названием «Элегия» с пикантным цветочно-травянистым ароматом с тонкими терпкими нотками.
Киран мечтал купить такие, но цена слишком кусалась, и он откладывал столь дорогую покупку. А этот… странный маг не мечтал, а просто взял и купил. И после этого он будет рассказывать мне о том, что на жалованье нельзя разбогатеть?
— Будет трясти, — устраиваясь в соседнем кресле, предупредил он.
Я бросила на Фореста осторожный взгляд и застыла. Он снял капюшон, чары сокрытия рассеялись, и я смогла наконец рассмотреть лицо своего начальника.
Честно говоря, я думала, что он старше. Но на вид Форесту исполнилось чуть больше двадцати пяти. То есть он был старше меня всего на пару-тройку лет.
«И уже начальник? Интересно, за какие такие заслуги?».
А еще он оказался довольно симпатичным: с темно-каштановыми волосами, которые слегка вились на макушке, правильными чертами лица, прямым носом с легкой горбинкой и глазами необычного орехового цвета. То есть светло-карими с зелеными вкраплениями.
— Проблемы, Хоуп? — насмешливо спросил Форест, заметив, что я его разглядываю.
— Никаких, — поспешно отозвалась я, отворачиваясь. — Только хотела узнать, как долго нам лететь.
— Долго. Можешь поспать.
«Ага, поспишь тут, как же!».
Когда наша так называемая «птичка» завелась, она начала тарахтеть так, что я едва не оглохла. Кабинка, в которой мы сидели, заходила ходуном и затряслась как припадочная. У меня даже закрались опасения, что скоро вывалятся все винты, а заодно и мы с ними.
«Может, я поспешила, и следовало дать Кирану второй шанс?».
Гул становился все громче, треск все ужаснее, к нему добавился какой-то страшный вой. А потом нас снова затрясло. На этот раз сильнее. Судя по ощущениям, мы принялись подпрыгивать. Вжавшись в кресло, я изо всех сил вцепилась в подлокотники, крепко зажмурилась и мысленно начала молиться всем богам сразу.
В таких условиях уже не только брак с Кираном показался мне соблазнительным. Я даже начала подумывать о том, чтобы сбежать на острова в Затерянном море и стать послушницей. Что угодно, лишь бы живой добраться до Мордака.
А потом мы взлетели. Качка немного стихла, пропал и треск. А вот жуткий шум остался, в нему добавилось легкое завывание ветра. Но вскоре и к этому удалось привыкнуть.
Открыв глаза, я осторожно повернула голову. Форест спокойно дремал в соседнем кресле, словно происходящее его совершенно не интересовало.
Вот это выдержка! Я же вздрагивала от любого лишнего шума и нового скрежета. Подпрыгивала, когда кабинку в очередной раз встряхивало и начинало мотать из стороны в сторону. В общем, эти часы, — не знаю сколько их было, — стали самыми долгими в моей жизни.
— Заходим на посадку, — раздался вдруг хриплый голос из небольшого динамика вверху. — Держитесь.
«Держитесь? Держитесь⁉».
И я держалась, как могла.
Честно признаться, самым худшим испытанием в своей жизни я считала взлет. Но он не шел ни в какое сравнение с приземлением. Вот где был настоящий кошмар.
Мы провалились вниз с такой силой, что у меня заложило уши, а после сразу же поднялись вверх, затем снова вниз и вверх. И так несколько раз. Все это время меня мотало из стороны в сторону, как игрушку в зубах хищной виверны. Как я зубов не лишилась, не знаю. Пару раз они клацнули так, что я не сомневалась — вывалятся.
Мы опустились в последний раз, и наконец-то наступила тишина. Полная. Мне даже почудилось, будто я оглохла. Никакого скрежета, грохота и гула. Просто тишина.
— Добро пожаловать в тридцать третий форт, Миранда Хоуп, — издевательски протянул Форест, отстегивая ремни и поднимаясь. — На следующие два года это твой дом.
Или больше. Потому что возвращаться на этой «птичке» я не собиралась. Лучше всю жизнь прожить здесь, но ноги моей не будет на этом металлическом ужасе!
Однако пока об этом рано было думать.
Свершилось! Я оказалась в Мордаке. На целых два года. И теперь настало время осматриваться и обустраиваться.
Глава 6
Эффектно покинуть салон не получилось. Да что там говорить, если мне и с кресла удалость встать только с третьей попытки. Ноги дрожали, руки не слушались, а сердце еще долго колотилось как сумасшедшее. С трудом верилось, что мы добрались до Мордака целые и невредимые. В какой-то момент даже появилось желание упасть на колени и прижаться к земле губами.
Однако к тому моменту, когда я, пошатываясь и стуча зубами от холода, спустилась по скрипучему трапу, это желание как-то поутихло. Зато возникло новое, куда более острое — придушить своего работодателя.
Но тот, словно предчувствуя опасность, куда-то испарился. Нет, я серьезно. Когда я наконец-то спустилась с трапа и застыла неизвестно где, то оказалось, что рядом никого нет. Вокруг царили темнота и холод, лишь где-то вдалеке виднелись темные сооружения. Никаких огней или указателей поблизости я не заметила, а потому не имела ни малейшего понятия, куда идти, что искать и как теперь быть. Меня попросту бросили.
— Эй, — неуверенно позвала я и покрутилась на месте. —
