Академия сумрачных странников. Кошмары на выгуле - Леси Филеберт
И вот эту вот опасную для рассудка и жизни процедуру ректор всерьез подумывает применить к Рэйесу, чтобы проверить его причастность к Темному Страннику? Да он в своем уме ли?
– Но как ректор я могу настоять на проведении данной процедуры, если посчитаю нужным, даже несмотря на отсутствие твоего разрешения, – расплылся в теплой улыбке Персиваль.
Улыбка-то была теплая, но она не могла меня обмануть. Персиваля с головой выдавал колючий взгляд, не угрожающий мне в открытую, но дающий понять, что к Рэйесу он не питает нежных чувств и готов идти на крайние меры. Понятно, по каким причинам. Эти самые «причины» глядели на меня из тарталеток с беконом, выложенном в форме сердечек, которые, очевидно, по гениальной задумке Персиваля, должны были пленить уже мое собственное сердечко.
Но я тоже не так проста.
– Тогда вы будете вынуждены столкнуться с моим весьма агрессивным недовольством, – еще слаще, чем Персиваль, улыбнулась я. – И моим отказом помогать гильдии сумрачных странников, которая без меня будет вынуждена самостоятельно решать те задачи, которые сейчас беру на себя я одна, курируя огромные территории пространства сновидений в одиночку. Буду курировать только нужный мне клочок реальности, а с остальным вы как-нибудь сами разбирайтесь, без меня. И со всей сумрачной нечистью альфа-уровня опасности – тоже. Впредь вам придется избавляться от нее без меня.
Ректор скривился, как от зубной боли.
Что ж, один-один, Персик.
Однако он быстро взял себя в руки, подлил мне светлый айлино́р в опустевший бокал. Сказал:
– Не смотри на меня, как на врага, Фэл, я не собираюсь вступать с тобой в спор и пересекать тебе дорожку из вредности или с целью чего-то там донести до тебя. Я лишь выражаю свое беспокойство касательно сложившейся ситуации. Меня очень беспокоит эпидемия оживших кошмаров, наше пока что бессилие быстро прекратить это безобразие. Но еще больше меня беспокоит, что твое тело похитили в тот же день, как ты прибыла в академию по моей просьбе в кратчайшие сроки натаскать юных адептов на нужные нам задачи. Чувствую себя виноватым, не скрою. Так что этим ужином хочу извиниться.
Я мысленно усмехнулась.
А быстро он решил переиграть свои слова и вывернуть их как свои страхи, однако. Красиво мне лапшу на уши вешал.
Но вслух сказала только:
– Ты ни в чем не виноват. Такое нельзя было предусмотреть.
– Я ректор академии, в которой у меня из-под носа украли тело лучшего сумрачных дел мастера, – Персиваль смерил меня проникновенным взглядом, который, видимо, должен был заставить меня трепетать, но увы и ах. – Конечно, я виноват во всем произошедшем. Косвенно, но всё же. Ведь моя защита оказалась не абсолютной, и это не делает мне чести.
– Абсолютно защиты не существует, – вновь пожала я плечами. – Ты сам это прекрасно знаешь.
– Да, но как раз Академия сумрачных странников всегда славилась абсолютной защитой. Досадно понимать, что кто-то пробил брешь.
– Ну ничего, я обязательно разберусь с этим «кто-то», – мрачно произнесла я, агрессивно постукивая костяшками пальцев по деревянной столешнице.
У меня действительно руки чесались медленно четвертовать того, кто непонятно зачем похитил мое тело и заставил изрядно понервничать.
– Но разве тебе самой не кажется странным, что Рэйес появился на горизонте нашего внимания практически одновременно с началом эпидемии оживших кошмаров? – с лукавым прищуром спросил Персиваль. – И тело твоё пропало четко в тот день, когда ты явилась в академию и ушла в рабочее сновидение с группой студентов, включая Рэйеса. Он вполне может оказаться помощником того, кто украл твое тело. В таком случае процедура лайминеля чудесно нам этом подтвердит.
– Ты сейчас притягиваешь за уши обвинения в его сторону, – раздраженно произнесла я. – Помни о презумпции невиновности, Персиваль. Пока у нас нет ни единого доказательства. Тело мое именно в тот день украли наверняка по той простой причине, что это был для меня первый день за очень долгое время, когда я ушла в сон не всей телесностью. Некто словно специально подкараулил и выждал тот момент, но Рэйес не может иметь к этому никакого отношения, потому что он спал сознанием вместе со мной и другими адептами, а мое тело было похищено кем-то, кто физически в тот момент бодрствовал в аудитории. Мои студенты ими быть не могут совершенно точно. А почему мой подопечный появился в эфире сновидений именно в тот день – об этом я обязательно узнаю и тебе доложу. Считаю, что это как-то связано с Темным странником.
Персиваль кивнул.
– Я уже высказывал предположение, что Рэйес может быть его сподвижником…
– Я не об этом, – прервала раздраженным тоном. – Я скорее считаю Рэйеса каким-то образом перешедшим дорожку Тёмному Страннику. Пока что для меня всё выглядит так, будто Рэйеса в тот день пытались устранить. Вполне может быть, что Рэйес нарочно или случайно стал свидетелем запуска процесса массового оживления ночных кошмаров, и его могли пытаться убрать как свидетеля. Или, еще вариант: Рэйес и вовсе мог вступить в схватку, пытаясь прервать этот процесс окошмаривания мирного населения. Ты обратил внимание на небольшой шрам на его брови? У моего подопечного бровь немного рассечена в одном месте, но ссадина не выглядит каким-то старым шрамом, она больше похожа на быструю регенерацию чарами. Откуда у Рэйеса этот небольшой шрам? Он вполне мог получить его, сражаясь с Темным Странником, пытаясь помешать его планам. Почему бы и нет? Такой исход событий мне кажется весьма вероятным. А если так, то Рэйес – не просто пострадавший, а еще и доблестный защитник. И уж точно – не подозреваемый.
– В таком случае, его глубинная память сохранила информацию об этом, и через процедуру лайминель мы и его вытащил, – охотно поддакнул ректор.
Я не выдержала и
