После развода. Бумеранг судьбы (СИ) - Ада Гранатова
Но, боже, как же мне хочется сегодня остаться здесь, с ней. Сжимать в объятиях ее обнаженное тело, целовать, любить всю ночь, слушать ее стоны.
Отгоняю от себя сладостные видения. Тяжело вздыхаю.
В голове мелькают мысли: может быть, соврать ей? Сказать то, что она не сможет принять? Чтобы отпустила меня, ведь ещё несильно в меня влюбилась. И пусть она будет счастливой.
– Рома, хватит молчать! – выкрикивает дрожащим голосом.
Собираюсь с духом и говорю…
Глава 23
Оля
Рома долго мне рассказывает про свой синдром, голос у него ровный, как будто скучную лекцию читает.
Из-за его долгого молчания я уже такого понапридумывала, что сейчас сижу и никак не могу понять суть сказанного. Перебиваю его:
– Ну, и что, что риск развития? Возможно, ты никогда не заболеешь, – говорю искренне.
От всего сердца хочется верить, что хорошие люди не могут болеть. А Рома хороший, самый лучший, ничего у него не будет никогда!
– Дело не в этом, Оля, – встаёт напротив меня, – это генетическое, понимаешь?
Я отрицательно качаю головой.
Рома продолжает:
– Этот ген был у моего отца, есть у меня… Был бы и у моих детей.
Подхожу и обнимаю его:
– Ну, может, и не будет, это ерунда, – произношу тихо, но он отстраняет меня от себя так, чтобы посмотреть в мои глаза:
– Оля, это не ерунда, детей у меня не будет, я сделал вазэктомию.
Вот эта новость немного укалывает меня, но совсем немного, потому что перед глазами сейчас Рома, и я знаю, что никакая сила не заставит меня от него отказаться.
Внутри чувствую светлую убеждённость: если мы будем вместе, то обязательно что-нибудь придумаем. Так и говорю ему:
– Может быть, случится чудо.
Улыбаюсь при этом, а Рома смотрит на меня грустно.
Гладит по волосам. Шепчет:
– Ты, кажется, совсем голову потеряла. Неужели так сильно в меня влюбилась?
– Да! – отвечаю я торжествующе.
А ещё добавляю (неожиданно для самой себя):
– Я люблю тебя.
Рома даже закрывает глаза и зажмуривается, как будто, вместо признания, я ему надавала только что пощёчин.
Когда открывает глаза, произносит низким голосом:
– Ты не оставляешь мне выбора!
И дальше происходит все то, о чем я так долго мечтала.
Рома жадно целует меня, не сдерживаясь. Я расстёгиваю его рубашку, от желания руки трясутся, и я не всегда попадаю по пуговицам, Рома мне помогает.
А потом быстро раздевает меня (хотя, лучше будет сказать – срывает с меня платье и остальную одежду).
У меня кухня соединяется с гостиной, там стоит небольшой диван. Вот там все и происходит, потому что терпения дойти до спальни у нас нет.
Рома так сильно сжимает меня в объятиях, что мне кажется, я задыхаюсь. Трудно и вдох сделать. А потом понимаю, что это вовсе не от его хватки, а от эмоций, которые топят меня с головой. Не дают вынырнуть.
Можно сказать, что после развода у меня был телесный и душевный голод. И сейчас случается передоз.
Долго не могу отдышаться после. Сердце готово из груди выпрыгнуть. Рома спрашивает, где находится моя спальня. До меня не сразу доходят его слова, я даже не отвечаю.
Он берет меня на руки и ищет спальню сам. Когда находит, кладёт меня на кровать и начинает медленно целовать каждый миллиметр моего тела. Закрываю глаза.
Думаю. Ну, какой дурак, ну, разве можно было бы добровольно от всего этого отказаться?
И я тоже хороша… Человек, который мне нужен, идеально подходит, всегда был рядом, а я столько времени потеряла, мы бы могли бы быть вместе со школы, первыми друг для друга во всем.
Рома ложится на меня сверху, целует в губы. Медленно двигается. Наши руки соединяются в замок. Все глупые размышления улетучиваются. Да какая разница, когда и что было раньше? Главное, что сейчас мы вместе. Я только его до кончиков пальцев… Целиком и полностью. Без остатка.
Не знаю, сколько времени проходит, когда мы ненадолго отрываемся друг от друга, и Рома засыпает, обнимая меня. Мне кажется, успевает наступить следующий день…
Я лежу, улыбаюсь, размышляя. Мне хочется понять, почему такая колоссальная разница. Я ведь даже раньше и не подозревала, что можно ВОТ ТАК заниматься любовью.
И дело вовсе не в долгом перерыве в сексуальной жизни. С Киром было и близко не так (сейчас и вспоминать не хочется, а когда-то я думала, что лучше не бывает). И с другими было бы не так. Я уверена.
Откуда эта магия: что я, кроме физического удовольствия, чувствовала и душевный экстаз как будто? Может, все дело в безграничной Роминой любви? Или в моей влюблённости? Или в том, что рядом с ним я могу не притворяться, быть собой, расслабиться…
Наверное, все вместе.
Кладу голову ему на плечо и засыпаю самым сладким сном из возможных. Даже забываю о том, что мне скоро на работу…
Глава 24
Будильник звенит, но я быстро его вырубаю. Не хочу ни на какую работу, хочу остаться под одеялом с любимым…
Рома тянется, открывает глаза. Спрашивает сквозь сон:
– Тебе нужно на работу?
Такой он в этот момент родной, мой, что даже сердце сжимается. Беру телефон и пишу сообщение своей ассистентке: «Я заболела!». Отключаю.
Поворачиваюсь к Роме и целую его в плечо:
– Не надо мне на работу. А тебе?
Он проводит рукой по моей щеке:
– И мне.
Мы целуемся, наши тела переплетаются.
Вчерашняя пытка лаской и любовью начинается вновь. И хоть я ещё не успела проснуться (и вообще, спала от силы часа два), чувствую все равно очень остро… И мысленно удивляюсь: как будто Рома знает, где нужно меня целовать, где провести рукой, чтобы побежали мурашки, а где не надо трогать…
Ему как будто выдали инструкции к моему телу, о которых я и сама не подозревала. И как можно так хорошо меня понять, хотя это всего лишь второй день, когда мы с ним разделили постель.
Я ему в этом признаюсь, говорю совершенно искренне:
– Мне ни с кем так хорошо не было.
В ответ Рома целует меня в губы
