После развода. Бумеранг судьбы (СИ) - Ада Гранатова
Вспоминаю, как вчера я у него спросила, улыбаясь, когда он меня в очередной раз проводил до дома:
– И почему мы такие дураки, пропустили эти пять лет в жизни друг друга?
Рома поправил мой красный шарф (потуже его затянул), произнёс грустно:
– Мне тебя не хватало.
А затем быстро убрал свои руки, как будто обжегся, попытался сделать весёлый вид:
– Наверное, так было нужно.
– Да, ты таких успехов добился, и я изменилась.
– А мне кажется, ты совсем не изменилась.
В этот момент мне как будто сугроб на голову упал, когда он так сказал.
Вот что есть в Роме, чего нет в других. Только он видит меня насквозь и знает меня настоящую.
Может, поэтому я избегаю других мужчин? Они видят красивую картинку, и я боюсь, что, когда они узнают меня получше… Или стоит мне только вернуться в прежнюю форму. Я не уверена, что и тогда я сохраню для кого-то ценность.
А Рома смотрит на меня всегда одинаково.
У меня сердце от его взгляда начинает стучать по-другому. Раньше такого не было…
Выныриваю из воспоминаний и смотрю на часы. До передачи полчаса. По десятому кругу читаю вопросы. Хоть успокоительное пей, как будто в первый раз! И зачем я его пригласила? Знала бы, что так волноваться буду, не стала бы.
Но когда выхожу в студию, вижу Рому, моментально успокаиваюсь.
В голубой рубашке выглядит просто ослепительно. Улыбается. Сажусь на своё место. Задаю заготовленные вопросы.
– Расскажите немного о своей карьере. Когда решили стать архитектором?
Рома рассказывает, хорошо держится. И я ещё хотела ему показать, какая я тут ослепительная. По-моему, это он сегодня бьет наповал. Моя ассистентка (вижу боковым зрением) глаз с него не сводит. Она уже в гримерке мне все уши прожужжала «какой красивый архитектор сегодняшний».
Согласна, я сама заслушиваюсь и засматриваюсь. Приходится даже опускать голову, чтобы вспомнить следующий вопрос:
– Расскажите о проекте в центре Москвы, над которым сейчас работаете.
После передачи мне хочется сразу подойти к Роме, чтобы поздравить его с удачным выступлением. Но меня перехватывает Вадим, звукорежиссёр, спрашивает, все ли у меня хорошо. Не заболела?
– Хорошо все, – отвечаю быстро, чтобы от него отделаться.
– Оль, у меня есть билеты, – достаёт из кармана и протягивает мне.
Трёт затылок.
– Нет, не получится, – отвечаю. И ищу глазами Рому.
Быстро нахожу.
Но поговорить наедине нам не удаётся. У него то микрофон снимают, то вообще уводят куда-то, в гримерку, скорее всего. Встречаемся только на парковке. Жалуюсь:
– Меня сегодня отчитали за непрофессионализм, зато ты был безупречен! Ещё и не хотел приходить.
Игнорирует вторую часть, отвечает только на первую:
– Глупости, ты была великолепна.
Приятно слышать такое от него. Садимся в машину. Радостно спрашиваю:
– Куда сегодня пойдём?
Рома молчит как-то напряжённо. Затем произносит:
– Я видел, что один из сотрудников к тебе неравнодушен, он приглашал тебя вроде куда-то, почему ты отказала ему?
У меня глаза на лоб лезут.
– Ты хочешь поговорить об этом?
– Мне показалось, что у него искренние чувства. Заметил, как он на тебя смотрит…
У меня слов нет. Не знаю, что на такое ответить.
– Решил поработать свахой? – хмурюсь. – Не нравится он мне. Вот и все. И раньше мы, когда с тобой дружили, такое не обсуждали.
– Ну, теперь-то мы взрослые люди, – отвечает Рома как ни в чем не бывало.
Хочется треснуть его по голове и выпроводить из машины.
Я думала… У нас с ним начинает что-то зарождаться. Уже готовилась к тому, что он может пригласить меня к себе или поцеловать внезапно. А он говорит про других мужчин.
– Хорошо. Давай расскажи ты мне лучше о своей девушке Мишель, – говорю строго.
Рома опускает голову.
– Поехали, – слышу, вместо ответа.
Я завожу машину. Доезжаем до его дома молча. Мне не хочется с ним так прощаться.
– Поехали ко мне, отпразднуем, – предлагаю.
– Но мы уже около моего дома, пойдём уж ко мне.
Мы поднимаемся. Заходим в квартиру. Везде стоят коробки, чемоданы.
– Извини за беспорядок. Поэтому и не приглашал, – снимает у меня пальто.
– Знаешь, сейчас понял, что алкоголя тоже нет, я давно не пью, – хлопает по лбу. А потом подмигивает:
– Зато я могу пожарить картошку, как раньше.
Тысячу лет не ела эту варварскую вредную еду! Но от Роминой картошки не могу отказаться.
Едим с ним, как в старые добрые времена. Как будто пришли только после школы.
Настроение у меня становится игривым и без алкоголя:
– Рома, ну, расскажи мне о своей девушке Мишель, – второй раз прошу его.
Уверена: сейчас расколется и скажет, что нет никакой девушки. Ведь точно нет! Никто ему вечерами, пока мы гуляли, не звонил. И квартира… Видно, что холостяцкая, пусть и съемная.
Рома встает из-за стола, поворачивается ко мне спиной, отходит к окну. Говорит:
– Мишель во Францию уехала, нечего рассказывать.
Начинаю заводиться не по-детски.
Так значит?
Продолжает свою дурацкую игру?
– Как вы познакомились? – спрашиваю сквозь зубы.
– На работе.
Встаю из-за стола, подхожу к Роме, приказываю:
– Посмотри на меня!
Он поворачивается. Его карие глаза сейчас как будто чёрные. Мне хочется в них утонуть.
Мы накидываемся друг на друга с поцелуем. Именно МЫ, по-другому и не скажешь. Потому что я не знаю, кто первый потянулся, чтобы поцеловать. Я и он. Все произошло одновременно.
Как будто бессознательно что-то в голове щелкнуло, и мы не могли поступить иначе.
Глава 20
Мы долго целуемся, жадно, тяжело дыша. Как будто тысячу лет боролись со своими желаниями, и они, наконец, вышли наружу.
Я думала, что остановиться будет невозможно, и все перейдёт в продолжение уже в спальне… Мне этого впервые после развода очень хотелось.
С другими мужчинами, с которыми я пробовала встречаться после Кира, все на этом моменте и заканчивалось: как только они намекали на горизонтальное положение, я им больше не звонила.
А сейчас меня обуревают такие чувства, что я решаю первая намекнуть, и расстёгиваю верхние пуговицы Роминой рубашки.
Рома останавливает мою руку и прерывает поцелуй, смотрит на меня затуманенным взглядом. Тяжело дышит.
Снова вижу четко, как будто он борется сам с собой. Он хочет того же, что и я. Совершенно точно! Но что его останавливает?
