Вперед в прошлое 12 - Денис Ратманов
— Извините, мне в туалет надо, — попытался спастись я.
— Ну так заходи, вот он, здесь. — Зинаида Павловна открыла дверь в ванную.
Черт, не получилось!
Когда я вышел, меня ждали фотографии детей и рассказ минут на пятнадцать, какой Игорек неблагодарный, что не забрал мать с собой, и какая у нее дочь алкоголичка. Хозяйка пошла за вторым альбомом, а я схватил ведра и спасся бегством.
Старушку, конечно, жалко, но, похоже, у нее начинается деменция, и скоро нас ждет много интересного.
Мусорные баки находились недалеко, чуть ниже по дороге. Вывалив туда содержимое ведер, я вернулся, но только ступил за калитку, как увидел во дворе поджидающую меня Зинаиду Павловну с альбомом. Лаки смотрел на нее так, словно хотел слушать ее.
Если пойду домой — перехватит и будет час мариновать. Потому я юркнул в ванную, оставив ведра у входа. И принялся растапливать титан, но и здесь хозяйка меня настигла. Подождала, когда я закончу, и долго показывала фотографии, рассказывая про своих бабушек, дедушек и родителей.
Я слушал, думая о предстоящих звонках, но старушка и не собиралась заканчивать. Спас меня Боря, выглянув из домика и прокричав:
— Паша, у тебя межгород! Давай скорее!
Я рванул к телефону. Хозяйка поковыляла следом, причитая, что щит из фольги не помог, надо кровать в другое место передвинуть.
На всякий случай я закрыл домик на ключ и ответил на звонок.
— Здорово! — радостно воскликнул Лекс-крепыш. — Спасибище тебе! Все получилось!
— Что — все? — осторожно поинтересовался я.
— Батя договорился с директором вашей школы, что летом там будет лагерь! Я приеду на море! Спасибо еще раз.
Директор передо мной не отчитывался, потому новость приятно удивила.
— Вау! Подробности будут?
— Пока все на словах. В июне поедет мелюзга, у которой нет экзаменов, в июле-августе — кто постарше. Одномоментно будет четыре отряда по тридцать человек. Во сколько это выльется, пока считают. Тысяч тридцать с человека примерно.
— Скажи отцу, чтобы в долларах считал, — посоветовал я. — Потому что инфляция. Ну а ты-то приедешь?
— Логично, че. Разве что в августе приеду, у меня ж экзамены. Многие родители пойдут воспитателями, чтобы бесплатно жить и в море купаться. Вообще все рады. Пятнадцать баксов — сумма вполне подъемная. Если самим ехать на море, выйдет дорого и голодно, в пионерлагерях плохо кормят. Старшеклассники пионервожатыми поедут, во шара! Заплатят только за билет. И вообще школа гудит, потому что поедут только отличники и хорошисты.
— Здорово, что увидимся! Ты скажи парням, что я могу для них зарезервировать место в августе, у нас с директором такая договоренность.
— О, клево, ок…
Начались помехи, и связь прервалась. Ко мне подошел Боря и прошептал:
— А что это Зинаида под окнами ходит и вздыхает?
— Общаться хочет, — предположил я. — Или хочет, чтобы мы перенесли ей кровать.
— А я мыться хотел. Блин!
— Начнется дождь — ее прогонит, — обнадежил брата я.
Все-таки как это страшно, потерять разум! Как трехлетка, караулить старших детей, чтобы с ними поиграть, потому что добровольно с ним дружить они не хотят. Надо бы донести до Игоря, что мать его начинает терять разум, потому что это его зона ответственности, а не наша. Мы не можем ее нянчить. Пока она более-менее вменяемая, но эта болезнь быстро прогрессирует. Она может выйти из дома и потеряться или включить газ и забыть. Или вызвать милицию, поскольку не вспомнит, что за хулиганы в ее домике живут.
Грустно это все.
Как и планировал, я позвонил Алексу-мажору. Оказывается, он помнил о моей просьбе и регулярно расспрашивал отца, но новостей от «Газпрома» пока не поступало. Точно решили приватизировать предприятие в самую последнюю очередь и, скорее всего, не предавая событие огласке. Ну и ладно, я найду деньгам более выгодное применение.
Боря погасил свет и следил, когда Зинаида Павловна уйдет. Наконец дверь в хозяйский дом хлопнула, он схватил полотенце и рванул в пристройку мыться.
— Какая доставучая бабка, — резюмировала Наташа. — А поначалу такой не казалась. Похоже, надо искать квартиру дальше.
— Тоже так подумал, — кивнул я. — А еще надо, чтобы Игорь забрал мать к себе. Пока она более-менее вменяемая, но скоро у нее начнутся серьезные проблемы с головой. И пролечить бы ее от головы, а не от ног.
— Ну, поговори с Ильей, — предложила Наташка. — Это ж его матери знакомые.
— Немного еще понаблюдаю за хозяйкой, вдруг показалось, и у нее не маразм, а такие особенности?
* * *
Утром Зинаида Павловна, исполненная решимости, караулила нас и обрушилась, как мы только вышли из домика.
— Доброе утро, — улыбнулся я и попытался пресечь попытки с нами поболтать: — В школу собираемся. Автобус скоро.
— Я быстро, по важному вопросу, — виновато проговорила она. — Вы не видели мои мусорные ведра? Не помню, куда подевала их. Помню, они были полны мусора, собралась вынести и теперь не могу найти.
Мы с Борей переглянулись.
— Так вы вчера меня просили. Я вынес мусор, оставил ведра возле сарая, где титан, вы пришли ко мне поговорить. Я думал, вы их забрали.
Хозяйка нахмурилась.
— Да? Не помню этого. Как же так? И что тебя просила, не помню
— Идемте посмотрим, — предложил я, отвел хозяйку к сараю, где стояли два ведра, наполненные дождевой водой, скопившейся за ночь.
— Видите? Дождик их помыл.
Вид Зинаида Павловна имела растерянный. Покачала головой и прошептала:
— Я схожу с ума, да? Как же это страшно!
— Это возраст, — попытался ее утешить я и показал Наташке и Боре, чтобы шли на автобус. — Вам нужно пролечиться, и память восстановится.
— Как же страшно! — пожаловалась она, топая со мной до ворот. — Вчера еще молодая и полная сил, а тут оп — и безумная. Простите меня, старую, если что не так.
— Не переживайте, у меня есть знакомая врач, хорошая и грамотная, которая поможет вам.
— Ой, спасибо! — обрадовалась она, погладила по голове Лаки, который нас сопровождал.
С улицы донесся Борин голос:
— Автобус идет, быстрее!
— Извините, мне пора.
Я рванул на автобус, выбежал на улицу Ленина и увидел, как Наташка и Боря забежали в заднюю дверь и растопырились в проходе, чтобы я
