Гений Медицины. Том 2 - Игорь Алмазов

Анэнцефал это — человек или животное с внутреутробным пороком развития, выражающемся в отсутствии головного мозга. Встречается редко, с жизнью несовместим. Одно из любимых ругательств Зубова, которое он использует в максимально злом настроении.

— Я случайно, — выдавил из себя Шуклин.

Типичный Шуклин. Эту отмазку он использует на все случаи жизни. Я случайно — и всё, других оправданий обычно нет. Даже если он человека убьет, то в полиции потом будет разводить руками и твердить, что случайно.

— В каком смысле случайно? — бушевал наставник. — Что вы сделали?

— Ну, я… просто случайно дал ему таблетку. Феназепама. И он уснул, — история была настолько неправдоподобной, что ей можно было приз дать. Премия Дарвина Шуклину обеспечена!

Случайно дал таблетку Феназепама… А мне вот логика подсказывает, что этот самый препарат предназначался для меня. Очередной план, суть которого я сейчас уже не выясню, и который провалился.

— Можно разбудить его препаратами, но лучшим вариантом будет дать ему выспаться, — проговорил я. — Так что придётся сегодня нам обойтись без Никиты.

— Это плохо, — покачал головой Зубов. — Я был уверен, что он просто не зашёл в ординаторскую, но со своими пациентами работает. А теперь надо экстренно заниматься ими. Не успею.

— Сейчас закончу все дела в офтальмологии и приду на помощь, — отозвался я. — Справимся!

Шуклин попытался улизнуть, пока мы с Зубовым обсуждали план, но наставник ловко поймал его двумя пальцами за ворот рубашки.

— Стоять, птеродактиль, — гаркнул он. — С вами я ещё не разобрался до конца!

Павлу ничего не оставалось, кроме как послушно остаться в ординаторской. Хотелось бы послушать, как именно он будет дальше оправдываться, но сейчас не до этого.

Я устремился назад в отделение офтальмологии, чтобы закончить дела там, и потом успеть помочь и в терапии.

— Много ещё людей на профилактический осмотр осталось? — спросил я у Ирочки.

— Пять человек, — отозвалась она. — Уже ждут возле кабинета.

Отлично, на пять человек не уйдёт много времени, и я ещё успею помочь Зубову с пациентами Никиты.

— Кстати, — добавила медсестра. — Тут пациент Петра Афанасьевича дожидается уже час. Кажется, после вашего осмотра.

Ожидающим пациентом оказался никто иной, как Кирилл Сергеевич. Убежал от меня жаловаться, даже не пожелав дослушать, и в итоге сидит.

Первым делом я решил разобраться до конца с Ивановым. Хорошо представлял его чувства, поэтому и поспешил с ним поговорить.

— Вы успокоились? — подошёл я к пациенту. — Может, всё-таки закончим разговор?

Он поднял на меня недовольный и печальный взгляд.

— Хотите ещё раз повторить, что я потеряю работу? — спросил он. — Так я уже понял. О чём тут ещё разговаривать?

— Я лишь сказал, что не писать имеющийся диагноз я не имею права, — напомнил я ему. — Но в магическом мире есть способ справиться с дальтонизмом.

— Это не лечится, — тут же с видом знатока ответил Кирилл Сергеевич. — Я уже узнавал. Даже вашей хвалёной магией!

— Не лечится, — согласился я. — Однако существуют специальные артефактные очки, которые могут скорректировать цветовое зрение.

Пациент уставился на меня с недоверием.

— Очки, которые помогают нормально видеть цвета? — переспросил он. — Вы серьёзно?

Да, такие действительно существовали. Очки, которые имели специальные стёкла, позволяющие налаживать цветовосприятие. Вдобавок их усиляли магией, так что эффект был очень значительным.

— Серьёзно, — спокойно кивнул я. — И с этими очками мы вполне можете продолжить свою работу водителем. Только у вас в медицинском заключении будет прописано, что ношение таких очков обязательно.

— Что же вы сразу мне не сказали! — радостно воскликнул Кирилл Сергеевич.

— Я пытался, но вы убежали, не дослушав, — развел руками я. — Жаловаться побежали.

— Ну, это я так просто, — покраснел пациент. — Извините меня. Так хотел скрыть этот момент, а вы докопались, и я разозлился. Но я же не знал, что вы сможете меня на работе оставить! Простите ещё раз.

— Всё в порядке, — кивнул я. — Справку я вам подготовлю, но забрать её сможете только завтра, нужны ещё подписи других врачей. А сейчас мне надо идти, ещё много работы.

— Спасибо, — ещё раз кивнул Кирилл Сергеевич.

Он ушёл, а я принял оставшихся пятерых людей, нуждающихся в профилактическом осмотре. Как раз когда я закончил, появился Пётр Афанасьевич.

— Как всё прошло? — потягиваясь, спросил он. — Проблем и трудностей не возникло?

Вид у него был несколько помятый. Даже зародилась мысль, что не было у него никаких операций, а он просто спал где-то в кабинете. Но это было уже не проверить.

— Всё отлично, — спокойно отозвался я. — Проблем не было. Только одному пациенту я подготовил справку о дальтонизме и необходимости ношения специальных очков, он завтра за ней зайдёт.

— Пускай заходит, я подпишу, — лениво махнул рукой Глазков. — Спасибо за помощь.

Я поспешил в терапию, нужно было помочь Зубову разобраться с пациентами Никиты.

* * *

— Ты совсем идиот⁈ — послышался гневный голос союзника в трубке.

Шуклин вздохнул и на всякий случай отвёл трубку подальше от уха. Только-только на него закончил орать Зубов, так теперь и этот взялся.

— Я не специально, — вернув трубку к уху, сказал он. — Этот терапевт сам схватил приготовленный сок. Что я мог поделать?

— Не давать ему, придурок! — прошипел тот. — Ты понимаешь, что снова испортил весь план? Всего-то и надо было, подсыпать Боткину снотворное, чтобы он весь день отсутствовал на рабочем месте. Всё остальное я бы сделал сам! Но нет же…

Павел снова отдалил телефон от уха и с тоской посмотрел в окно. Ну сколько можно этих нравоучений!

— Я тоже пострадал, — он постарался, чтобы это прозвучало убедительно. — Мой наставник назвал меня идиотом, назначил три ночных дежурства подряд. Да и вообще начинает подозревать, что со мной что-то не так.

Всё потому что Шуклину так и не хватило фантазии придумать, как именно он подсыпал снотворное Никите. И как это Никита вообще умудрился проснуться и сказать всё это Боткину, доза же была большая!

Или Боткин снова обманул⁈

— Дежурь и не высовывайся, а я придумаю новый план, — гневно ответил собеседник