Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 8 - Сергей Алексеевич Евтушенко
Лавок здесь не оказалось, так что следующие двери я выбивал просто с ноги.
Первая вела в обширную спальню по типу казарм — здесь тусовалась лишь пара мертвяков, не успевших понять, что их испепелило. Похоже, проклятый артефакт активировали, когда почти все наёмники бодрствовали. Жаль, это бы несколько облегчило задачу.
За второй оказалось что-то вроде чулана, забитого сгнившей одеждой и рассохшейся мебелью.
За третьей — наконец-то — основной зал. Точнее, видимая его часть, поскольку когда-то здесь устроили тотальную перепланировку. Идея наёмников явно была в том, чтобы разделить одно пространство для склада на двадцать подпространств, и по ним рассортировать награбленное. В целом, идея удалась, но за триста лет в полузабытом углу Полуночи все деревянные конструкции покосились или попросту рухнули на пол. То, что однажды представляло из себя упорядоченный лабиринт, сейчас выглядело как абсолютный хаос из нагромождения деревянных стен, кривых стеллажей и давным-давно испортившейся рухляди.
— А я думала, тут будут сокровища… — разочарованно протянула Кулина, выражая наше общее мнение.
Нет, даже отсюда я видел сколько-то рассыпавшихся по полу серебряных и золотых монет, да и часть ржавого оружия сгодится хотя бы на переработку в переносном кармане. А уж если покопаться — наверняка найдётся много чего полезного. Интересно, что мечи и копья в руках умертвий были в куда лучшем состоянии, чем весь хлам на полу. Они что, периодически просыпались, чтобы привести их в порядок? Или же аура «Мортума» избирательно сохраняла экипировку бойцов?
Да какая, нахрен, разница? ОГОНЬ!
Удивительным образом, обстановка одновременно играла на руку и нам, и мертвякам. Мы сами прокладывали дорогу к центру зала, пока бывшие наёмники спотыкались и цеплялись на каждом углу, не способные даже выстроиться в свой фирменный строй. Но их было много, чересчур много, а некоторые сообразили достать солидные арбалеты из чёрного дерева с сохранившейся тетивой. Такие испепелялись в первую очередь, словно самые дорогие мишени в тире, и это позволяло остальной толпе подобраться поближе. К тому же, очаги «дыма» здесь попадались всё чаще, местами заставляя нас делать здоровенные неудобные крюки, чтобы их обогнуть.
Но самый дерьмовый сюрприз проклятый зал припас напоследок.
— Сверху! — рявкнула Луна, отправляя подобравшегося почти вплотную гада в полёт одним ударом боевого молота.
Рявкнула — и зашипела от боли, припав на одно колено.
Сгоряча я подумал, что пропустил одного из арбалетчиков, но дело было явно не в этом. Вздёрнув голову наверх, я уставился на какого-то особенного урода в тёмных одеждах. Тот удобно устроился на краю уцелевшей деревянной перегородки и тянул к Луне скрюченную конечность. Громыхнул Райнигун, но урод оказался настороже, исчезнув за преградой и из моей зоны видимости.
Оружейница выругалась сквозь зубы и поднялась на ноги.
— А это, боюсь, был полноценный экземпляр умертвия, — печально сказал Арчибальд. — Думаю, вам не нужно напоминать, почему его стоит устранить в кратчайшие сроки.
Я перестал считать пули после десятого барабана — только констатировал про себя, как медленно, но неумолимо убывает огромный запас внутренней энергии. «Полноценный экземпляр» дважды появлялся на границе видимости, но благоразумно не подставлялся под пули, а мишеней хватало и без него. Наша цель тоже приближалась, мы даже видели её в просветах лабиринта из хлама — изящная шкатулка, обманчиво-белоснежная, лежащая на небольшом столике почти в самом центре зала. Похожа по размеру, кстати, на шкатулку из красного дерева, только вместо оживляющей мелодии высших сфер эта дрянь раздавала отборные порции чудовищной смерти. Нет, хуже, не-смерти, вечного служения во имя ничего, при полном отсутствии свободы воли. Даже почти потерявшие рассудок тени в коридорах Полуночи могли принимать какие-то решения, перемещаться с места на место или пойти ко мне на службу. Те, кто полегли здесь, были способны лишь идти вперёд и убивать, пока их не остановит серебряная пуля.
Когда мы добрались до шкатулки, головная боль была почти непереносимой. Но я всё ещё мог идти и мог стрелять, пусть и стиснув зубы. Пространство вокруг центра оказалось расчищено — пора заканчивать этот балаган.
— Слушайте внимательно, лорд Виктор… — начал Арчибальд. Но, как это уже случалось раньше, не успел закончить.
На нас обрушился потолок.
Я слышал гневный рёв Луны из-под завала и вторящий ей что-то голосок Кулины, но не разбирал слов. Зеркало с Арчибальдом тоже осталось где-то внизу, и я от всей души надеялся, что оно пережило катастрофу. Меня хорошенько прижало между каким-то чудом не сгнившим шкафом и чем-то очень твёрдым, тяжёлым, металлическим и холодным. Пары секунд на оценку ситуации хватило, чтобы понять три вещи.
Первая — потолок на нас не упал, скорее упала стена. Две высоких перегородки вместе со всем, что опиралось на них снаружи, поскольку кто-то их хорошо подтолкнул.
Вторая — мы чудом, на какую-то пару метров, миновали огромный очаг «Мортума», скопившийся вокруг проклятой шкатулки.
Третья — на моей груди уселось «полноценное» умертвие, и пыталось выкачать из меня остатки сил.
Должно быть, когда-то это был капитан группы. Смелый человек, достаточно отчаянный и умелый, чтобы возглавить поход в вечный замок, но во многих других аспектах — безнадёжный идиот. Спорю на что угодно, что это он вскрыл шкатулку и получил львиную дозу облучения «Мортумом». В каком-то смысле повезло, стал могучей нежитью без того, чтобы его семью ритуально запытали на его глазах.
Везунчик издал нечленораздельный свист и протянул скрюченные пальцы к моему горлу. Всё-таки, однажды идиот — всегда идиот, даже через триста лет после смерти.
Я вырвал левую руку — точнее, огромную лапу — из-под завала, и ухватил умертвие сверху, прямо за вытянутую башку. На ощупь гад был как самый отвратительный кусок льда в мире, и он всё ещё пытался меня опустошить. Два месяца назад, возможно, его затея увенчалась бы успехом. Сегодня — даже учитывая мои истощённые запасы сил, ему бы потребовалось на это не меньше ленивых пары часов.
Не обращая внимания на трепыхание умертвия, я с сожалением осознал, что правую руку достать будет не так просто. Чтобы лучше сосредоточиться на решении задачи, я автоматически приложил ледяного гада об незнакомое препятствие справа. Как следует приложил, с душой, а потом ещё разок — и с некоторым удивлением услышал шипение,
