Авалон. Внешний Мир. Книга 5 - Николай Скиба
— Да уж, — кивнул Димон, его шрамы дрогнули в ухмылке. — Как будто в картину попали. Жек, ты уверен, что нам просто маки нужны? Может, тут ещё что-то ценное?
— Может и есть, давайте смотреть.
Я спрыгнул с Арахнотанка и подошёл к макам. Они были именно такими, как я предполагал: лепестки мягкие, почти бархатные, а сердцевина тёплая на ощупь. Я аккуратно сорвал один цветок, чувствуя, как он слегка дрожит в руке. В инвентаре он занял отдельный слот, помеченный как «Красный мак Иггдрасиля». Я кивнул команде, и они тоже начали собирать цветы, двигаясь осторожно, чтобы не повредить стебли.
— Это проще, чем я думала, — сказала Лена, её руки были полны алых лепестков.
— Да, но это не Красный особый мак, который мне нужен, — растерянно сказал я, оглядываясь.
— Не расслабляйтесь, — сказал Юки. — Сунь Укун не просто так предупреждал об опасности.
Мы собрали достаточно маков, пока Димон, наконец, не воскликнул.
— Жека, нашёл я твой особый мак! У него лепестки гораздо темнее.
Я присмотрелся. Точно! Вот один. А рядом с ним и ещё.
«Красный особый мак»
— Давайте наберём побольше, — предложила Катя. — Чтобы были запасы.
Когда прошло минут десять я уже собирался дать команду возвращаться к Арахнотанку, как вдруг воздух разорвал воинственный клич:
— ОЙОЙЙОЙОЙОЙ!
Так и знал, что всё слишком просто!
Из-за холмов вырвалась орда хобгоблинов, оседлавших огромных тварей, которых я мысленно окрестил ящерами.
Они были размером с быка, их чешуйчатая кожа переливалась тёмно-зелёным, а по спине тянулся ряд острых шипов. Пасть каждой ящерицы была усеяна зубами, а глаза горели жёлтым. Их когти врезались в землю, поднимая облака пыли, смешанной с лепестками маков.
Во главе орды скакал её командир.
Хобгоблин-командир. Ур 14. Эволюционный индекс — Е-
Глава 11
Орда хобгоблинов обрушилась на нас, словно буря.
Их массивные ящеры с блестящей чешуёй вгрызались когтями в землю, вздымая тучи пыли, смешанной с алыми лепестками маков, которые устилали поле, точно кровавый ковёр.
Лепестки кружились в воздухе, подхваченные ветром, создавая иллюзию огненного вихря.
Броня хобгоблинов — грубые, наспех выкованные пластины чёрного металла, утыканные ржавыми шипами, — лязгала при каждом скачке, издавая скрежещущий звук.
Их зеленовато-серая кожа, покрытая шрамами, блестела от пота, а глаза, горящие жёлтым, как у хищников, сверкали яростью.
— УОУУОУОУОУОУОУОУОУОУОУОУОУ!!!
Они орали и визжали как стая гиен, их голоса сливались в оглушительный, дисгармоничный хор, от которого кровь стыла в жилах, а сердце билось быстрее.
Ящеры, размером с быков, ревели, обнажая зубастые пасти, их жёлтые глаза пылали, а когти вспарывали землю, оставляя глубокие борозды.
Во главе орды мчался их командир — хобгоблин Е-ранга, массивная фигура. Его булава, усеянная шипами, мерцала багровым светом, будто пропитанная какой-то энергией. Его ящер, крупнейший из всех, с чешуёй, покрытой шрамами, топтал маки с такой силой, что лепестки разлетались, как искры.
— К бою! — рявкнул я, мгновенно выхватывая меч и щит.
Чёрт! А так всё хорошо начиналось!
Клинок сверкнул в лучах багрового солнца, Ледяная Эгида легко легла в руку. Моя команда мгновенно рассыпалась по полю, занимая позиции среди алых маков, которые колыхались под порывами ветра, словно живое море.
Сердце колотилось, но я стиснул зубы, прогоняя слабость. Не время думать про свой штраф.
И ТАК ПОРВУ, ЕСЛИ НАДО!
Олеся, стоявшая чуть впереди меня, не теряла ни секунды. Её руки взметнулись вверх, пальцы задрожали…
В воздухе перед ней возникли три мерцающих барьера, похожие на лужи расплавленного голубого света. Олеся ловко запрыгнула на нижний барьер, несмотря на начинающийся хаос вокруг. Она тут же прыгнула на средний, а затем на верхний, будто взбиралась по ступенькам.
Два нижних барьера растаяли, растворившись в воздухе с лёгким звоном, а верхний, наоборот, укрепился.
— За меня не переживайте! — звонко крикнула Олеся, её уверенный голос прорезал шум ветра.
Хобгоблины налетели, их ящеры с оглушительным рёвом топтали землю.
Первый всадник, с длинным копьём наперевес, ринулся на Катю. Его глаза сверкнули дикой яростью. Катя уклонилась, её тело изогнулось с нечеловеческой ловкостью. Два её кинжала сверкнули в лучах солнца.
Одним молниеносным движением она всадила удлинённое энергией лезвие в бок ящера, прямо под чешую. Тварь взревела, её массивное тело качнулось, когти вспахали землю, а хобгоблин, сидевший в седле, взмахнул топором. Лезвие, покрытое ржавчиной и пятнами крови, со свистом рассекло воздух. Катя отскочила, её тёмные волосы взметнулись, но топор зацепил её плечо, разорвав кожу и мышцы. Кровь брызнула на маки, окрашивая их ещё ярче, а лицо девушки исказилось от боли. Но глаза оставались холодными, как лёд, полные сосредоточенной ярости.
— Катя! — встревоженно крикнула Лена, её длинные пальцы уже натягивали тетиву лука. Стрела сорвалась с тетивы и пробила горло хобгоблина насквозь. Тварь захрипела, её когтистые пальцы вцепились в рану, но ящер под ней рванулся вперёд, чуть не затоптав Катю своими массивными когтями. Та отскочила вовремя, несмотря на рану, но я видел, как она стиснула зубы, борясь с болью, а её левая рука повисла, неестественно расслабленная.
Юки мгновенно оказался рядом с ней. Одним точным ударом он отсёк переднюю лапу ящера, лезвие прошло сквозь чешую, как через масло, и тварь рухнула на бок, взревев от боли. Хобгоблин вылетел из седла, его тело кувыркнулось в пыли, но он так и не встал — пару раз хрипнул и затих.
Два хобгоблина F-ранга отделились от основной орды, их жёлтые глаза зафиксировались на Арахнотанке.
Паучиха стояла в стороне от схватки, её чёрный панцирь блестел, отражая свет. Восемь длинных лап, покрытых жёсткими волосками, слегка подрагивали, будто улавливая вибрации земли. Её алые глаза мигнули, и хелицеры дрогнули, издав лёгкий щелчок, словно насмешку.
Хобгоблины взревели, их голоса напоминали хриплый лай. Ящеры рванулись вперёд, разбрасывая лепестки маков, которые кружились в воздухе.
Первый хобгоблин поднял копьё, его остриё нацелилось в бок Арахнотанка.
Паучиха чуть сдвинулась, её движения были плавными, почти танцующими. Когда копьё первого хобгоблина метнулось к её боку, она качнулась влево, одна из её длинных лап изогнулась с неестественной грацией, и остриё копья вонзилось в землю, подняв облако пыли.
Хобгоблин зарычал, дёрнул копьё назад, но Арахнотанк уже скользнула в сторону. Её восемь лап двигались в идеальной синхронности, будто она плела невидимую паутину вокруг врагов. Алые глаза мигнули, и хелицеры снова щёлкнули, словно паучиха насмехалась над неуклюжей атакой.
Второй хобгоблин, чей
