Мечник, Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 4 - Оливер Ло
— Вот зараза, — пробормотал я, глядя на пустую рукоять. — А он мне начинал нравиться.
Из кратера раздался хриплый смех. Я повернулся и увидел, как Риверс выбирается из-под обломков. Вернее, то, что от него осталось.
Левой руки не было — гладкий срез на уровне плеча. На теле красовались два огромных пореза от моей первой атаки и страшная рваная рана от плеча до бедра от Пасти Заката. Кровь лилась потоками, а сам он едва держался на ногах.
Израненный, искалеченный, но живучий, как таракан. Интересно, а все апостолы так могут или этот конкретный?
Встав на колени в луже собственной крови, Риверс поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах больше не было безумия или ярости. Только что-то похожее на уважение? По крайней мере, я так думал.
— Ты… — прохрипел он, сплевывая кровь. — Сильнее, чем я думал. Достоин стать сосудом для моего господина.
— Спасибо, но я пас, — ответил я. — У меня аллергия на безумных богов.
Риверс засмеялся — влажным, булькающим смехом умирающего.
— Ты думаешь, это конец? О нет, Торн. Ты беспросветно туп, если считаешь, что остановил меня. Мой план уже давно приведен в действие. Пока ты думал, что останавливаешь меня сражением, механизм был запущен.
В моем коммуникаторе внезапно затрещали помехи, а затем прорвался взволнованный голос Арии:
— Дарион! Дарион, ты меня слышишь⁈ Тут что-то происходит!
— Что случилось? — спросил я, не сводя глаз с Риверса.
— Мы видим трансляцию с камеры Зары! Она на уровне семидесятого этажа, удерживает Леона и медленно спускается. Но дело не в этом! Смотри вниз, на землю!
Я подошел к разбитому окну и выглянул наружу. То, что я увидел, заставило меня невольно присвистнуть.
На земле Доминуса, охватывая добрую половину города, горела огромная восьмиконечная звезда. Линии пылали тем же черно-фиолетовым пламенем, что окружало Риверса в его апостольской форме. Символ хаоса, начертанный в масштабах мегаполиса.
— Все вы… — прохрипел Риверс за моей спиной, — все жители этого города… станете жертвами во имя Слепого Безумного Бога. Ритуал уже начался. И его… не остановить…
Глава 9
Короткий разговор
Я вернулся к Риверсу, который лежал в кратере среди обломков, кашляя кровью и слабо ухмыляясь, несмотря на свое состояние. Звуки боев, доносившиеся с нижних этажей, постепенно стихали. Похоже, мои ребята разбирались с ситуацией. Хорошо. Значит, можно было спокойно закончить дела здесь.
— Как дела? — поинтересовался я, останавливаясь у края кратера. — Должно быть больно?
Бывший советник поднял на меня свои черные глаза, и в них плясал нездоровый блеск триумфа. Вот что меня всегда раздражало в подобных типах — даже умирая, они не могли просто заткнуться и отправиться на тот свет с достоинством.
— Ты думаешь… — прохрипел он, и кровь потекла изо рта ручьем, — что победил? О, Торн… ты такой наивный…
— Ага, наивный, — кивнул я. — Это точно про меня.
— Всего пять минут… — Риверс попытался сесть, но смог только приподняться на локтях. — Всего пять минут, и каждый житель нижнего и среднего Доминуса станет жертвой великого ритуала. А я… я получу силу, достойную Верховных кланов… Я восстановлюсь и займу свое место среди правителей империи! А потом… кто знает, может, и от них избавлюсь!
Он захохотал, и смех этот был мерзким, булькающим звуком умирающего человека, который все еще верил в свою победу.
— Ты же видел печать, что проходит через весь город, — продолжил он, его голос становился все слабее, но глаза горели фанатичным безумным огнем. — Все это время я готовил этот ритуал. Каждое убийство, каждая жертва была камешком в фундаменте величайшего жертвоприношения в истории. Сотни тысяч душ… вся их жизненная сила… все это будет моим!
В моем коммуникаторе снова зашипели помехи, а потом прорвался взволнованный голос Арии:
— Дарион! Печать все еще активна! Энергия продолжает нарастать! Что происходит? Я не получаю изображение с твоей камеры.
Я посмотрел на Риверса, который улыбался своей мерзкой улыбочкой победителя.
— Понимаешь, — сказал он почти шепотом, — пока я жив, ритуал нельзя остановить. Я — его центр, его сердце. А убить меня ты не можешь. Слишком благороден для этого. Слишком… человечен…
Я наклонился ближе к нему, и моя тень накрыла его искаженное лицо.
— Закончил? — спросил я спокойно.
Риверс моргнул, явно не ожидая такой реакции.
— Что… что ты имеешь в виду?
— Ну, закончил речь? — я выпрямился и размял шею. — А то я не хочу прерывать предсмертную речь. Это невежливо.
Понимание начало медленно проникать в его затуманенное болью сознание. Улыбка на его губах начала угасать.
— Ты же… ты не можешь… ты не убийца…
— Не убийца? — я усмехнулся и подошел ближе. — Я только что перерезал больше трех сотен твоих дружков. И это в плохой день и не в лучшей форме. Хочешь пересчитать трупы?
Я посмотрел на улицу через разбитые окна и вновь вернул взгляд на этого апостола безумного бога.
— Слушай, я понимаю, что у тебя в голове целый театр насчет благородных героев и кодексов чести. Но вот в чем дело — я не герой. Я просто парень, который очень не любит, когда ему угрожают. И еще больше я не люблю, когда гибнут невинные в угоду амбиций других.
Риверс попытался отползти, но его тело не слушалось. Слишком много крови потерял, слишком серьезные были раны.
— Ты не можешь просто… убить беззащитного человека…
— Беззащитного? — я рассмеялся. — Слушай, ты только что хвастался, что собираешься принести в жертву миллионы людей. Какая, на хрен, беззащитность? Ты ничего не попутал, Риверс⁈
Я встал и подошел к нему вплотную. В его глазах теперь не было триумфа — только животный страх.
— Знаешь, что меня всегда раздражало в сериалах? — сказал я задумчиво. — Когда злодей лежит, истекает кровью, выдает все свои планы, а герой стоит и слушает его проникновенную речь о том, какой он гениальный. А потом злодей либо сбегает, либо взрывает себя вместе с половиной города, либо его спасают подоспевшие приспешники.
Риверс открыл рот, пытаясь что-то сказать.
— Только в сериалах персонажи ждут, пока злодей восстановится и договорит, — бросил я презрительно и, схватив его за голову, резко развернул.
Хруст сломанной шеи эхом отдался
