Всем женщинам нравится это - Эрли Моури

— Но так у гномов, — возразила было хозяйка дома, потом согласилась. — Пусть будет так. Этим ты будешь отличаться от Сэнты.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил я ее. — А насчет чистоты, я бы рад постирать свои вещи, только мне нужно мыло и таз. Где это можно сделать?

— Мой друг не должен утруждать себя подобной работой. Стирку я поручу гномам. Могу дать тебе свои платья, но они, наверное, не налезут — ты немного больше меня. Можно слетать в Арахтар к портным и заказать платья тебе по размеру. Хочешь слетаем завтра?

Я кивнул и тут же спросил:

— Можно тебя поцеловать?

— Можно, — Эли улыбнулась и подалась вперед.

Я обнял ее, легко прижался своей грудью к ее манящим холмикам и коснулся губами ее бархатистой щеки. А потом губ, тех самых, сладких, которыми она так возмутительно ела клубнику. Коснулся их как раз в тот момент, когда она губы приоткрыла.

— Мужчины целуют женщин так, — пояснил я, чувствуя ее легкое замешательство.

— Аллекс… У меня от этого большая тревога. Я чувствую себя очень странно… — прошептала фэлиса.

— Но это же приятная странность? — я снова коснулся своими губами ее губ в этот раз чуть смелее.

— Приятная, но у меня очень сильное волнение, как будто что-то может случиться. Причем я его никак не могу объяснить. А у тебя здесь… стержень снова стал большим? Только что он же не был таким, — Элли положила ладонь на холмик, распирающий мои джинсы.

— Верно. Он снова большой. Так будет случаться всякий раз, когда я тебя обнимаю и целую. Ты не волнуйся — это нормально, так происходит со многими мужчинами, когда рядом с ними женщина, которая им нравится, — я осмелился положить ладони ей на ягодицы и прижать ее к себе.

— Алекс, пожалуйста! Я еще больше волнуюсь! Не знаю почему, у меня сильное волнение! — Элли отстранилась. — Такое волнение, будто сейчас может случиться что-то особенное, чему нет названия! Похожее я чувствовала однажды с Сэнтой. Даже несколько раз, но с тобой это намного сильнее.

— А ты не волнуйся. Дорогая, все хорошо, — я взял ее ладонь, лаская кончиками пальцев. — В таких случаях ты просто расслабляйся и во всем доверяйся мне.

— Да, дорогая. То есть дорогой, — она отвела взгляд к дорожке сада, по которой ушел Глеб. — Отвести тебя к источнику Вэалэ. Чистые полотенца висят там.

* * *

До Полей Элея мы пошли пешком. В Оулэне вообще было скверно с транспортом: фэлисам он не нужен, поскольку они при желании становятся существами крылатыми; а гномы привычны к топтанию собственных коротких ног. Повозки у гномов, конечно, есть, но эти радости ближе к шахтам или Арахтару — большому городу гномов, который севернее Оулэна примерно на сто лиг, что соответствует двум дням пути.

Элли полетела вместе с Сэнтой, а нам дала в сопровождение пятерых гномов. Тех, что наводили порядок в ее саду. Хотя гномы были предупреждены фэлисой, что мы никакие не адархи, а этакий особый вид живых существ с экзотическим названием «мужчины», все равно коротыши относились к нам с опаской. Поначалу вообще не отзывались на обращения Карасева, лишь озирались, смотрели хмуро, опустив брови, и о чем-то ворчали между собой.

— Эй, уважаемый! Как там тебя, Бурелом что ли? — окликнул Глеб их старшего, седого, с длинной завитой бородой, свисавшей чуть ли не до коленей.

— Не Бурелом, а Баррилон! Мастер Хорлук Баррилон! — с раздражением поправил его другой гном, что нес большой заплечный мешок.

— Ну, Баритон. Вопрос есть. Ну-к, подойди сюда, — подозвал его Карасев и остановился сам, достав из-за пояса тот самый трофейный топорик, что достался ему возле статуи Ланиты.

— Чего тебе? — с недовольством спросил Хорлук Баррилон. Обернувшись, он сделал несколько шагов в сторону Карасева.

— Консультация, блять, нужна. Вот это видишь? — Карась протянул гному топорик. — Чего эта штука вообще стоит? На нем же заклятие что ли начертано? Надо понимать, вещь магическая, большой ценности.

Мастер Баррилон явно заинтересовался, водянистые глазки заблестели. Он подошел ближе и взял из рук Карасева топорик. Остальные гномы подошли тоже.

— Добротный рубак. Видно, знатными мастерами сделал. Да, тут магия, видишь ли… Я в магии не знаток, но понятно, что она есть.

— Наверное, руки не устают, когда им работаешь, — вмешался другой гном, заглядывавший старику через плечо.

— На чего его выменял или купил? — полюбопытствовал Баррилон.

— Выменял, — хмыкнул Карасев и, удовлетворяя любопытство гнома, добавил: — На камень. Обычный камень, вроде такого, — он указал на округлый камешек на обочине.

— Вот ты брешешь! В местах, откуда вы, все такие трепачи? — рыжеволосый гном в безрукавке на голое тело оскалился в улыбке.

— Я говорю, выменял! На булыжник! — настоял Карасев. — Обмен был простым: таким булыжником я гному в лоб. Он топорик уронил и бежать. Рубак, говоришь, называется?

Зря Карась распустил свой язык, да еще похвастал таким сомнительными заслугами. В лучшем случае гномы не умолчат, просто передадут все это Элли. Очень сомневаюсь, что фэлиса после такого станет лучше относится к Карасеву.

— Ланита покарает тебя! На, забери! — Хорлук Баррилон протянул рубак Глебу.

— Да успокойся, коротыш. Ланита рядом стояла и, если что, она и направила мою руку! — отозвался Карасев. — Не убегай, еще спрошу! — он полез в карман.

Я уже догадался, чего он хочет и сердито шепнул:

— Не надо! Карась, не надо! Ну, чего тебя несет!

Он достал горстку самоцветов, которые подобрал на пьедестале статуи, и спросил, раскрывая ладонь:

— В ваших местах такие дорого стоят?

Мастер Баррилон с пару минут разглядывал самоцветы, взял один, ковырнул ногтем. Рыжий гном что-то прошептал на ухо Хорлуку.

— Эти камешки я принес издалека. Считай, нет у вас здесь таких, — соврал Карасев. Быть может ему в голову вернулось немного ума, и он таким образом хотел показать, что эти самоцветы — не результат его разбоя близ озера.

— Да есть у нас такие. В Рыхлой шахте сколько хочешь. Но продать можно. Думаю, горстку на менной площади за полторы сотен сахилей