Тропой человека - Ник Ричмонд
– До сих пор мне удавалось.
– И ради чего?..
Верон вряд ли знал точный ответ на этот вопрос, но искать его ему и не пришлось, потому что в этот момент из звуковой системы дома донеслось:
– Айзек, мой малыш, ты проснулся! Хорошо поспал? Надеюсь, тебе вновь снились звёзды. Скорее, спускайся вниз, тебя ждут молоко и джем.
Зажужжало нутро роботизированного кухонного гарнитура, и через несколько секунд с потолка на стол опустились стакан молока и тюбик ягодного джема. Через минуту на лестнице появился мальчик, потиравший руками едва раскрытые глаза. Зевая, он сбивчивым шагом подошёл к обеденному столу, плюхнулся в своё кресло и взял стакан двумя маленькими ладошками.
– И не забывай про джем – тебе обязательно нужны витамины. Они очень важны!
– Хорошо, пап! – пробулькал Айзек прямо в стакан, затем выпил его до дна, облизал белые усы и схватился за тюбик.
Некоторое время замершие гости не решались произнести ни слова, но наконец Верон подошёл к столу, присел напротив ребёнка и сказал:
– Нам нужно поговорить с твоим отцом. Это очень важно. Не подскажешь, как нам это сделать?
Внимательно глядя в ответ и продолжая при этом опустошать тюбик, через несколько секунд Айзек ответил:
– Папа сам говорит.
Из репродуктора прозвучало:
– Как закончишь – собирайся, тебе предстоит завершить тридцать шестой урок.
– Эй! Ты слышишь меня? – выкрикнул Верон, рыща глазами по потолку. – У нас тут ситуация немного изменилась! Надо поговорить!
Но смотритель не ответил.
– Как быстро вас начнут искать? – спросил зоолог у Ракеша.
– Если никто из группы не вернётся к вечерней поверке – сразу же.
– Это во сколько?
– В половину десятого.
– Значит, к десяти они уже будут здесь. Мы должны собрать всё необходимое и постараться уйти как можно дальше за это время.
– Но для начала нам нужно как-то выбраться из дома, – напомнил космотехник.
– Послушай, Айзек, – обратился к мальчику Верон, – Нам правда очень нужно забрать твоего отца и уходить, потому что черноволосые вернутся сюда, а там, за дверью – большой, злой, раненый медведь, и без твоего папы нам с ним не разобраться.
Мальчик опустошил тюбик и аккуратно встал с кресла, а роботизированный кухонный манипулятор незамедлительно прибрал всё со стола. Ребёнок очень серьёзно взглянул сначала на Верона, потом на Ракеша, а затем резко рванул с места и побежал, вскинув руки, озорно смеясь и крича:
– А-а-а-а-а!
Выждав несколько секунд, зоолог бросился за ним. Они оббежали диван в гостиной, вернувшись в кухню – обогнули обеденный стол, и наконец в районе лестницы мальчик был пойман.
– Ха-ха-ха! Тебе не скрыться от меня! – коварно воскликнул Верон.
Однако, мальчику удалось вырваться, и он вновь побежал, радостно крича:
– Нет, ты меня не поймаешь, злой мастер Гелиам!
Он в несколько прыжков оказался под лестницей и распахнул незаметную дверь, очевидно, ведущую в подвал. Взрослые, переглянувшись, пошли следом. Спустившись по длинной прямой лестнице, все трое оказались в небольшом тамбуре, а вход в сам подвал преграждала ещё одна, уже гораздо более серьёзной конструкции, раздвижная дверь, своим видом пробуждавшая воспоминания о древних бомбоубежищах эпохи последних стран.
Айзек присел на маленький белый стульчик, стоявший возле двери, и какое-то время просто сидел, болтая ногами и разглядывая сваленные рядом в кучу различные игрушки, а потом произнёс:
– Папа выздоровеет, выйдет оттуда, поднимет меня на руки и обнимет крепко-крепко!
Оглядев всё вокруг, Ракеш сказал:
– Дверь явно автоматическая. Открывается с информационного дисплея, – космотехник подошёл и коснулся его. – Интерфейс нестандартный.
На экране загорелся контрольный вопрос, и нейтральный женский голос озвучил его:
«Куда нужно целиться, чтобы убить медведя одним выстрелом?»
Подумав немного, космотехник ответил:
– В сердце!
Раздался негативный звуковой сигнал.
– В голову!
«Бэ-эп».
– В глаз!
«Бэ-эп».
– В нос?..
«Бэ-эп».
Ракеш растерянно посмотрел на Верона, и тот, спустя мгновение, ответил:
– Это вопрос из теста! Зайки-выживайки!
– Чего?.. – непонимающе переспросил инженер.
– Ответ должен быть таким же, как в программе обучения.
– Ну ты же у нас зоолог. Вот и ответь. Что, не в сердце?
– Нет… – нахмурившись, ответил тот. – Мгновенно он от этого не умрёт.
– И не в голову?
– Это может быть недостаточно точно… – он подошёл ближе к дисплею и попробовал ответить: – В ухо?
«Бэ-эп».
– В пасть?
«Бэ-эп».
– В позвоночник?
«Бэ-эп».
Задумавшись, Верон какое-то время рассуждал вслух, ворча себе под нос:
– Это должна быть центральная нервная система… В обход костей и мышц… Чем ей не нравится позвоночник?.. Спинной мозг…
И вдруг, когда он на минуту замолк, игравший в углу Айзек спросил:
– А что такое «позвоночник»?
«Пи-лик», – одобрительно послышалось из звуковой системы, дисплей загорелся зелёным, но дверь, вопреки ожиданиям, не распахнулась. Женский голос произнёс:
– Правильно, юный исследователь! Попадание в позвоночник, особенно в шейном отделе, мгновенно обезвредит самого опасного лесного зверя. Урок шестьсот восемьдесят три сдан.
Дисплей погас, а спустя несколько секунд на нём появилось изображение, и взгляды всех в тамбуре были тут же прикованы к нему: худой мужчина с бородой производил какие-то манипуляции с камерой, на которую велась съёмка. Он был взлохмачен и выглядел истощённым, засаленная одежда с короткими рукавами комкалась на его теле, а видимые участи кожи были покрыты чёрными некротическими очагами.
Наконец, закончив свои действия, мужчина, не сводя глаз с объектива, отошёл назад и присел на высокий стул, а затем обратился в камеру:
«Что ж… Айзек, мой мальчик… Если ты смотришь эту запись – значит, мне не удалось выкарабкаться. Поверь, я очень старался, но проклятая зараза оказалась сильнее. Не нужно пытаться открыть эту дверь – за ней уже ничего нет. Мы оба должны сейчас думать о том, что снаружи. Ситуация сложная. Ты, там наверху, нуждаешься во мне, а я никак не могу тебе помочь, но и смириться с этим не могу. Я умираю, Айзек. Поэтому я записал свой голос и настроил все системы дома так, чтобы ты мог жить, расти и учиться без меня. Уверен, у тебя получается отлично! Ты всегда был способным ребёнком, и я ни капли не
