Венценосный крэг - Ольга Николаевна Ларионова
– А почему – на Марс?
– О дьявольщина, да только потому, что это пока единственное известное мне место, куда еще не добрались крэги. На Земле, как ты помнишь, уже угнездился их венценосный стервец. Непонятно только, как он туда попал… Хотя в данный момент это не столь существенно.
– Боюсь, что ты ошибаешься. С тем же успехом это пернатое отродье, как назвал их король Алэл, могло обосноваться и на Марсе – ты ведь рассказывал мне, что это пустынная и практически неисследованная планета. Самое подходящее место, ведь им даже не требуется воздух, чтобы дышать; чуточка света и тепла где-то между снегом и кипятком.
– Нам бы такую приспособляемость, – буркнул профессиональный космолетчик. – Мы бы уже всю Солнечную к рукам прибрали. А если бы к тому присовокупить вашу способность к перелетам… Ох… Я лишь сейчас сообразил, что только один корабль мог доставить крэгов на Землю.
– Какой?
– Твой, душа моя. Твой, и как раз перед тем, как тебе пришла на ум блистательная фантазия заарканить «звездных волков».
– Нет, это невозможно, – решительно возразила принцесса. – Крэги не способны на перелеты через ничто, и нам приходилось опускаться на все планеты, какие только попадались нам на пути, чтобы доставить их к месту вечного покоя. К твоей Земле мы даже не приближались. И потом, как они могли бы спрятаться на все время наших путешествий? Ведь они не обладают даром невидимости.
– Много ты знала об их способностях, когда… О, прости. Я не должен был напоминать.
– Не извиняйся, что было, то было, и, слава древним богам, это больше не стоит между нами. А что касается невидимости – что спорить? Спросим у Кукушонка.
Кликнули Кукушонка, несшего бессменную вахту в детской, – тот подтвердил, что способность скрываться от человеческого взора им недоступна, потому что не нужна. В ответе чувствовался привкус прирожденного высокомерия, которого и сам Кукушонок, по всей видимости, не заметил.
– Трудно представить, что на такой густозаселенной планете, как наша, крэги существовали с незапамятных времен и никто их не заметил, – задумчиво проговорил Юрг.
– Этого и не могло быть – ведь если какая-то дружина уже посетила созвездие Костлявого Кентавра, то эта карта должна была навсегда исчезнуть из всех магических колод и уж никак не могла выпасть на долю Асмура. Так что, когда мы приблизились к вашему Солнцу, крэгов на Земле быть не могло.
– Тогда кто же? После тебя в Пространство уходил только корабль Иссабаста!
– Нет. Ему не могла выпасть вторично карта Кентавра. Исключено.
– Тогда остается предположить жутковатую штуку – что во Вселенной существует какое-то гнездовье этих дьяволов и Джаспер – всего лишь один из подчиненных ему миров. Ведь занесли же их откуда-то на вашу благословенную равнину!
– Скорее всего, это так и есть, и вряд ли они до сих пор не решили проблему своего передвижения.
– Да уж, такая сволочь вряд ли останется безлошадной. Но как же тогда быть с вашей безопасностью, малыши вы мои?
– Да никак, мой доблестный эрл. Мы остаемся здесь.
– Чтобы тебя зацапал этот королек?
– Ну, он свободно мог проделать это при нашей встрече. Нет, муж мой, любовь моя, поверь мне: если мне и придется искать защиты и убежища, то в первую очередь я обращусь к Алэлу. Я не видела его лица, но знаю твердо; это мудрый, бесстрашный, но, похоже, несчастливый король. И успокойся, в довольно преклонных годах.
– Знаем мы этих старичков… Между прочим, если ты не заметила на нем крэга, то как же он тебя видел?
– Не знаю. Может быть, с помощью какого-то волшебства, а может быть… Нет, это невероятно. Такое не пришло мне даже в голову.
– Ты хочешь сказать, что он, а возможно, и весь его островной народ не потеряли зрение тогда, в Темные Времена?
– Не знаю, не знаю… Проще всего было бы спросить прямо у него, но… Он не пригласил меня в свой дом.
– Значит, ты и найти-то его не сможешь?
– Ну почему же. Он сказал: «Ты же видела мою лодку» – то есть мне есть куда направиться, если я решусь перелететь через ничто.
– Ага, и врюхаться в кучу рыбы или, что гораздо хуже, очутиться под градом стрел.
– Нет, я уверена, что это мирный и дружелюбный народ. Ну скажи, ты представляешь себе короля, который вот так, без всякой охраны, отправился бы на убогой лодчонке навстречу непрошеным чужеземцам?
– Псих, пацифист или колдун.
– Насчет последнего – да, он что-то говорил насчет пяти подвластных ему стихий. Но с чародейством – как с оружием: всегда рискуешь наткнуться на мага, который выше тебя в колдовской иерархии. Нет, что касается волшебства, то тут он рисковал. Представляешь себе, если бы на моем месте оказался какой-нибудь всемогущий проходимец вроде Кадьяна? И все-таки король Алэл в одиночку отправился защищать свои владения. Знаешь, это вызывает уважение.
– Ну допустим, – нехотя уступил Юрг. – И как же он защитил этот остров от тебя?
– А никак. Он отдал его мне в ленное владение.
– Что, за красивые глаза?
– О древние боги, ты неисправим. Король Алэл сказал, что сам выберет что-нибудь из того, что мне не очень нужно.
– Так, значит, в следующий раз надо прихватить с Земли побольше ярких бус, зеркалец и огненной воды.
Она не заметила шпильки в его реплике.
– О, зеркала – это самая диковинная вещь на Джаспере, они ведь по Уговору с крэгами были запрещены. А огненная вода – к чему она? Алэл сам может совокупить огонь и воду, раз уж эти стихии ему подвластны.
– Ты поняла меня слишком буквально, душа моя. И черт бы меня побрал, как бы мне хотелось хотя бы один день прожить нормально, без волшебства!
– Что-что? – непроизвольно вырвалось у нее.
– Без волшебства, без шаманства, без магии – черной, белой, в полоску и в крапинку. Может, попробуем?
Естественно, на такое предложение она не успела даже ответить – стонущий ветер всколыхнул всю утреннюю, счастливую долину, и голос, хриплый до неузнаваемости, возвестил:
– Беда! Командор, принцесса, откликнитесь – беда!
– Эрм?.. – неуверенно отозвалась принцесса.
– Да, да! Прибыл посол от Джанибаста – да-да, лично. К счастью, все офиты уже были розданы. И он потребовал… – Голос ненадолго исчез, словно у сенешаля перехватило дыхание. – Он потребовал прекратить доставку офитов, а те, которые уже имеются на Джаспере, – уничтожить. Да-да, все до единого!
– Успокойся, мой верный Эрромиорг. – Принцесса недоумевала: никогда старший из ее дружинников не говорил так бессвязно и не подтверждал ежесекундно собственные слова, словно боясь, что его недопоймут; что-то
