Заброшка - Эра Думер

«Свидетель сделки с недвижимостью. Во избежание махинаций?»

Мой взгляд потемнел вместе с догадкой.

«Послушайте, девочки, этот расходный материал решил было, что до него есть дело. Поделитесь корпоративным секретом: сколько консультантов иммигрировало в другой мир после своего фарисейства на родине?»

– Ноль, – ответила я за Панацею. – От консультантов избавляются в кабинете Великого Программиста. Потому что они – последние свидетели. Советники – живое доказательство того, что Агентство Иномирной Недвижимости устраивает армагеддоны, оставляя «живые консервы» как экскурсовода по родному миру. Разве конец света так избирателен? Бред.

– Когда нужда в консультации отпадает, советник превращается в свидетеля преступления, – подхватил Кощей. – Его казнят на месте.

В желудке замутило.

– Нас не объявили в розыск, но почему? Мы ведь тоже свидетельствовали. – Я подошла к одной из клумб и нагнулась, чтобы унять тошноту и подышать ароматом бутона. – Перестрелка началась на Ро-Куро, когда мы почти закончили. Но причина была в том, что с нами ликвидировали этажи каперы с целью выкачать из Сердца энергию. Нас накрыли из-за воровства.

Чернобог подошел ко мне, когда я разогнулась и иронично улыбнулась Маймуне, глядевшей из окна.

– Мы – советники заброшенных миров, – предположил бог. – Агенты, ответственные за Ро-Куро, выигрывали от ликвидации вашими усилиями – Эйн-Соф наградила бы их за восстановление потерянного объекта. У Великого Компьютера вы превратились из компаньонов в мишени.

Все складывалось как по нотам. Я вставила последний элемент пазла:

– Одного Раум не учел: каперов нанял их главный враг. Тоннель на упомянутый наемниками Базар, где заключаются подпольные сделки, сработал и в обратную сторону – привел заказчика, Дайеса Лебье.

Как крысы, проникшие под капот машины и надкусившие важный проводок, мы не подозревали, как спутан клубок миллиарда других. План Агентства Иномирной Недвижимости работал как часы. Не до конца понимала систему высокоразвитых миров, но могла предположить, что Конфедерации, собственной рукой отрезавшей путь к эволюции сотням миров, было не до махинаций какой-то корпорации. Совет не мог контролировать даже поток нелегальной «надстройки» табул, а на подмену конфедератов закрывал глаза. Типа: «Апокалипсисы? Бывает. А где мой кофе? Заказал пятнадцать минут назад, черт возьми».

Никого что, всерьез не парило, что у одной помешанной женщины сосредоточена в руках власть над энергетической империей и… оружием массового поражения?

– Чернобог, – начала после долгого молчания я, – ты знаешь, почему Дайес Лебье сохранил мне жизнь и устроил «Форт Боярд» по заброшенной «вторичке»? Экзамен, что ли, такой?

Кощей обхватил запястье за спиной и доложил, как военачальнику на параде:

– Нас выбрали не случайно. Ты – единственный советник во Вселенной, прошедший ликвидацию дважды. Я дошел до Третьего слоя и умею менять лица. Только трое за все время существования Агентства смогли переломить сценарий АИН.

Меня повело от откровений и акклиматизации. Цветочный парад пустился в муторный круговорот – эховый свет ослепил, выжигая имя третьего на закрытых веках.

– Я давеча выступал советником ликвидатора, инитийца. А он возьми да и испусти дух на Нэй-хе.

– Сам? Или кто помог по доброте сердца?

– Цветочек, ты как? Не ушиблась?

Со стоном потирая затылок, оторвала чугунную голову от подушки. Сев, качнулась от слабости. Размытая картинка слилась в черты лица моего отца. Я спросила:

– Опять снишься?

– Ты потеряла сознание. – Папа смотрел с тревогой. Он прикоснулся к моей ладони. – Упыри тебя не щадят. Ты совсем малышка, а уже по уши втянута в битву титанов вселенского масштаба.

Отпали сомнения – мой папка. Вечно переживал за меня, как за маленького ребенка, которым я была для него до последнего вздоха. Улыбнувшись, я прервала его негодование:

– У меня не осталось дома. Потеряла его вместе с вами. Остались цель и друзья, которым нужна помощь.

– Каким еще «друзьям»? Гламурному подонку твоему, что ли? – комично возмущался он, забавляя меня.

– Ты смотри в цивильном обществе не ляпни подобного, – куражилась я. – Так не выражаются уже сто лет.

Как бы счастлива я ни была, но пришло время прощаться. Отец это понял и молча обнял меня. В объятиях родителя я встретила эховый рассвет следующего дня, который раскрошил призрачное тело в звездную пыль.

С утра Дайес распорядил между нами свободное время: порекомендовал погулять в городе, чтобы «не мешаться под ногами», но своему скотству не изменил: при всех задрал мою штанину, выставив напоказ ботинок с рваной подошвой.

– Они спасали мне жизнь на Ро-Куро. И не раз. – Я постеснялась смотреть Маймуне и Чернобогу в глаза. – Туфли из гардеробной мне не подошли.

– Чернобог, покажите гостье город, – глядя на меня, скомандовал глава. Он достал контактер и совершил несколько нажатий: – Подберите ей обувь. И ради Абсолюта, не тактические берцы.

– Будет исполнено, сэр, – отозвался Кощей, отложив планшетный контактер, в котором что-то читал все утро.

Маймуна, зыркнув на меня, принялась умасливать Лебье отпустить ее. Я со вздохом закатила глаза. Не выдержу три часа лекций про то, как на Инитии классно. Напоминало мою бабушку, воздыхавшую по Советскому Союзу. Ко всему прочему, ифритка мне не доверяла, вот и таскалась, как северокорейский гид по пятам.

«Еще бы, – хмыкнула я, буравя ее взглядом, – я ведь прямо сейчас встану, вооружусь зубочисткой и пойду в Сэнтрэ захватывать власть».

Мраморный Бог, похоже, все решил. Он глянул на Маймуну так, что она подавилась языком.

У Дайеса Лебье имелась уникальная черта: при том, что его физиономия смахивала на недвижимую посмертную маску, эмоции отражались переливами теней. Антипатия, заносчивость, презрение – пакет услуг «Почувствуй себя ничтожной молью рядом со львом». Я уже работала на таких. Больные грабители, убийцы и наркодилеры.

Отец с сыном отражались в кривом зеркале. Бахвальство и самолюбование Яна – рефлекс, который он выработал в детстве. Притворное внушение уникальности породило звездный образ Белого Вейнита, а искренняя ненависть напитала сущность, что притаилась за рекламным билбордом.

Варясь в тусовке уголовников, окруженная бездомными пьяницами и шпаной, я тоже соорудила самопал против общества – интеллект. На заложенном с детства фундаменте из книг настроила многоэтажку ядовитого сарказма и цинизма. Сидела в ней, как принцесса в черной-черной башне. Ждала своего принца на белом-белом коне.

И куда нас это завело?

Глава IX. Заброшенная военная база

Под нашими с Чернобогом ногами растянулся сказочный мост. Напоминавший строением акведук, он пропускал воды реки, берущей начало от водопада в Антии, через массивные своды. Сквозь прозрачный пол я наблюдала за бурным потоком, держась с непривычки центра. Навстречу шли редкие прохожие, одетые элегантно и невесомо, как эльфы, сошедшие со страниц