Дела Тайной канцелярии - Виктор Фламмер (Дашкевич)
– Интересны, – признал юноша, – но и я, и вы, и все остальные отлично понимают, зачем вы это делаете. Может, стоит перестать играть в подобные игры? Я не изменю своего мнения. Даже после сотен «поучительных историй». И это касается не только моего убеждения в том, что ректором должен стать лучший из колдунов, а не просто самый подходящий отпрыск королевского рода. Но и множества других правил и традиций, от которых веет Средневековьем.
– Вы, сеньор Афонсу, – постарался как можно мягче сказать Педру, – просто молоды. Очень молоды. И от этого… чересчур категоричны. Но вы правы. Мои действия могут быть неверно истолкованы студентами. Я больше не буду рассказывать историй. По крайней мере, про королей.
– Вы хотели сказать, что я всего лишь мальчишка, да, ментор? – Афонсу сжал губы, выдохнул и снова заговорил: – Это так. Вот только тут целый город таких мальчишек. И мир меняется под таких, как мы. Только вы этого в упор не видите. Наша страна уже давно отлично живет без короля, если вы не заметили. И большинство стран тоже. Лишь единицы цепляются за этот анахронизм!
– Вы… не понимаете… – едва заставив себя сдержать гнев, медленно проговорил Педру. Он вовсе не хотел злиться на сеньора Афонсу, но все равно едва ли не любой разговор заканчивался конфликтом. Нет, надо успокоиться. Иначе молодой наследник опять фыркнет, развернется и уйдет.
– Нет, это вы не понимаете, – перебил его юноша. – Как и отец не понимает, зачем я собрался в этот велопоход на Серра-да-Эштрела! Хотя, по-моему, это очевидно! Я хочу провести каникулы с друзьями, а не уныло ковыряя вилкой бакальяу или молочного поросенка в фамильном особняке.
Педру помедлил с ответом, но потом все же решился:
– Вы должны понять вашего отца. И дело не только в том, что проводить каникулы с семьей – давняя традиция Академии. И даже не в том, что кроме ваших друзей из Академии, с которыми вы и так проводите все свое время, в походе будут люди, не имеющие никакого отношения к Академии…
– …простолюдины, – усмехнулся Афонсу, глядя Педру прямо в глаза, – да? Вы это хотели сказать.
Если быть до конца откровенным, Педру хотел сказать именно это. Ему не нравилось, что к колдунам и чародеям в современном мире перестали испытывать должное уважение, низводя это искусство едва ли не в ранг обычной профессии, но он понимал, что в данном случае придется поступиться своими принципами и уступить. У сеньора Афонсу есть друзья среди обычных городских мальчишек. Это произошло довольно давно, и Педру успел привыкнуть. Почти. По крайней мере, дон Криштиану никогда не препятствовал такой дружбе.
– Я хотел сказать, сеньор Афонсу, – осторожно произнес он, – что я ничего не имею в виду, но вы еще слишком юны. Почти все участники похода старше вас, и существенно. И все они – молодежь. А значит, в походе будут алкоголь, как минимум легкие наркотики и наверняка секс. В совокупности с довольно сложным маршрутом на велосипедах – это заставляет волноваться. И не только вашего отца.
– Я будущий колдун! – вспылил юноша. – Вы правда опасаетесь, что я, пьяный, упаду с горы? Или, – ухмылка Афонсу стала шире, – что от меня «залетит» какая-нибудь простолюдинка?
Внутри Педру все перевернулось, и это, видимо, отразилось на его лице.
– Это отвратительное слово, и оно недостойно будущего короля… – попытался оправдаться он, но было уже поздно. Сеньор Афонсу скривился так демонстративно, что сердце Педру ухнуло куда-то вниз.
– Вы… такой занудный, ментор… Живете здесь, среди молодежи… ничего не понимаете в студенческой жизни, но упорно пытаетесь ею управлять. Вы как заплесневелый помидор в холодильнике. Мало того что сам несъедобен, еще и заражает плесенью всю остальную еду. А в поход я поеду – и точка. Даже если вы с отцом попытаетесь меня запереть.
Юноша соскочил с парапета и, не дав Педру вымолвить ни слова, быстрым шагом направился к арке. Педру долго смотрел ему вслед. Потом вернулся в кабинет и некоторое время разглядывал портрет дона Криштиану, висящий на стене. Через десять минут он принял решение и вышел из кабинета.
* * *
– Что?.. – Ана с размаху упала на стул, отчего тот затрещал, и, просидев какое-то время с открытым ртом, наконец смогла выдавить:
– Что значит «Я поеду с вами»? Куда? В велопоход? Вы?!
– А что такого? – Педру заложил руки за спину и посмотрел на девушку. – Плакаты с приглашением присоединиться к походу висят по всей Коимбре. И на них абсолютно недвусмысленно написано: «приглашаются все желающие». Ни видовых, ни расовых, ни возрастных ограничений я не увидел. Я давно не был в горах, уже больше ста лет. А там красиво и даже бывает снег. Я не умею ездить на этом вашем велосипеде, но до каникул еще неделя. Я научусь.
– Но… а-а-а… э… а как же вы оставите Академию? На целую неделю? Помнится, когда вы… э… отсутствовали четыре дня… нет, тут без вас не смогут обойтись. Никто.
– Будут каникулы, – совершенно серьезно проговорил Педру, – думаю, ментор Диогу справится. А я за неделю все подготовлю. Наоборот, я всегда скучаю в каникулы. Тем более сейчас не сезон для катания на волнах. А тут представляется такая отличная возможность отдохнуть. Я не могу ее упустить.
Хлопнула дверь. Педру не повернулся – он знал, кто пришел, но специально не стал акцентировать на этом внимание, продолжая смотреть на Ану.
– О! – раздался голос сеньора Афонсу. – У нас проверка?
– И правда… Ментор, зачем вы здесь? Республике надлежит построиться?
В поле зрения появился Хосе, а следом – сеньор Афонсу. Юноша уставился на ментора полным негодования взглядом. Выражение его лица буквально кричало:
«Я вам уже все сказал!»
Вместо Педру ответила Ана:
– Это катастрофа, ребята. Похоже, похода не будет.
– Что? – Сеньор Афонсу сжал кулаки. – Вы не можете нам запретить! Это не мероприятие Академии! Поход организуем я, Ана и Хосе!
– У меня и в мыслях не было ничего запрещать, – спокойно улыбнулся Педру.
– Он и не запрещает, – Ана схватилась руками за голову, – он сказал, что поедет с нами. И тут уж мы не можем ему запретить. Это конец.
– Вы! – отчаянно выдохнул Афонсу. – Как вы могли?! Что вы таскаетесь за мной, как хвост за собакой? Я не ваш король и не собираюсь им становиться! Оставьте меня в покое!
Повисла напряженная тишина. Только стекла задребезжали от сгустившейся в комнате силы. Педру прикусил губу до крови и, ощутив во рту соленый вкус, прикрыл глаза.
Это слова. Слова мальчишки. Они ничего не значат. Вообще ничего.
– Я не таскаюсь за вами, сеньор Афонсу. Я… хочу посмотреть, как вы живете.
