Ева. Грани миров - Антон Сенин
– Ант, но я стою в настоящей грязи!
– Ах, да, братишка, как говорит День, грязь, что ни на есть настоящая. Я это сделал специально для тех, кто начнет сомневаться и совать руки.
– Для меня я понял. Так куда двигаться дальше? Вперед или назад?
– Вперед, друг мой, только вперед, – Ант взмахнул рукой, приглашая Ника за собой.
Ник с усилием вытащил ботинок из грязи, аккуратно переместил ногу вперед и снова утонул, но на этот раз еще глубже.
– Ты издеваешься? Ант, не смешно!
– Братишка, не переживай, все трудности победим. Ну, смелее.
Следующий шаг удивил. Несмотря на продолжавшееся бесконечное месиво, подошва ботинка встала на что-то твердое. Удивленный Ник снова свел брови, наклонился и потрогал поверхность, – А, вот оно как! Хитро.
– Здесь три, наложенные друг на друга, текстуры. А я все думал, распознаешь ты или нет. Теперь спокоен! Если сам Ник Вэйс остался не у дел.
– А грязь – просто преграда?
– А грязь настоящая густая и липкая преграда. Что, как не настоящее может так манить и так отталкивать!
Осенью темнело рано и быстро. Холодное, редко прорывавшееся из-за серых, плотных туч солнце, сваливалось за горизонт, уступая права морозной ночи. Прозрачный, вкусно пахнущий воздух, делал звуки ярче и четче, и наполнял колебания новыми оттенками. На обширной территории звучала шуршаще-звеняще-трещащая какофония, которая завершалась четким хлюпаньем под ногами. Несмотря на то, что замысел Анта был разгадан, и друзья шли по твердой земле, текстура продолжала усиленно отрабатывать задачу.
Через пятьдесят метров Ант остановился. Впереди из темноты выглядывали перекошенные металлические балки с висящими на них старыми воротами. Одна из створок почти лежала за земле, громко скрипела и билась о камни от малейшего дуновения ветра. От удара шли обильные вибрации, которые еще долго гуляли по развалинам. Второй створке повезло больше. Оперевшись нижним краем в глину, она висела на одной петле на вертикальном столбе, была не так изуродована, как первая, оттого молчалива.
Не оборачиваясь, но с заметным позерством в голосе Ант произнес, – Как и раньше я не дам всех ответов, но …
Да ладно! – воскликнул Ник, – Этого не может быть! Куб? Твой Куб снова здесь! Но …
– Что ты сейчас видишь?
– Ничего не вижу, в том и дело, Ант, я ничего не вижу. Неужели ты спрятал Куб за обгорелыми железками? Но постой, тогда железки тоже не настоящие!
Ант горделиво вздернул нос, – Текстура в текстуре. Все видят разруху посреди болота, видят ворота, обгоревшие доски и кирпичи. И, спрашивается, что эти двое здесь забыли!
– Ну, показывай.
Ант перебрался через висевшую горизонтально створку ворот, пролез сквозь узкий проем, образованный искореженными панелями, и оказался внутри своеобразного укрытия. Потолок из кривой металлической пластины был небрежно накинут на неуверенные балки, и, казалось, он вот-вот рухнет. Неустойчивость конструкции придавало основание в виде мокрой слякоти и грязи.
Пройдя достаточно вглубь, Ант остановился и, словно вспоминая дальнейший маршрут, задумался. Ник внимательно смотрел по сторонам, пытаясь разгадать хитрый замысел. Еще на болоте он заметил повторяющиеся участки текстуры. Художник непременно талантлив, но отрисовывать ямы, да ухабы на большом пространстве весьма кропотливое занятие. Ант скопировал участки и раскидал в хаотичном порядке. Внутри укрытия пахло искусственной сыростью, схожей с той, что предлагала Ева в дождливые периоды, но сильно отличавшейся от сырости подвала Марка. По земле, стенам и балкам бежали серые, поблескивающие в свете редких звезд, ручейки, сквозь которые проступала основа, как выяснилось, одна из основ. Разглядеть детали оказалось не простой задачей. Ник наклонился и прищурился, но все вокруг, предметы, материалы и даже усилившийся ветер, оказались максимально ненастоящими. Художник полностью расчистил холст, и только потом изобразил убедительную, не вызывавшую сомнений, разруху.
Насладившись цифровыми ручьями, Ник перевел вопросительный взгляд на Анта, который принял сигнал и, как бы невзначай, толкнул плечом полуразрушенную кирпичную стену. Ожидаемо, стена поддалась и в ней образовался проем, который довольно быстро расширился, открывая путь в следующее, светлое пространство. Движение предполагаемой двери не соответствовало фактуре, плотности и массе кирпича. Дверь распахнулась легко, а изнутри повеяло приятным теплом. С обратной стороны стена сходила к земле битыми кирпичами и была завалена искореженным железом.
– Добро пожаловать в Куб3, – на этот раз голос Анта звучал неуверенно. Как любой другой художник, Ант жаждал оценки творения, ведь перед ним оказался самый взыскательный и требовательный критик. Ник видел не отдельные элементы или их части, он видел картину целиком, отчего творческий огонь мастера разгорался пуще прежнего.
– Хочешь по-настоящему что-то спрятать, положи на самое видное место, – прошептал Ник и проследовал за Антом, который ловко перепрыгнул кирпичный порог и исчез в ярком свете.
Куб встретил гостей традиционным теплом. В нем не обнаружились ни высоченные дома, ни внушительные водоемы, а сам холст заметно уменьшился в размерах. Исчезли напыщенность и отсылки к человеческим порокам в виде золота и мрамора, исчезли широкие проспекты и исключительная детализация. Высвобожденные ресурсы Ант направил на защиту Куба.
Друзей встретила небольшая зеленая аллея с низкими яркими фонарями и единственной скамейкой. На скамье сидел полный усач с добрым лицом, который завидев гостей, приветственно приподнял руку и пропел: «Здравствуйте мистер Ант, здравствуйте мистер Ник». Проходя мимо старика, Ник, что было сил, старался отключить серые сверкающие реки, он хотел еще раз взглянуть в лицо Питера. Он желал насладиться задумкой Анта, ее реализацией, и вновь пережить эффект, который на него произвел Куб2, но картинка предательски теряла глубину, тускнела и превращалась в наслоение фактур и проекций.
Приветливая аллея заканчивалась и незаметно перетекала в узкую, идущую вниз к воде, тропинку. Вокруг покачивались невысокие деревья, а там внизу, в полной темноте шумела вода. Несмотря на то, что друзья шли по ровной горизонтальной поверхности, создавалась убедительная иллюзия спуска по наклонной вниз. Обманутые ноги слегка скользили, а игривый желтый песок вырывался из-под грязной подошвы. Спустившись к воде, Ант и Ник оказались в полной темноте. Редкие звезды отражались от глади и лишь слегка подсвечивали путь.
Ант свернул налево и, насвистывая, побрел по узкой тропе в сторону единственного здания. Но Ник не спешил. Он остановился, присел на корточки и посмотрел на воду. В этот момент ему как никогда захотелось избавиться от способностей и насладиться красотой природы. Он никогда не видел море, не мог оценить его величие, силу и глубину, он даже не знал, как оно на самом деле звучит.
