Сладкий праздник драконьего сердца - Ксения Лита
Спасибо что предупредили, блин! И да, Фейра совершенно точно не гнушалась радикализма. «Запечатанный» отдел тоже расщедрился на двери, в одну из таких мы и вошли. Под взглядом Северина несколько сотрудников поспешно покинули зал, а дракон кивнул мне на кресло.
— Садись.
Я села и впервые увидела браслеты, внешне ничем не отличающиеся от обычных металлических. Толстая пластина должна была обхватить руку на манер какого-нибудь восточного украшения, но сам металл был тонюсенький. Избороздившие его линии явно были вспомогательными для магических контуров, которые позволяли артефакту работать.
— Руки, — скомандовал Северин, и я протянула ему запястья.
6. Нортон
Маленькая камера с узкой подвесной койкой и туалетом в углу ничем не напоминали роскошь, к которой Нортон привык с рождения, как потомственный плионский аристократ. В такой даже крылья не раскинешь и не обернешься в дракона, но, может, на это и был расчет? Поддерживай его отец, возможно, ему бы выдали более комфортабельную клетку, но Гартиана Эрланда за месяцы своего заключения Нортон не видел. Не видел, но слышал о нем. Сменяющие друг друга тюремщики любили поболтать. Обычно, это было нечто издевательское, особенно когда стало понятно, что за Нортона никто не вступится и никто за ним не придет. Он стал обычным заключенным, и понеслась.
Так он узнал, что его «папашу сместили», а Плион закрыли. Из-за него, конечно же. Кириан нигде не появляется, и регент наверняка продолжит править еще несколько лет. И кому нужно сказать за это «спасибо»? Нортону! Который поверил одной скользкой стерве. Поверил, что Смирру действительно интересует Нортон. Или поверил, что она не настолько жестока, чтобы убрать одним махом из этой партии и Катю, и его самого.
Нортон сжимал кулаки, когда вспомнил, как выпучились глаза Смирры, когда он обхватил пальцами ее хрупкую шею. Надо было задушить ее тогда, мерзавку такую. За все зло, что она привнесла в его жизнь. За то, что использовала его. За то, что сделала с Катей…
«Не вешай на нее Катину смерть, — внутренний голос звучал каким-то злым шипением. — Ты сам ее убил».
Убил. Катю. А надо было Смирру. Надо было забрать ее с собой, раз он теперь «живет» здесь. Нортон, желая все исправить, окончательно все и разрушил.
На толстой металлической двери с противным скрежетом лязгнул засов, и она распахнулась наружу. Нортон, прижавшись спиной к стене и закинув ноги на койку (она даже выпрямиться нормально не позволяла), вскинул брови, когда узнал своего посетителя.
— Я думал ты придешь гораздо раньше или не придешь вовсе, — вырвалось у него, когда Эрланд-старший шагнул в камеру, а дверь за отцовской спиной захлопнулась.
Бывший директор Бюро смерил сына уничижительным взглядом и поморщился, словно от Нортона несло чем-то отвратительным. Но это было не так: вчера у него как раз был еженедельный променад под конвоем в тюремную душевую, поэтому пахло от него нормально. Могло быть и хуже.
— Я буду присутствовать на твоем суде, — отозвался отец, он быстро огляделся, но понял, что сесть негде и остался стоять, — а после — на казни.
— Смотри, сколькими развлечениями я тебя обеспечил, — усмехнулся Нортон и тут же посерьезнел. — А здесь ты что забыл?
— Даже заключение тебя не исправило, сынок? — прорычал старший дракон. — Даже оно.
Нортон сел ровно.
— Ты решил, что я начну умолять? Прости, не могу встать на колени, здесь и так не развернуться…
— Я рассчитывал увидеть раскаяние, — перебил его Эрланд-старший.
— В том, что испортил твою репутацию? Приношу свои искренние извинения! Действительно искренние. Можешь порадоваться тому, что я чувствую себя последним идиотом.
Нортон выплескивал на отца все свои эмоции, которые владели им последние месяцы, и которые скоро перестанут им владеть. Потому что Нортон просто перестанет быть. Существовать.
— В том, что я не придушил Смирру, я совсем не раскаиваюсь. Я жалею, что меня успели оттащить. Сейчас бы умирал не просто так, а со знанием, что эта гадина никому больше не испортит жизнь.
— Просто так? — со злым смешком переспросил Гартиан. — Ты убил иномирянку, которую сам же привел в наш мир.
Отец говорил негромко, но с тем же результатом он мог это прокричать. Нортон дернулся от его слов, как от пощечины.
— Теперь я вижу, что ты все почувствовал и прочувствовал, — довольно прошипел Гартиан. — Именно поэтому сотрудник Бюро, который забирает иномирянина, никогда не становится его куратором. Никто этого не знает, но ты уже и так все понял.
У Нортона все пересохло во рту.
— Что понял? — переспросил он.
— Что вы связаны, тупица. — Отец посмотрел на него с брезгливостью. — Магия дракона запечатывает след, который иномирянин оставляет в своем мире. Поэтому ты таскался за этой Катей, как собака за любимым хозяином. Ревновал ее к принцу. Мое ошибка, что я недосмотрел. Говорил же тебе не ходить за ней самому. Послал бы кого-то из дружков!
Нортон поднялся, пытаясь осмыслить все, что только что сказал ему Гартиан.
— Что значит — связаны? — повторил он. Нескрываемое превосходство в глазах отца его не задевало, это было привычно, а вот его слова не укладывались в голове. Вроде слова и слова, но что-то мешало осознать их до конца. Словно он упускал нечто важное.
— Ты тоже умер внутри, когда она умерла, не так ли? — бросил Эрланд-старший. — Только это меня и утешает. Что ты мучился все это время в этой камере.
Отец постучал по двери и ушел, не прощаясь, а Нортон прислушался к себе, к чувствам внутри, и понял, что нет, он не мучился. Его съедала тоска, он мысленно посыпал голову пеплом, но… мертвым себя не чувствовал. Наоборот, кажется, именно в этой клетке он впервые ощутил себя невероятно живым.
Что совершенно не вязалось со словами отца.
Нортон сделал шаг в одну сторону, затем в другую, а после снова вернулся на койку. Сел, скрестив ноги, и с закрытыми глазами прислушался к себе. К магии внутри.
Которая по ниточке тянула его к Кате.
Так вот почему его все время к ней тянуло? Помимо того, что она была самой светлой девушкой во всех мирах, их еще и магия связывала. И эта самая магия говорила, что эта нитка все еще не месте. Словно…
Катя жива.
Нортон подскочил с койки так резко, что чуть не врезался в стену, но ему было все равно: он уже колотил в дверь. Морда у тюремщика была недовольной, на что Нортону тоже было плевать.
— Передайте принцу, что я
