Саламандра - Полевка
Лекс довольно улыбнулся громко сказанным комплиментам и насторожил ушки, чтобы не пропустить слова, сказанные вполголоса, но тут по тенту, накрывающему императорскую ложу, скользнула крупная тень, и следом еще несколько. Лекс с интересом посмотрел на крупных ящеров, которые опускались на арену под восторженный рев толпы. Рыжик и сам, заинтересовавшись, встал с кресла Киреля, чтобы рассмотреть необычных зверушек. Если в прошлой жизни Александр представлял себе, как выглядят настоящие драконы, то они, безусловно, должны были выглядеть именно так! Не птеродактили, а именно летающие ящеры! Восхитительные хищники, с гибкими шеями, длинными хвостами и кожистыми крыльями!
На их спинах были седла, в которых восседали монахи в черных рясах. Драконы, сделав круг над Колизеем, сели на песок, который уже был испачкан кровью первых казненных. Стражники загнали обратно вторую партию заключенных и настороженно перехватили копья, ожидая команды императоров. Шарп встал со своего кресла и подошел к краю парапета, чтобы лучше рассмотреть, что происходит. Первый в ряду монах откинул глубокий капюшон, оголяя бритую голову, покрытую черными татуировками, и нахально ухмыльнулся Шарпу.
— Рийангаххр!! — выплюнул Кирель и, оттолкнув Лекса, встал рядом с мужем, — что тебе надо? Опять прилетел вносить смуту в головы людей?
— Я услышал о чудесах, что творятся на вашей земле, — черный монах пытался разглядеть людей за спиной императорской четы, — похоже, у вас появился Источник, и мы прилетели за ним!
— Источник? — удивился Шарп, — вам нужна вода?
— Источник знаний, — монах нашел взглядом Лекса и впился в него взглядом, — знания! Это то, что мы ищем!
— Знания — это прекрасно! — Шарп сделал широкий жест руками, — у нас прекрасная библиотека и наши знания хранятся там. Будьте нашими гостями, мы поделимся с вами мудростью наших предков! Сегодня у нас праздник в честь нового года, следуйте за нашими слугами, они позаботятся о вас и ваших ящерах. Отдохните с дороги, а вечером обсудим любые вопросы.
Монахи склонили головы, и их ящеры резко взмыли обратно в воздух. Лекс проводил взглядом крылатые тени и подумал, что его вскользь сказанное желание полетать вместе с птеродактилями вполне может осуществиться.
— Я не отдам тебя им! — Кирель схватил рыжика за тунику и резко тряхнул, — ты меня услышал?
— Я искренне надеюсь, что вы не отдадите меня, — Лекс осторожно разжал пальцы Киреля и поправил одежду, — у меня здесь, знаете ли, муж есть, семья, ученики. Зачем мне покидать все это?
— Они пообещают тебе то, о чем ты мечтаешь, и ты сам забудешь обо всем и захочешь улететь с ними! Но я тебя не отпущу!
— Кирель, успокойтесь, я не собираюсь никуда улетать, у меня и так исполнились все желания и мечты, и я даже не представляю, что такого можно пообещать, чтобы заинтересовать меня…
Лекс проводил взглядом крылатые силуэты и задумался, чего бы он хотел еще?
Черное и белое
Шарп махнул рукой, и стражники вывели вторую партию приговоренных к смерти на арене. Празднование в Колизее продолжалось своим чередом. Преступники кричали, ящеры рычали, трибуны ликовали, и только в императорской ложе никого не волновало, что происходит на арене. Аристократы разбились на кучки и шушукались. Шарп со Скандом обсуждали, что можно противопоставить летающим ящерам. Получалось, что единственное, что они могут — это усилить охрану дворца лучниками и копейщиками. Сканд отправил в казармы и в город всех охранников-носильщиков Лекса, чтобы те нашли в праздничном городе и передали тайный наказ всем легатам и центурионам собраться в штабе. Благо, что те были ветеранами и прекрасно понимали, кого и где надо искать.
Вокруг Киреля тоже был хоровод монахов, они подходили, склонив головы и, получив короткий приказ, бросались его исполнять. Пушан недовольно сидел в кресле и делал вид, что следит за событиями на арене. Лекса распирало от любопытства, но поскольку поговорить больше было не с кем, он перехватил на бедро Ламиля и отправился к наследнику. Просить Пушана рассказать, что он знает, будет, пожалуй, неправильно, но и сидеть тихонечко в уголке не получалось. Благо, что любопытный Ламиль не мог промолчать и начал разговор первым.
— Такой большой и с крыльями! — Ламиль замахал руками, изображая крылья, — а если хорошо кормить Пипи, он тоже так большим вырастет?
— Нет, Звезда моя, Пипи маленький древесный ящер, и сколько бы ты его ни кормил, он все равно останется малявкой. Давай подождём немного, и папа нам все про них расскажет, кроме него, все равно, никто ничего не знает.
— Я знаю… — подал голос наследник и встал со своего кресла, чтобы подойти к Лексу, — на колечко… — Пушан снял с пальца перстень и дал Ламилю, тот с улыбкой схватил его, — приятно видеть младшего, который радуется простым удовольствиям. Со временем ребенок вырастет, и его желания вырастут вместе с ним. Ламиля интересуют колечки, а тебя информация?
— Ой, Пушан, ты ведь все равно ничего не знаешь, так что, к чему такой загадочный вид? Мне все равно все Сканд расскажет, надо только немного подождать…
— Сканд мало что знает, и только с чужих слов. Эти монахи прилетали к нам лет пять назад, а Сканд был в это время в походе, далеко от столицы. А вот я был тогда в гостях у Киреля, в его горном монастыре, и все видел и слышал сам. И за один поцелуй все тебе расскажу, согласен?
— М-м, — Лекс задумался, а потом пытался изобразить смущенную блондинку, — ну, только за один… да ты обманываешь меня, ничего ты не знаешь. Расскажи вначале, что знаешь, а я подумаю, стоит это поцелуя или нет.
— Хм, — Пушан ухмыльнулся, — спрашивай, что тебя интересует.
— Кто это такие?
— Это монахи единого Бога. Они отвергают многобожие, как у нас. Они говорят, что есть только один бог, и он все видит, все знает и всем повелевает. Наши боги стары, они сотворили наш мир, а их бог молод и зол, как голодный ящер. Когда-то в Черных горах был клан Летунов, но потом они обрели своего бога и стали весьма могущественными колдунами. Они отогнали от своих границ захватчиков, которые в свое время загнали их в горы, и взяли в рабство соседние государства. Они всех заставляют отречься от богов предков и насаждают свою веру в единого и могучего бога.
Они прилетали сюда пять лет
