Повесть о кольце - Джон Рональд Руэл Толкин
Сэм тревожно переводил взгляд с одного берега на другой. Раньше деревья казались ему опасными, так как за ними могли скрываться враги; но теперь ему хотелось бы, чтобы деревья вернулись. Он почувствовал, что Отряд плывет слишком открыто по этой опасной реке, в легких лодках, среди берегов, на которых негде укрыться, если это понадобится.
В последующие дни это ощущение тревоги постепенно охватило весь Отряд, но они скрывали друг от друга его и старались думать каждый о своем. Фродо вспоминал прекрасный Лориен, его золотые кущи, светлые ручьи и сияющее небо. Леголас уносился мыслями в свои родные леса под летними звездами.
Гимли размышлял о том, какое золото его пещер будет достойным вместилищем для подарка Галадриэль; а Мерри и Пиппину было не по себе, так как Боромир часто бормотал что-то про себя, иногда хватаясь за весло, чтобы подвести свою лодку поближе к лодке Арагорна. В такие минуты Пиппину, сидевшему на корме, казалось, что он видит в глазах Боромира, устремленных на Фродо, какой-то странный блеск. Но хуже всех было Сэму: хотя лодка перестала казаться ему такой опасной, какой он привык считать ее, но сидеть в ней было холодно и неудобно, — особенно потому, что ему не позволяли браться за весло, и он мог только смотреть на пустые, унылые берега и на серую, холодную воду.
На четвертый день плавания, в сумерках, он смотрел через склоненные над веслами головы Арагорна и Фродо на задние лодки и мечтал о стоянке и о твердой земле под ногами. Вдруг что-то привлекло его внимание; он встряхнул головой, протер глаза и присмотрелся — но так ничего и не увидел.
2.
Они устроили стоянку на маленьком островке у западного берега. Сэм улегся поближе к Фродо, но оба не спали.
— Мне приснилось что-то чудное за час или два до остановки, — заговорил Сэм после долгого молчания. — Не знаю даже, сон ли это, но он был чудной.
— Что же это было? — спросил Фродо. Ему захотелось спать, но он знал, что Сэм все равно не успокоится, пока не расскажет. — С тех пор, как мы покинули Лориен, я не видел ничего, чему можно было бы улыбнуться.
— Тут не до улыбки, Фродо. Если это не сон — тем хуже, но вам я должен рассказать о нем. Вот в чем дело: я видел в реке бревно с глазами!
— Бревен на реке много, — заметил Фродо, — но о глазах лучше не говори.
— Невозможно, — возразил Сэм. — Именно глаза и подстегнули меня, так сказать. Сначала я увидел в сумерках чурбан недалеко от той лодки, где сидит Гимли, но не обратил на него внимания. Потом мне показалось, что чурбан постепенно догоняет, нас. А это уже странно, потому что все мы плывем по течению одинаково. Я присмотрелся и тогда увидел глаза — две бледносветящиеся точки на выступе у его переднего конца. Да это вовсе и не было бревно, потому что у него были перепончатые лапы, вроде гусиных, только большие, и они все время болтались — то в воду, то из воды.
Тут я встряхнулся и начал протирать глаза и хотел крикнуть, если увижу его еще раз, — а он был уже совсем близко. Но то ли он меня заметил, то ли я очнулся, только он исчез. Мне показалось, что в тени берега промелькнуло что-то темное, но глаз я больше не видел. Сначала я подумал, что все это мне только привиделось, но теперь я не так уверен. Что вы об этом скажете, Фродо?
— Я бы тоже сказал, что тебе привиделось, Сэм, — ответил Фродо, — если бы сам не видел этих глаз. Еще там, на севере, когда мы вступили в Лориен и ночевали на дереве — помнишь? Тогда что-то с глазами хотело взобраться на дерево. Хальдир тоже видел его. И помнишь ли ты, что рассказывали. Эльфы, гнавшиеся за отрядом Орков?
— А! — сказал Сэм. — Помню, и не только это. Мне и самому не нравится такая мысль, но, вспоминая то и это, и историю Бильбо, и все прочее, я думаю, что могу догадаться, как называется эта тварь. Имя у нее скверное: это Голлум!
— Да, — ответил Фродо. — После "той ночи на площадке Эльфов я и сам так думаю. Вероятно, он скрывался где-нибудь в Мориа и там учуял наш след; но я надеялся, что наше пребывание в Лориене собьет его. А он подстерегал нас в лесах у Серебряной реки!
— Примерно так, — подтвердил Сэм. — Нам придется быть поосторожнее, иначе мы когда-нибудь проснемся задушенными, если проснемся вообще. Не нужно сейчас тревожить Странника и всех прочих, но я буду сторожить.
Высплюсь завтра в лодке: все равно, мне там нечего делать.
— Хорошо, — сказал Фродо, — но разбуди меня под утро, если до тех пор ничего не случится.
Ему показалось, что он только успел закрыть глаза, когда почувствовал, что Сэм осторожно будит его.
— Простите, — прошептал Сэм, — но вы сами так велели. Ничего не случилось — с минуту назад я слышал всплески и какое-то сопенье, но на реке ночью можно услышать всякое.
Он лег, а Фродо сел, кутаясь в одеяло и борясь со сном. Время шло спокойно, и он уже начал подумывать о том, чтобы снова лечь, как вдруг к одной из причаленных к берегу лодок подплыло что-то черное, почти невидимое в темноте. Из воды высунулась серовато-блестящая рука, схватилась за борт; два глаза, светившихся бледным, холодным светом, заглянули в лодку, потом медленно обратились на Фродо. Они были не дальше, чем ярдах в двух от него, и он снова услышал свистящее сквозь сжатые зубы дыхание. Он тихонько встал и обнажил меч, но глаза мгновенно погасли, послышался легкий всплеск, и что-то черное мелькнуло в воде, вниз по течению. Арагорн зашевелился во сне, проснулся и сел.
— В чем дело? — шепотом спросил он, вставая и подходя к Фродо. — Что случилось? Почему вы с оружием?
— Голлум, — коротко ответил Фродо. — По крайней мере, я так думаю.
