Саламандра - Полевка
А вот раздеться белорясные категорически отказались. Лекс понимал, что у них под рясами припрятаны различные вещички, типа дубинок, ножей и удавок, и красоваться таким арсеналом перед посторонними они не собирались. С одной стороны, можно было махнуть рукой, люди здесь крепкие и от мокрой одежды не раскашляются, но не хотелось оставлять их мокрыми, когда «красные» были уже сухие и у огня. Со стороны, вроде как они любимчики… Тут Лекс, кстати, вспомнил, что у него в сундуке на самом дне лежит припрятанная белая ряса, с тех самых пор, когда он ездил с Кирелем в имение проверять работу кузнецов. Поэтому Лекс отозвал в сторону Бэла и предложил, чтобы одного переодели в рясу, а второй может замотаться с головой в белую тогу Сканда, главное, чтобы не капали водой со своих ряс посреди кухни.
Бэл очень церемонно вначале пригласил одного монаха отойти «для общей молитвы», а когда первый вернулся в сухой одежде и явно повеселевший, то так же неторопливо пригласил второго бывшего собрата «для приватного разговора». Тиро с интересом смотрел за всем этим, но помалкивал, даже когда второй монах вышел, завернутый в белоснежную, хрустящую тогу Сканда. Правда, он был в нее замотан, как в хламиду, с головой и скрывая руки, но в глазах Тиро покушение на одежду Сканда было почти преступлением. Поэтому, когда Лекс предложил гостям перекусить, Тиро взвился от злости — а вдруг на тогу Сканда поставят жирное пятно? В результате гости получили по сухой лепешке и стакану горячего питья, пока девки развешивали на жердях одежду монахов для просушки.
— А почему в доме Лейшана нет огня? — начал разговор Лекс, когда гости наконец перекусили и явно обогрелись, — я ведь объяснил, как сделать навес над трубой. Или у вас нет сухих дров? Или вы не можете добыть огня? Как же так, служители священного огня — и не могут высечь искры?
Краснорясные сразу подскочили со скамейки и, кланяясь, стали путано объяснять, что огонь они добыть могут и дрова у них сухие имеются с запасом, но вот якорь раздобыть у Лейшана не получилось. Он сегодня отправился в старый город, в надежде, что там сможет купить якорь, если не новый, то у мореходов откупить с корабля…
— Это я сейчас не понял, а якорь зачем Лейшану понадобился? — Лекс захлопал глазами, пытаясь представить дорогу к старому городу во время таких жутких ливней и порывистых ветров, — он что, с ума сошел, в такую погоду отправиться в такой путь?
— Ну как же? — растерялись монахи и сложили руки на животах, — было же ясно сказано, что трубу надо накрыть миской, а сверху якорем…
— Да, — согласился Тиро, — я могу подтвердить, что ты именно так и сказал: «…а сверху привалить якорем, чтобы миска не улетела». Только вы забыли о кирпичах, — Тиро грозно помахал на растерянных монахов пальцем, — без кирпичей у вас ничего не получится! Дым должен выходить, а иначе угорите!
Монахи сразу стали фыркать, они жрецы Саламандры, и об огне знают побольше остальных, но Тиро дождался паузы и ласково спросил:
— Так значит, вам кирпичи не нужны? Прекрасно! А то в это время года удивлюсь, если их получится раздобыть! Я думаю, в гильдии гончаров весь запас уже раскупили… Было бы обидно, если после тяжелой дороги Лейшану пришлось бы отложить все из-за такого пустяка!
Монахи захлебнулись последней фразой и растерянно переглянулись друг с другом. Тиро убедился, что оказался прав, и монахи позабыли о кирпичах, а теперь, уже уверенные, что только Тиро сможет им помочь, будут вынуждены просить его о помощи. Франкенштейн, очень довольно насвистывая песенку, похромал к раненым поиграть в кеш-беш, чтобы скоротать время и заодно заручиться свидетелями, когда монахи придут умолять о помощи. Те проводили взглядом спину Тиро и с надеждой посмотрели на Избранного, но Лекс пожал плечами — откуда у него кирпичи? Это ведь не золотые браслеты? Нет, с кирпичами им только Тиро сможет помочь!
Бэл и Крин переглянулись после такого заявления и тихо фыркнули, но стоило краснорясным монахам внимательно на них прищуриться, как двое учеников стали показательно сморкаться и продувать нос. Лекс еще раз убедился, что между красными и белыми идет необъявленная война, и не собирался облегчать жизнь сородичам Качшени. Они были для него темными лошадками, и хотелось посмотреть, как они будут выпутываться из подобной ситуации. Пойдут просить сами, или сбросят все на Лейшана? Монахи вначале замялись, не зная как поступить. Тиро сидел в окружении большого количества воинов и подростков, подходить к нему, когда он в такой толпе, монахам явно не хотелось, и поэтому они вернулись к камину помолиться, настороженно посматривая на Тиро, в надежде застать его одного. Но Тиро устроился на детских матрасиках возле раненых с таким видом, будто собирался там отсиживаться до конца штормов.
Но тут проснулся Ламиль, и Лекс перестал присматривать за новенькими. Звезда проснулся не в духе и капризничал. Пришлось носить его на руках и гладить по влажной со сна спинке. Но ребенок только хныкал и цеплялся за шею Лекса, он не хотел ни спать, ни играть, только бы Лекс гладил его и напевал песенку. Вскоре к ублажению мелкого тирана подключились и мальчишки, и свободные от беготни с подносами девки, и комедианты, но Звезда только судорожно сжимал Лекса за шею и хныкал. Рыжик уже не знал, что придумать, а потом решил сделать вид, что его это совсем не волнует. Он подмигнул мальчишкам-комедиантам и попросил их научить его жонглировать яблоками.
Жонглировать одной рукой было неудобно, но Лекс не сдавался и раз за разом подкидывал и ловил два яблока. В прошлой жизни он прекрасно управлялся с пятью предметами, и даже мог показывать простейшие фокусы с картами и монетками. Это всегда нравилось девушкам, и порой могло
