Змеиный крест - Энни Вилкс
— Всегда хотел побывать в Лаорре, — слащаво протянул Ив Стелер. — Жаль, времени не будет прогуляться.
Даор не обратил на его слова внимания.
— Тут я перехожу от замечательной к печальной части нашего собрания, — развел руками Роберт. — В каждой сладости скрывается горечь, как говорят. Итак, больше никакой магии, пока не окажемся в Черных землях или хотя бы на границе с ними. Никакой-никакой, а то нас обнаружат, и быстро, — и ничего не получится. Если очень нужно — только бытовая магия с использованием воздушных и земляных плетений, таких слабых, что можно было бы обойтись и без них. Да, знаю, раньше было можно. Но теперь над нами раскинули масштабные поисковые сети, и вообще, единственная цель подстерегающих везде ищеек — просто найти нас, чтобы тут же по их сигналу рядом был открыт портал. Стоит ли объяснять, что им нужно поймать всего пару человек, чтобы разрушить все наше предприятие?
— Как вы предлагаете нам защищаться от шепчущих, если придется сражаться с ними? — уточнил Ив Стелер.
— Я предлагаю обходить их, прятаться, не привлекать внимания, притворяться, что мы — торговцы. В общем, делать все то, что мы и так делаем последние дни. Ваша безопасность зависит от вашей убедительности, — ответил Роберт.
Установилась напряженная тишина. Удивленные герцоги переглядывались, и на их лицах читалось возмущенное замешательство. Алана неожиданно поняла: они не только боялись схваток, но и не предполагали, что придется обходиться без удобств — шатров, иллюзий, утепляющих одежду и улучшающих зрение заговоров и Свет знает без чего еще. Вообще-то и саму Алану это немного пугало, она успела привыкнуть к заклятиям, действительно здорово упрощавшим жизнь.
«Но совсем скоро придется обходиться без заговоров», — вспомнилось ей. Черный герцог, похоже, знал обо всем с самого начала.
— И давно над нами висят сети? — осведомилась Теа.
— Пока не висят, — ответил ей черный герцог. — Я поймал их след днем, сейчас волокна лишь строятся. Но за ночь они развернутся.
— Они должны обладать особыми технологиями, чтобы делать это так быстро, — встала Лианке. — О чем вы не говорите нам?
— О том, что на стороне нашего противника обучающий его демон, — ровно ответил Даор.
— Этого не может быть!
— Их же не было тут тысячи лет!
— Как демон оказался здесь?
— Разве это не легенды? Вы всерьез?
«Мой дед был демоном», — вспомнила Алана. Вот как самые просвещенные люди реагировали только лишь на упоминание об этих существах. Да, секрет был серьезным. Что же собой представлял черный герцог?!
Роберт вышел в центр и поднял руки. Как по волшебству, все притихли, ожидая объяснений.
— И это не значит, что мы поддаемся бессмысленной панике. Демон помогал им и когда мы выходили, и раньше, а мы все еще живы. Это значит, что вот этот костер мы закидываем снегом, а не тушим пустотой, — как детям, разъяснил он. — И что идем дальше. И что на месте, где будем заговаривать лошадей, останутся несколько воинов, чтобы, когда найдут след заклятий, приписали его им.
Чувство опасности захлестнуло Алану, когда она представила себя таким оставшимся в лесу воином, в одиночку встречающим таинственную армию Пар-оола.
Раньше было не так очевидно, что кольцо врагов сжимается вокруг. Все заострялось.
Она почти автоматически посмотрела на герцога, ища поддержки, — и он накрыл ее ладошку своей рукой.
— Не бойся, — одними губами шепнул Даор Карион. — Ты в безопасности. Я никому не дам причинить тебе вред.
Глава 47. Ни слова о любви. Келлан
Обычно все собрания проходили в общем зале или защищенной части покоев Сина, поэтому в комнатах Ингарда оказываться приходилось редко. Келлану здесь очень нравилось: все вокруг дышало умиротворением и простым, не вычурным светом.
Покои Ингарда были похожи на покои наставников, а не директоров. Он не видел смысла в том, чтобы в одиночку занимать большую площадь, так что ему, не считая ванной, принадлежали всего две просторные комнаты: спальня и большой гостиный зал, где располагались и рабочий стол, и длинный диван, и стеллажи с книгами. Мягкие льняные занавески приятного глазу оливкового цвета почти наполовину скрывали каждое из трех окон, окрашивая весь зал в едва заметный зеленый тон. На белых, обитых жаккардом стенах висели крупные картины в простых деревянных рамах. Келлан присмотрелся: когда он был здесь двести лет назад, на них красовались улицы городов, но теперь Ингард предпочитал умиротворяющие пейзажи. Пол был покрыт тонкими плетеными коврами вроде тех, что ткали жители Красных земель; в каждом углу располагалось по большому горшку с какими-то вечнозелеными растениями, недавно выбросившими длинные стрелы побегов, несмотря на сезон, — такие могли быть только подарком Аринеллы. Вокруг овального стола стояли три кресла и один высокий диван с дутой спинкой; у камина цветами раскинулись еще два кресла, мягче и ниже рабочих, с пуфиками для ног. Книги лежали и стояли почти везде: в открытых шкафах, на полках, на столах, на подоконниках. На подоконниках также были сдвинуты в угол свечи в семиглавых подсвечниках — Ингард оставался одним из тех, кто предпочитал живой свет огня магическому пламени.
Уютно трещавший камин наполнял комнату теплом и частично заглушал бесконечный писк защитного контура, которым вибрировало пространство. На каминной полке, между пышным травяным венком и небольшим глиняным сосудом, Ингард установил почтовое портальное окно, на удивление органично вписавшееся в его теплый и уютный интерьер. Керамическое кольцо сияло сложными рунами: Роберт напрямую связал его со своим, чтобы точно знать, что письма не перехватывают.
— Они оставляют почтовое окно на этом привале, чтобы дальше не использовать портальные заговоры, — мрачно сказал Ингард, протягивая Келлану втрое свернутый лист бумаги без конверта. — Это тебе. Никакой больше связи. Син это предполагал, но мы надеялись, что связь продержится хотя бы до момента, как они вступят в Зеленые земли. Что ж, Роберт пишет, они сломают окно, но починить его будет просто, и, когда почтовый портал найдут, мы сможем использовать уверенность пар-оольцев, будто они нашли способ перехватывать наши письма.
«Никакой больше связи» гулко отозвалось внутри, будто кто-то кинул камень в металлический чан. Келлан не будет знать, что с Аланой, пока она не вернется. Сердце заныло тревогой. Ее письмо было единственной весточкой за долгое время. И единственной эта весточка и останется.
Келлан хотел развернуть его в одиночестве.
— Шепчущие Кариона, пока прорывались сквозь кольцо, убили почти две сотни воинов Пар-оола, — вдруг сказал Ингард. — И привели еще десятерых в ошейниках. И Льек с Оллеаной вернулись с одним пар-оольским мудрецом. Ты будешь нужен, чтобы прочитать его мысли, как только он
