Батиплан - Дмитрий Валентинович Янковский

было на полном основании назвать тактической, а, следовательно, мне следовало бы спросить мнение Бориса на этот счет. Но я не мог этого сделать хотя бы потому, что мне приходилось расплачиваться служебной информацией за прибор, полученный для сугубо личных целей. По большому счету — секретной информацией. Впрочем, не то чтобы такой уж секретной, Док-то в курсе, и наверняка полгорода уже знает о постройке батиплана — хотя бы потому, что восьмая часть населения в ней участвовала. Но все же не следовало трепаться об этом на каждом углу. И если сама постройка подводного корабля, даже снаряженного тяжелым вооружением, не нарушала ни одного закона, кроме правил перевозки опасных грузов, то цель, для которой этот корабль нам понадобился, влекла не административную, а серьезную уголовную ответственность. Мы собирались охотиться на биотехов, а это прямо запрещалось минимум тремя действующими законами по всему миру.

Это еще ладно, здесь полиция работала из рук вон плохо, с бандитизмом едва справлялась, куда уж им до выполнения федеральных законов, но если слух о Большой Охоте дойдет до Метрополии, на нас самих могут объявить охоту.

Конечно, рано или поздно все это выплывет и нам придется уйти на нелегальное положение, может быть, даже скрываться в труднодоступных местах, но хотелось как можно дальше оттянуть этот момент. Правда, во мне теплилась надежда, что к тому времени нам удастся настолько проредить число биотехов, что общественность не сможет отмахнуться от факта необходимости наших действий. Тогда в нашей жизни многое может измениться к лучшему. Большая Охота с поддержкой на государственном уровне — это было моей самой смелой мечтой. Но если информация о нас разойдется раньше срока, то об этой мечте можно будет забыть навсегда. Достаточно однажды объявить нас преступниками, и поменять этот имидж будет уже невозможно.

Поэтому к Доку я шел с тяжелым сердцем. Можно было вообще послать его и никогда больше не видеть, но этому дню, видимо, суждено было стать днем больших рисков. Я понимал, что если мы не наберем большую команду, то все наши усилия пойдут прахом. Ну что можно сделать одним батипланом? Ничего. Нужен был противоторпедный флот, или хотя бы флотилия, без этого никакого урона биотехам не нанести. Команду же можно набрать только из энтузиастов, никак не из наемников. По крайней мере, на первом этапе. Да и на всех остальных тоже. Так считал мой отец, когда задумывал это дело, и так же теперь считал я. Слишком опасной была Большая Охота, чтобы соваться в нее только ради денег. Хотя шли ведь раньше наемники на войну… Любая война опасна. Но разница все же была, и обусловлена она была несколькими факторами. Во-первых, бессмысленностью. Никто и подумать не мог, что биотехам можно нанести хоть какой-то урон человеческими силами. Во-вторых, перед торпедами любой из людей испытывал прямо-таки мистический ужас, куда более сильный, чем просто страх смерти. Поэтому ввязаться с нами в Большую Охоту могли лишь те, кто хотел свести с биотехами личные счеты. Или просто психи, таких тоже следовало ожидать в наших рядах. Так что я не мог пренебрегать ни одной кандидатурой. И так выбор был не очень велик. В общем, вернуть Дока, который сам понял, что хочет вернуться, казалось мне уже вполне допустимым.

Добравшись до ресторанчика, я, не раздумывая, пересек зал и шагнул на кухню. Док ждал меня, сидя на табурете возле разделочного стола.

— Удачно? — спросил он.

— Скорее да, чем нет, — ответил я, протягивая ему пеленгатор. — Нашел то, что искал, но не знаю, что с этим делать.

— Нередкая проблема в жизни людей, — философски заметил Док. — Подробности?

— Не будет подробностей. В качестве платы за пеленгатор я готов тебя взять обратно в команду.

— На какой он стадии корабль? Не меняли мой эскиз? Не придется мне снова сидеть без дела?

— Мы его построили, Док. В основном, по твоему эскизу. Ты же знаешь, мы хотим убивать торпеды. В огромных количествах. В идеале хотим убить всех. Это будет Большая Охота.

— Значит, тебе нужны помощники. А чего ты тогда кривишься? Я тебя хоть раз подводил? Говорю же, что хочу вернуться. К тому же, я участвовал в разработке корабля. Это честно.

— Ты это серьезно? На кой черт тебе это сдалось?

— От скуки, Хай. Веришь в подобную мотивацию? Я и от вас ушел, когда началась скука. Я столько всего повидал за свою жизнь, что мне почти все наскучило. А тут вы не мечтаете, как я думал, а готовы приступить к выполнению почти неразрешимой задачи, которую за одну жизнь выполнить просто немыслимо. Хочется принять участие в чем-то значительном.

— Тут недалеко стоит мой грузовик с боекомплектом для корабля. Это удивительный корабль, Док, таких еще не было. Но если ты сядешь в грузовик, дороги назад не будет. Не получится, просто взять и уйти, как в прошлый раз. Я тебе пристрелю. Это честно.

— А мне не нужна дорога назад. Тут вперед пока пройдешь, упаришься. Нахрен беречь силы на обратный путь? Честно скажу, ожидал от тебя чего-то в этом роде. Ресторанчик оставлю Дэйву, он справится. А как вы собирались справиться на корабле без кока?

— Сам не знаю, — улыбнулся я.

— Я зато знаю. Никак. Так где твой грузовик?

— На грузовой стоянке в трех кварталах отсюда.

— Знаю.

— Заканчивай дела и встречаемся там. А мне еще одного человека надо навестить.

— Ладно.

Я покинул ресторанчик и направился уже знакомым путем в лабораторию. Ольга встретила меня в вестибюле. Она была в черных брюках, обтягивающих стройные ноги, и в легком разноцветном пончо до бедер.

— Ты задержался, — сказала она.

— Дела. — Я виновато развел руками, не в силах оторвать взгляд от ее фигуры.

— Что ты мне хотел показать?

— Пойдем. Тут недалеко. Всего шесть кварталов.

— А надолго?

— Как захочешь.

— В каком смысле? — не поняла она.

— Может быть, навсегда.

— Шутишь?

— Да, шучу.

— Ладно. Но если у тебя такой метод затащить женщину в постель, то я не готова. Я сейчас вообще ни к каким личным отношениям не готова.

— Я тоже. Точнее, я в них состою.

-- Женат? -- Ольга чуть напряглась, и это от меня не ускользнуло.

-- Можно сказать и так, -- кивнул я, на автомате пытаясь проанализировать реакцию Ольги.