Наномашины, Кошмар Академии! Том 10 - Николай Николаевич Новиков
Золотое свечение заполняет двор, куда вёл чёрный выход из кафе.
— Звали, Апостол? — спросил глубокий голос за спиной.
Почему-то он появляется всегда вне поля зрения. Но я это ждал, так что не дёрнулся.
— Мне нужно увидеться с Каритас. Веди в Королевство Любви!
— Невозможно. Вы знаете, почему. Пока что вам закрыт вход на Небеса.
— Мне. Нужна. Встреча!
Я вижу, как архангел хмурится под шлемом, явно озадаченный моим напором и без труда читающимися эмоциями. И из-за второго, наверное, он не воспринял это как угрозу, ведь я её и не источал. Это была целеустремлённость и уверенность, пусть и напористая.
— Для чего? — спросил он.
— Я поведу её в Алушаниру. Я заставлю этих двух дур поговорить.
Михаил продолжает, не моргая, меня рассматривать. Он внимательно следит за эмоциями и глазами, будто изучая поведение опасного для него зверя.
— Я пойду с вами. Копи энергию Иггдрасиля — одолжу и открою туда туннель.
Я моргаю, и архангел исчезает. Энергия моментально начинает нагнетаться в моих ногах, медленно поднимаясь по телу и смешиваясь с излучаемым жаром, отчего пространство вокруг начинает искажаться в зеленоватом свечении.
Спустя минуту, опять вне поля зрения, я слышу, как появляются двое. Поворачиваюсь. Рядом с архангелом стояла женщина, невероятно похожая на одну демоницу.
— Михаил сказал, что ты о чём-то хочешь поговорить, милый, — улыбнулась она, — Не могла отказать. Что такое? И что за масочка такая жуткая?
Я вскидываю бровь и смотрю на архангела. Он… не сказал?
Пха… пха-ха-ха-ха! Вот сейчас будет сюрприз.
— Хочешь помириться с сестрой? — спрашиваю прямо.
— Я… скорее да, хочу. Я хочу как минимум поговорить. Ты ей передал мою просьбу? — её голос утих.
— О-о, нет. Не совсем. Но вы поговорите, ха-ха!
Я вновь смотрю на Михаила. Он кивает.
— Активируйте Геном — я пробью туннель, — гигант встаёт между нами.
Каритас недоумённо оглядывается.
— М? Что? Вы о чём? Чего я не знаю? В-вы что хотите сделать?
— Госпожа, клянусь честью — я вас защищу. Я верую, что не понадобится, но если ошибаюсь — я уничтожу всю Бездну, но с вас не падёт и волосок.
— Какая Бездна⁈ Михаил, ты о чём⁈ — она начала паниковать.
— Вы бы не пошли. Вы бы не согласились. Я готов принять ваш гнев… ибо верю, что Михаэль прав, — он со всей силы вонзает глефу в землю, — Тысячелетия вашей вражды могут закончиться.
Я интуитивно понимаю, что должен коснуться древка глефы, делаю шаг и, не дав Каритас договорить — хватаюсь за белую сталь!
Вокруг нас чертится ровный золотой круг, вспыхивает, и поднявшаяся с его грей стена моментально закрывает нас от внешнего мира! Мы несёмся вниз, словно падающий прямо в Бездну снаряд.
Бабах! Я слышу, как что-то гремит! Обычный грохот, будто что-то снесли и разрушили!
Золотая стена падает, и я понимаю — мы во дворце, в покоях Похоти. А гремела крыша, которую мы снесли, влетевшие словно комета.
Люксурия дёрнулась, едва не поджимаясь на своём троне от такого резкого взрыва!
Я и Любовь — мы были полупрозрачные, как и я в прошлый раз. Духи. А вот Михаил вполне материален — видимо, чтобы лучше защищать свою госпожу от вполне материальных угроз. Он-то, наверное, крышу и снёс.
Каритас испуганно оглядывается, тогда как Люксурия — испуганно смотрит на Каритас. Их глаза широко распахнуты, а в голове полный хаос, потому что НИКТО этого не ждал… да и не верил, что они когда-то вновь окажутся так близко друг к другу.
— Мелкий утырок… — прорычала Похоть, глядя на меня.
— Михаэль… — прошептала Любовь, поворачиваясь на меня.
Михаил вынимает глефу из пола, разворачивается и отходит к двери — сторожить и никого не впускать.
— Говорите, — сказал я.
Обе женщины одновременно хмурятся и смотрят друг на друга.
— О чём нам говорить? Что это за цирк⁈ — махнула руками Похоть.
— Не ты, — я поворачиваюсь на её старшую сестру, — Ты. Повтори, что ты мне там сказала.
— Я думала… ты сам передашь… — прошептала она, опуская взгляд.
— Я думал, что вы тысячелетние мудрые создания, почти концепции. Но вы и правда просто люди, получившие силу и теперь её олицетворяющие, — у меня дёрнулся глаз, — И ты либо мне лгала, либо сейчас скажешь сама, ведь это единственный шанс всё исправить! ГОВОРИ!
Я едва сдерживаю раздражительность. Какое-то нездоровое звериное бешенство пылает во мне ещё с момента, когда закончились воспоминания Похоти. Но я понимаю, что эту злость можно пустить в другое русло и сделать ей что-то хорошее.
Каритас поджимает губы и, прикрыв глаза… протяжно вздыхает, поднимая взгляд на Похоть.
— Сестра… Люксурия. Я тебя прощаю, — прошептала она, набираясь силы в голосе, — Не за то, что ты сделала с моим женихом на моих же глазах — за это я была готова простить ещё тогда. Я прощаю тебя за его смерть и за наш дом, который стал руинами.
— Ты. Меня⁈ — сжала она подлокотник трона, — Это ТЫ прощаешь⁈ ТЫ⁈
— Да… ведь сама я извинилась ещё тогда. Я извинялась, что была слепа. Что не обращала внимания на детали. Что не увидела сразу боль в твоей душе. Я могла. Но… любовь меня ослепила, и я не заметила, как мой единственный родной человек падает всё глубже, — и тут она поджала губы, — Я перед тобой извинялась. Но когда я увидела Его в петле я… тогда уже я не могла тебя простить. Это я оказалась слабой. Ведь если бы… — её голос всё больше дрожал, — Ведь если бы мне тогда хватило сил… если бы я ещё раз сказала «прости»… пусть даже и не виновата…
— Н-ничего бы не изменилось! — голос Люксурии дрогнул, — Извинись ты тогда хоть сто раз, ничего бы…
— Сестрёнка… мы ведь обе понимаем, что если бы не Его смерть — мы бы смогли помириться, — прошептала Каритас, — Не хватало одного единственного «прости»… которое я не смогла сказать. Я тебя бросила. Я просто ушла, оставив тебя без любви и сестры. Я махнула на тебя рукой. Но тогда… нужен был лишь один шаг…
Дыхание Похоти учащалось. Гнев в глазах… менялся
