Последний менталист - Валентин Якимов
Теперь, когда я увидел его искренний, серьёзный интерес, я окончателньо уверился, что он не идиот. Даже часть его советников глядела на меня насмешливо, как на дешёвого фокусника. Но только не князь.
Похоже, до него быстро дошло — какой-то барон, находясь в своём уме, низачто не станет рисковать головой, врываясь на княжеский бал без заготовленного плана.
И сейчас, полагаю, Васильев гадает, в чём же мой план состоит. На угловатом лице, будто грубо вытесанном из камня, застыло неопределённое выражение. Князь сомневается, что совсем несвойственно властным идиотам…
Казалось, все перестали даже дышать. Повисла абсолютная тишина, даже льющаяся из ниоткуда музыка смолкла. Трое мужчин — рослый молодой красавец с бронзовой кожей, полноватый престарелый тип в просторном халате на восточный манер, казалось, желающий перещеголять в жирности самого князя, и тот самый плешивый мелкий тип — стояли не шевелясь, затаив дыхание.
Я молча прошёлся перед ними, стуча каблуками по полу.
— Начнём… с тебя. — кивнул я на молодого атлета. — Позволь-ка…
Глава 20
Испытание
Я положил ладонь ему на лоб. Ради этого всё и затевалось — прямой контакт и наличие времени для концентрации многократно снижает затраты, необходимые для взлома сознания жертвы. Этот парень маг, но в зале его мана подавлена. И вскрыть защиту не составило труда.
Да и что там скрывать — обычный наследник мелкого безземельного рода, не одарённый ничем, кроме огромных мышц, мощного боевого дара и физиономии, которые нравятся женщинам.
В последнем и кроется его маленький секрет. Он так старался не думать о какой-то даме, что я сразу нацелился на эту часть мыслей и легко их раскрутил.
Перед глазами пронеслись яркие картины — спальня, судя по роскоши, княжеская, молодая горячая красотка, сбрасывающая с себя расшитый золотом халатик, и страстная ночь, проведённая с юным атлетом… А потом ещё одна и ещё…
Нет, на этого плевать. Меня не заботит верность чужих жён, так что…
— Говори! — приказал я. — Имеешь ли ты какие-то секреты от Его Светлости Аполлона Васильева? Знаешь ли что-то, что порочит его честь? Служишь ли иному господину?..
— Нет, нет и нет, Ваше Благородие! — аж гаркнул атлет, вытянувшись по струнке. — Ни в коем случае! Я верен господину Васильеву беззаветно и честен как святой!
Какой бравый вояка, как искусно прикидывается круглым дураком. Князь аж зарделся, толстые губы расплылись в довольной улыбке.
— Хорошо! — потёр тот ладони. — Займись-ка теперь казначеем…
Едва заметно заулыбались и все, сидящие за столом. Я недаром начал именно с «атлета». Уж о шашнях княжеской жены, или кто она ему там, точно знают здесь все. Видимо, кроме самого Васильева. А если я не сумел раскрыть эту правду…
Значит и опасаться меня нечего. Я обычный льстец и шарлатан, пожелавший подмазаться к князю через демонстрацию «честности» его ближнего круга. Решил приблизиться к господину за счёт его людей.
Пусть так и думают. У казначея аж улыбочка на лице появилась, заставив дрожать три его подбородка. Совершенно круглый, он подплыл ко мне и милостиво склонил голову.
— Давай же, правдоруб! — добродушно и расслабленно произнёс он. — Продемонстрируй моему господину, что я чист как стёклышко…
Я без труда проник и в его голову. Но здесь это было связано уже не с моей силой — мозги княжеского казначея работали как отлаженный механизм, нацеленный на выполнение его задач. Если бы он захотел что-то скрыть — вышло бы далеко не так просто, как с «атлетом».
Но он не захотел. Наоборот — он, уверенный в моём мошенничестве, нарочито выпячивал всё самое гнусное наружу. Упивался тем, как он хитёр и как ловко устроился. Начиная от банального казнокрадства, заканчивая…
Ох чёрт. Перед глазами встала сцена, в которой этот жирный старик день за днём подсыпал чародейскую отраву в еду и питьё прежней княжеской супруги.
Уж слишком рьяно она рвалась заниматься управлением княжеским двором. Недовольство по этому поводу легко всплыло из глубин памяти старика. В своих мыслях он буквально бравировал этим поступком…
Но и это мне неинтересно. Приберегу на потом такой сильный козырь. Приказав казначею говорить и выслушав, как он верен своему князю, я подошёл к плешивому.
Уж он не боялся совсем ничего. Карикатурно склонившись на одно колено, он подставил мне лоб, и шёпотом произнёс:
— Даже не надейся, мальчишка. Все места заняты!
— Не сомневаюсь. — усмехнулся я, запуская в мозги плешивого незримые щупальца. Здесь я действовал особенно тщательно и осторожно, ибо больше шансов может и не быть…
И почти сразу я наткнулся на ментальный блок. Не на психическую защиту, которая есть у каждого, нет. На настоящий ментальный блок — такой, какие ставят людям менталисты.
Какой я сам поставил графу Мегорскому… Только этот был создан будто бы ребёнком… Айлин? Или у них есть ещё кто-то, переживший их опыты?..
Неважно. Важно, что сейчас передо мной настоящий блок на воспоминания, а не просто вырезанные куски, как у Чеканова.
Когда я закрыл глаза, и окружающий мир погрузился во тьму, перед моим внутренним взором выступила фигура. Плешивый мужчина, стоящий на одном колене, но будто сотканный из нитей бледно-голубого света.
От меня к его силуэту тянется пучок пульсирующих белых нитей. Это ментальная энергия, напрямую проникающая в психику другого через приложенную ладонь…
И, проникая в открытый разум чиновника, вскрывая те воспоминания, которые он пожелал выставить напоказ, эти нити раз за разом наталкиваются на чёрный пульсирующий ком.
Будто в глубине головы силуэта бьётся чёрное сердце, качая через себя мысли и воспоминания. Это и есть ментальный блок замкнутого типа — этакий «мешок» для хранения памяти.
Такой барьер отрывает кусок воспоминаний от синапсов в мозгу, которые за него отвечают, пересаживая его на свой собственный субстрат… Впрочем, неважно.
Механизм работы барьера сейчас вторичен, я ведь его не ставлю. Важно лишь то, что при уничтожении «мешка» память из него тоже исчезнет, лишившись основы для существования.
— Ну, что ты там возишься⁈ — услышал я откуда-то издалека брюзгливый голос плешивого. — Давай уже я ска-а…
— Тихо. — спокойно ответил я, повышая частоту вибраций ментальных нитей так, чтобы он почувствовал что-то вроде удара током. — Всему своё время.
Краем сознания я ощутил разлившийся в воздухе интерес. Видимо, все уже ожидали, что
