Разрушители миров - Тони Дэниел

Но Краун Вик. Он видел его. Его дедушка должен был быть здесь.

Что могло означать только одно.

Он повернулся и направил винтовку поверх кабины грузовика.

В гудок. В пасть.

Он начал разглядывать людей, которые были на полпути внутрь. Затылки, мимолетные проблески лиц.

И с увеличением он мог видеть, что с ними происходит.

Усики, язычки занавесок, касались их. Облизывали. Шлепали. Как огромные полотнища ткани в автомойках.

Или как языки, пробующие их на вкус. Двигающиеся взад-вперед.

И когда языки находили желаемый вкус, маленькие кусочки — чего? трудно было сказать. Усики, отростки, капилляры? — вытягивались и обвивались вокруг человека, как быстрорастущие корни. В этот момент человек, мужчина, женщина, кто угодно, начинал кричать. Кричать потому, что его разрывали на части. Все их тела разрывали на куски синхронным взрывом крови и расчлененки.

Зачем, недоумевал Монк. За что, во имя всего святого?

И тут, заглянув в глотку твари, Монк увидел его. Почти у самых собирающих языков.

— Дедушка!

Монк вылез обратно через окно и сел за руль. Он рванул свой грузовик с места и въехал в рог.

Он въехал в самую пасть ада.

Переехать на Sierra через край было несложно. Но толпа терпеливо напирала, чтобы попасть внутрь, и это было непросто. Перед ним было очень много людей. Он не хотел их сбивать.

Поэтому он посигналил. Посигналил еще раз.

Как и прежде, толпа расступилась перед ним. Ему не пришлось наезжать на людей. Некоторые оглядывались, и он видел, как на их лицах время от времени мелькало опасение. Затем, почти мгновенно, наступало умиротворение. Покой.

Могильный покой, подумал Монк.

“Дно” рога было мягким. Это напомнило Монку о том, как он катался по грязи.

Что ж, у меня есть шины и дорожный просвет для этого, подумал он.

Он завел грузовик и направился к тому месту, где он заметил своего деда. Там было много света, даже больше, чем снаружи. Это был жуткий стробоскоп, исходивший от внутренней обшивки рога, сверху и снизу. Это напоминало лампу дневного света, в которой отключили балласт[47].

Он был уже почти у стены языков, когда снова заметил своего дедушку.

Эммет Монро был среди усиков, похожих на занавески из китового уса. Монк не колебался. Он с ревом бросился вдогонку за своим дедушкой.

Он был позади деда, потом рядом с ним…

Он с ревом пронесся мимо Эммета Монро и резко остановил Сьерру. Монк сделал быстрый вдох. Еще один. Он открыл дверцу и выпрыгнул наружу.

И приземлился в инопланетную грязь. Ботинки и ноги Монка погрузились в пол. Он был вязким, но жидкость, которая придавала ему тягучесть, не была похожа на воду. Когда он уже был уверен, что вот-вот утонет и задохнется,  пол, дно рога, уплотнился. Он отскочил и приподнял Монка, так что он ступал по нему, как по твердой земле.

Монк повернулся лицом к выходу. К нему направлялся дед, даже не замечая его, с безмятежным выражением овцы, идущей на бойню. Монк напрягся, чтобы остановить мужчину.

Удар!

Щупальца, похожие на языки-занавески, врезались в Монка сзади. Монк повалился вперед. Язык ударил по нему еще несколько раз, выбивая из него дух. Он был размером с говяжий бок и такой же тяжелый. Слизь с пола попала ему на лицо и в рот. На вкус она была как батарейки.

Монк поднялся.

Это был просто случайный удар, подумал он. Когда Ранья хотят тебя убить, они нападают на тебя и делают это. Когда они этого не делают, они игнорируют тебя, как камень, дерево или что-то в этом роде.

Рог не звал его. Он звал его деда.

Монк вскочил на ноги и лихорадочно огляделся. Менее чем в десяти футах от него один из языков — жнецов обвился вокруг его деда.

Монк мгновенно преодолел расстояние. Он вцепился в ус. Его пальцы погрузились в него, но, как и в пол, поверхность, казалось, затвердела, отскочила. Он не мог ухватиться.

Он не сдавался. Он просунул руки в складки ткани, используя свое тело как рычаг. Он протиснулся сквозь складки. Его дыхание было наполнено кислотными испарениями, но все же там было что-то вроде воздуха, пригодного для дыхания. Он протиснулся дальше.

И добрался до деда. Схватил его за руку. Рванул в том направлении, где, как он думал, был грузовик. Он увидел маленькие отростки, которые, словно корни, начали впиваться в кожу его деда. Он сорвал их и потянул сильнее.

Его дед сопротивлялся, как дикая кошка, но Монк оттолкнул его назад и потащил к грузовику. Наконец они добрались до открытой дверцы, которая находилась в нескольких дюймах выше талии Монка. Он схватил своего деда за пояс брюк и втолкнул его в кабину. Монк забрался следом и захлопнул дверь.

Внутри его дед смотрел на Монка, как загнанный в угол зверь.

Монк посмотрел в глаза Эммету Монро и увидел…

Ничего.

— Дедушка, — прошептал он в отчаянии. — Ты ушел, да?

Монк потянулся, чтобы дотронуться до оболочки, того, что осталось от человека, обнять ее, прижаться к ней еще раз.

Возможно, в ней еще осталось что-то от деда. Возможно, это был чисто животный инстинкт и отдаленные воспоминания о том, какой была жизнь, как работали машины. Дед открыл пассажирскую дверь и, прежде чем Монк успел дотронуться до него, вывалился наружу.

— Нет!

Но его дед уже карабкался, убегая в пасть. Монк наблюдал, застыв от горя. Все глубже и глубже погружаясь в дрожащие завесы чужой плоти.

Маленькие отростки цеплялись и снова врастали в тело его деда.

Монк больше не мог смотреть. Он протянул руку и захлопнул пассажирскую дверцу.

Но ему показалось, что он услышал последний крик своего деда, прежде чем начались крики.

— Кэролайн!

Следовать за ним, подумал Монк. Идти за ним в глотку.

В этой жизни я больше никому не нужен. Единственный человек, который когда-либо заботился обо мне, ушел.

За что было продолжать бороться?

Но была вдова Браун. Ее дети.

Ему нужно было защитить их. Защитить всех.

Какого черта. Может, он попытается выбраться.

Но это было легче сказать, чем сделать. Сьерра уже покрылась волнистыми занавесями. Монк включил GMC задний ход GMC. Газовал как сумасшедший.

Ничего хорошего. Он зарывался. Он снова включил передачу и заблокировал дифференциал.

Выбора не было. Ему пришлось ехать вперед, глубже, в том направлении, куда тянули его щупальца. Какой-то отросток шлепнулся на кабину и заскользил по ней. Под его весом грузовик поймал сцепление с дорогой. Поехали.

Монк поехал дальше. Сто ярдов. Двести. Глубже.

Затем