«Персефона». Дорога в ад - Кристиан Бэд

— А в чём может заключаться откат? — У Эберхарда похолодела спина. Если вечность умела дышать, то сейчас она дохнула ему в спину. — Движок откажет? Он же сдох, а в этом варианте работает… Значит, у Сцелуса мы окажемся без движка?..

— А с чего ты взял, что он сдох? — удивился Рао. — Вообще-то я успел его отключить. А вам не сказал, чтобы не прокололись.

— Ах ты ж, Дадди амаи гата! — выругался Лес. — Я чуть с ума не сошёл, выискивая вариант, где летим! Так значит, у нас просто не было шанса сбежать! А я-то думал, что двигатель сдох!

Грантс с улыбкой развёл руками:

— Таки ташипы ещё, — ухмыльнулся он. — Катер учитесь водить!

— Тогда какой возможен откат? — нахмурился Эберхард. — Мы выйдем из прокола прямо на врагов? Значит, критический разрыв здесь?

— Похоже на то, — кивнул Лес.

Глава 23

Открытый космос. «Персефона»

После допроса пленных хаттов, на выходе из далтитового охвостья, подвешенного между основным коридором первой палубы и технической транспортной линией, капитан столкнулся с начмедом.

«Рак», похоже, караулил высокое начальство: был бледен (не доварился ещё) и сосредоточен. Переживал, зараза. Знал, что его ждёт.

Капитан Пайел отличался такой стойкой нелюбовью к родной имперской медицине, что начмед уже от одного недоброго взгляда его зелёных глаз покрылся красными пятнами.

— Я настаиваю! — начал он с места в карьер.

— На чём ещё? — удивился капитан.

Медиков ломали неделю. Они не хотели рисковать и отправляться в Изменённые земли вместе с экипажем крейсера. Требовали вывести их в полном составе в базовый медцентр спецона.

Пару-тройку лет назад их бы вывели и без капитанского согласия. Начмед в Империи не подчиняется военному руководству. У него есть своё, медицинское.

Но времена для «раков» настали тяжёлые. Весь, так тщательно создаваемый Империей порядок взаимоотношения военной медицины и военного же командования, рухнул в единый момент, когда Юг Империи объявил войну имперскому же Северу.

Начмед «Персефоны» вообще не понимал, кому он теперь подчиняется. Не северному же руководству медкластером, верно? А южное ещё не успели создать.

Капитан Пайел приказом по крейсеру постановил, что на «Персефоне» медики теперь, как и все невоенные службы, подчиняются замполичу. До приказа по армаде. И как ни протестовал начмед, слушать его капитан не стал.

Узнав про рейд в Изменённые земли, «рак» стал писать жалобы во все возможные инстанции, включая командование крылом. Ему нигде не ответили, и тогда он явился со своими писульками к капитану.

Тот пожал плечами — злиться было опасно, в раздражении он мог нечаянно и убить.

Не кулаками, нет, хотя таковые имелись. Вот этим самым раздражением. А без него успокоить медика не получилось. Исчерпав аргументы, «рак» уходил из капитанской, сочинял новую порцию. Возвращался…

Так продолжалось, пока из командировки не вернулся первый пилот «Персефоны» капитан Вальтер Дерен. Он умел донести своё мнение без членовредительства, и вправил начмеду мозги. Больно, наверное, было, но манифестации прекратились.

И вот опять… Видимо, раны, нанесённые Дереном самолюбию начмеда, зарубцевались, требовалось освежить.

Вот же упорное медицинское членистоногое…

Капитан мрачно смотрел на медика, но держался. Знал, что его способность крушить чужую психику постепенно растёт и, наверное, скоро вернётся к той, что была до последней гибели.

Убивали капитана с разным успехом раз пять. Два раза — почти фатально, с некрологами, памятниками и военной пенсией.

После Тэрры его сшивали по кускам, от джангарской истории — вообще осталась одна полуобгоревшая голова.

И лежала бы сейчас эта голова в криобоксе на Севере Империи, если бы его друг, командующий Объединённым Югом лендсгенерал Колин Макловски по прозвищу Дьюп, не пошёл на «сговор с хаттами», — так потом писали об этом в североимперских дэпах.

Хаген, глава Гамбарской группы хаттов, помог Дьюпу выкрасть замороженную голову капитана Пайела. Сделал он это так ловко, что у военного Министра до сих пор не было ничего, кроме подозрений. Ну и личность капитану тоже пришлось сменить.

К счастью, фамилия Пайел оказалась распространённой, и её оставили.

Тело клонировали из сохранившихся клеток, вырастили в ускоренном режиме, а после на «молодой» мозг наложили нейроинформацию, скопированную со «старого».

Конечно, «старый» мозг в условиях гипоксии горящего катера часть информации растерял. Какие-то сегменты удалось нейроимплантировать, остальные воссоздавали с помощью воспоминаний друзей и сослуживцев капитана, но кое-что оказалось безвозвратно утрачено.

А вот способности к накату и другим психическим фокусам, распространённым на Юге Галактики, постепенно восстанавливались сами.

Капитан знал, что так будет. Похожие ощущения были у него после «Тэрры».

Тогда, после длительной медреабилитации, оглушённый медицинскими препаратами, он примерно с год ощущал себя почти нормальным человеком. Без предчувствий и желания крушить всё вокруг, когда на него накатывало.

Хорошо ли это — быть условно «нормальным», он не знал. И не спрашивал себя об этом.

Только наблюдал, что с каждым месяцем чужаки в его присутствии всё сильнее нервничают и всё обильнее обливаются пóтом.

Он привык к себе такому. И был, в общем-то рад, что дурная сила, неконтролируемая и непредсказуемая, снова чешется под кожей и бьётся с кровью в виски.

А вот память…

«Дневник, — пообещал он себе. — Сегодня же обязательно начну вести дневник. Надо систематизировать воспоминания. Если найду провалы — расспросить старичков из команды. Пусть это будет не совсем моя память, но всё-таки…»

Медик закрыл рот и вопросительно уставился на капитана.

Тот понял, что прослушал примерно всё.

— Ну а теперь, — невозмутимо сказал он. — Успокойтесь и изложите мне свои претензии безо всех этих воплей. Что случилось?

— Я настаиваю, что Логана нужно отправить в госпиталь на базе спецона, — начал говорить и краснеть медик. — Я не понимаю причин внезапной остановки сердца. Он проходил все положенные осмотры, всё было штатно! Ему нужны реабилитация и углубленные исследования, которые мы не можем предоставить ему в рамках крейсера да ещё и на рейде! Я не слепой! Здесь есть наши корабли! Они что, не могут взять хотя бы одного больного и доставить в госпиталь?

— Хорошо, — кивнул капитан. — Изложите мне это в служебной записке, я подумаю, что тут можно сделать.

— Да что тут думать⁈ — взвился начмед. — Нужно действовать, и немедленно! Пока мы ещё в нормальном пространстве! Пока рядом висят корабли крыла! Отправьте его на «Ирину» сейчас же! Как вы