Кровавый тиран - Владислав Афинский
У нас меньше копий, меньше снаряжения, меньше кораблей, меньше опытных офицеров, меньше, меньше, меньше… всего меньше. А в последние дни я выбирал в основном только территории для будущей сдачи. Удержать всё было просто невозможно. При этом мои командиры порой умудрялись наносить какие-то безумные потери врагу, заставляя платить за каждый форт сотнями жизней. Но всё равно это капля в море. Адмирал Тохоса двигался вперёд словно лавина, а тактически победы не менялись стратегического положения дел.
Тем временем на корабле поднялась шумиха. Мой штаб находился на Чёрной Каракатице, экипаж которой заменили. Капитаном пока что назначили какого-то юного офицера, но только для того чтобы тот следил за порядком. При необходимости принимать важные решения он прибегал ко мне и получал указания. Илам отправился в тыл, а тот психический больной матрос, который оказался глух к страху в принципе, теперь был моим помощником и чем-то вроде телохранителя.
Вскоре ко мне в каюту вошёл покрытый кровью Череп, вернувшийся с очередного задания. Единственная стратегия борьбы с превосходящим в численности врагом — подвижная война. Множество малых отрядов словно саранча должны изматывать прущего вперёд колосса. Рвать его на кусочки, резко нападать и затем отступать пользуясь неповоротливостью гигантской армии.
И на деле что-то да выходило, ведь централизация управления в армии и флоте Тохоса была довольно высокой. Мои же группы получали право делать буквально что угодно и решения принимались даже сержантами прямо на месте. Порой это играло и злую шутку, но в целом почти все командиры, в том числе младший офицерский состав, проходил через меня. Каждого я знал лично и примерно понимал, что это за смертный. Поэтому бездарностей среди командиров не было, хотя и гениями всех их назвать тоже нельзя.
— Сколько человек потеряли? — сразу спросил я.
— Двадцать два.
— Захватить припасы удалось?
— Нет, пришлось уничтожить.
— Двадцать два… — скривился я, понимая что копий в моей армии с каждым днём становится только меньше, а резервов у нас не было и не будет, разве что детей и женщин на войну посылать.
— И ещё… — тяжело произнёс Череп и тут же сделал паузу, что заставило меня закрыть глаза, ведь ничего хорошего ожидать явно не стоило.
— Говори, не томи.
— Трое наших пытались сбежать.
— Пытались?
— Да, но мы их связали и доставили сюда.
— Почему на месте не разобрались?
— Я посчитал это неразумным. Задание и так было на грани провала, казнь своих могла бы сломать боевой дух других.
— Это воины Ридоса? Или может…
— Это наши, наёмники. Присоединились после той истории с пиратами.
— Что же… понятно, — я выпрямился и взял свой молот, после чего пошёл на выход, дополнительно бросив через плечо. — Отдохни.
Череп не стал спорить, ведь не спал уже третьи сутки. Он вымотался, ведь на таких командирах как он всё и держалось. Заменить их было нельзя, поэтому всем приходилось пахать как проклятые. И это касалось всех, ведь какой-то ставки, которая могла бы отсидеться в тылу, у нас не было. Да и не принято в Эдеме отсиживаться за спинами, ведь командир это как правило ещё и сильный маг, который очень часто может поменять исход сражения даже в одиночку ну или с помощью своей личной гвардии, таких же опытных магов.
Снаружи я сразу увидел отряд Черепа, которые расположились в центре корабля. Матросы и рабы тем временем пополняли запасы пристыкованной к нам галеры. Двенадцать часов отдыха, больше им дать я не мог. Хотя им ещё повезло, ведь обычно подобные им отряды не доживали до отдыха. Диверсии дело сложное и очень опасное, хуже наверное только штурм.
Каждый из бойцов тяжело дышал, кому-то уже оказывали первую помощь. Но, буду честен, в тыл отправляли только тяжело раненых и серьёзно изувеченных. Однако при потере глаза, рваной ране и других относительно несерьёзных ранениях бойцов отправляли на последние эшелоны обороны, где они проводили некоторое время и после поправки отправлялись обратно на фронт. Иногда в роли уже не штурмовиков, а помощником в оружейных.
Ситуация не позволяла мне разбрасываться смертным ресурсом. Из каждого бойца придётся выжать максимум. Хотя никто вроде такому порядку вещей не возмущался. Вернее… раньше не возмущался или, если быть ещё точнее, я не замечал возмущений. Ведь дезертиры просто так не появляются. В выстраиваемой мной системе явно имелись ошибки.
Три дезертира выделялись среди других бойцов, ведь их связали и поставили на колени рядом с центральной мачтой. У левого сломан нос, у центрального рассечена голова, а вот самый правый хоть и выглядел крайне жалко, но при этом видимых побоев не имел. Побили их скорее всего свои, хотя за дезертирство я давал добро казнить на месте.
Если вам подобное казалось слишком жестоким, то вы просто не в состоянии представить себя на месте любого бойца, чью спину должны были прикрывать эти отбросы. Не переживайте и не расстраивайтесь, в этом в целом нет ничего плохо, но знакомым военным об этом не говорите. Они-то хорошо понимают кто такие дезертиры и чего они заслуживают. Более того, возможно кого-то из товарищей убил враг из-за бегства или измены трусливой падали.
— Старший, — один из бойцов тут же попытался встать и выполнить воинское приветствие, как его учили нанятые в Ландосе инструктора, но жестом я его остановил: нечего ерундой заниматься и тешить чьё-то самолюбие, у нас же тут война.
— Что они сделали?
— Этот призывал всё бросить и свалить. Центральный предложил взять галеру, в оплату за контракт. Третий согласно кивал и, цитата, в рот ебал подыхать, ведь его жизнь превыше всего.
— Хреново, — нахмурился я и опустил навершие молота вниз, после чего опёрся на рукоять, оглядывая смотрящих в пол дезертиров. — И вы ведь контракт подписали, слово своё давали, с радостью пользовались всеми благами, выдаваемой нашей ЧВК. Эй, Ирван, неужели даже в глаза не посмотришь? Разве не твоя жена и дети получили шестьдесят квадратных метров? Не им ли Платос мебель бесплатно
