"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

Если же болезнь разгуляется в округе, в следующий раз она придет в город из другой деревни. Надо вызнать, откуда явился тот работник, что заразил внука Старого Питера.

Если на это останется время.

Едва телега въехала в Медвежью Поляну, в кузов запрыгнул гоблиненок.

– Дяденька, прокати! И я не скажу Усачу, что ты украл его лошадь.

– Усачу? – переспросил Ланс, одновременно набрасывая на парнишку диагностическое заклинание. Здоров. Пока?

– Ну да. Это его гнедой мерин.

Судя по одежде Лоути, лошадь в самом деле была не его – как и водилось в таких местах, попросил у соседей за мелкую денежку или за услугу.

– А покажи-ка мне его двор, – велел Ланс. – Заодно и прокатишься.

– Ага. Ну тогда туда.

– Как Усача-то зовут? – поинтересовался Ланс, сворачивая в переулок.

– Так и зовут. – Мальчишка посмотрел на него, словно на слабоумного.

– А фамилия?

– Аш.

– Он орк?

– Человек.

Ланс нахмурился, пытаясь сопоставить фамилию и расу. Впрочем, может, в этой деревне, как и во многих других, жителей именовали по фамилии главы семьи или хозяина подворья, где жило много семей. Или по профессии. «Аш» на одном из устаревших оркских диалектов означало «пепел». Может, дом когда-то и принадлежал орку, а прозвище осталось.

Подчиняясь указаниям мальчишки, Ланс снова вывернул на улицу.

– А ты чего один скучаешь?

– Лихоманка. – Мальчишка вытер кулаком нос. – Дик сегодня встать не смог, у Дудодела все по лавкам лежат, Сэмми отец вчера в город увез, к целителю. – Он ткнул пальцем в очередной переулок и добавил: – Вон туда.

Ланс огляделся.

– Кажется, ты мне голову морочишь.

Вместо ответа гоблиненок сиганул через борт и исчез за забором.

Ланс рассмеялся: мальчишка заставил его описать почти полный круг. Хоть кто-то в этой деревне еще способен проказничать. А над забором появилась зеленая старушечья голова.

– Ты, милчеловек, откуда лошадку-то взял?

– У Лоути, – не стал скрывать Ланс. – Одолжил. Мальчик сказал, она принадлежит господину Ашу.

– Да какой же Усач «господин», – фыркнула она. – Господа все в городе, а мы тут по-простому между собой. И ты, видать, городской.

– Городской, – не стал спорить Ланс. – Как к вам обращаться, госпож…

Гоблинша фыркнула, перебив его:

– Никакая я тебе не госпожа. Мина я.

– Ласло. Ласло Мон, целитель, – представился Ланс.

– Целитель… Отродясь к нам вашего брата не заносило, – протянула она.

– Целитель. В деревне горловая жаба, я приехал помочь, чем смогу.

– Не шуточки, ежли не врешь, – так же медленно произнесла Мина.

– Зачем бы мне врать?

– Да кто тебя знает? Может, ты и не целитель вовсе. Им, говорят, золотом платят, а у нас тут сроду его не водилось.

Ланс пожал плечами.

– Диплом я с собой не взял, не с официальным визитом, а слова останутся словами. Подскажите, как мне вернуть лошадь хозяевам и где живет староста.

– Усач и есть староста. – Гоблинша уставилась в пространство. Задумчиво повторила: – Горловая жаба, значит… Болела я ей, пятеро нас, детишек, было у родителей, я одна осталась. Потом-то, конечно, еще народили. – Она встрепенулась, точно проснувшись. – Вон в том доме. Только он в поле сейчас, дома бабы одни. Опять же, мать у него – командирша, так что, может, и лучше, чтобы ты с ней договорился. Иди сейчас.

*** 33 ***

Ворота Лансу открыла девочка лет пятнадцати. Завела лошадь во двор, повторив то же, что уже сказала Мина. Отец в поле, вернется вечером, с ним и говорите. На просьбу позвать кого-нибудь из взрослых покачала головой, дескать, матушка не велела ее беспокоить: бабушка третий день с лавки не встает, и у троих младших разом жар начался.

– Проведи меня в дом, – велел Ланс. – Я целитель.

Девушка заупрямилась:

– Матушка не велела. И платить нам нечем.

Ланс оглядел ее с ног до головы, отмечая одежду из доброго льна, серьги и монисто. Нет, он не собирался требовать денег за свою работу, но предпочитал понимать, с кем имеет дело.

– Я не прошу плату. Просто пусти меня в дом и дай помочь больным.

– Иди себе. Я против родительской воли не пойду. Еще и батюшке расскажу, что Лоути нашу лошадку чужому отдал! Случилось бы что – век бы не расплатился!

– Спроси у матушки, можно ли мне войти.

– Иди, а то пса спущу!

Пса Ланс не боялся, но спорить не стал. Не дело начинать знакомство с местными со ссоры. Подхватил два увесистых саквояжа, заполненных инструментами и зельями, и вышел со двора, едва не снеся с ног Мину.

– Я тут подумала, милчеловек, ежли ты впрямь целитель, так пойдем, на внучка Тиры, подруги моей, посмотришь. С ночи слег, а сегодня она вовсе сама не своя. Ежли поможешь, я тебя в дом пущу, дом у меня большой, а остались мы двое с внуком. По рукам?

– По рукам, – согласился Ланс.

У Тиры, оборотницы, в доме было, что называется, семеро по лавкам. Два взрослых сына с женами и детьми. Старший собирался зажить своим хозяйством, уже матицу в новом доме положили, но пока оставался при родителях. Все это Ланс узнал, пока шли до соседней улицы. А заодно и о том, что работник, принесший болезнь в соседнюю деревню, пришел из Окунева, городка к северу отсюда, а туда приехал на поезде. Так что дальше выслеживать источник болезни не было смысла, оставалось только надеяться, что он остался где-то в городе, где есть целители, лекари, полиция и Медицинский приказ, способный вовремя ввести карантин, чтобы замедлить распространение инфекции.

Может, его бы и встретили настороженно, но Мина сунулась в дверь прежде него.

– Целитель вот к нам приехал, так я его привела.

И, оглядевшись, ахнула.

– Утром же еще только Рики нездоровилось!

Сейчас нездоровилось не только Рики. Ланс наметанным глазом отметил пышущие жаром лица, лихорадочно блестящие глаза, услышал хриплый плач грудничка.

Когда он вышел из дома оборотней, солнце уже перевалило за полдень.

– Я уж с тобой не пойду, милчеловек, – напутствовала его Мина. – Тире помощь нужна, сам видишь, что творится. Да и на Зигги теперь дышать боязно, вдруг заразу принесу.

Ланс тоскливо подумал, что внук ее наверняка уже заразился, просто болезнь еще не проявила себя.

– Вы бы поберегли себя, госпожа, – сказал он.

Устраивать карантин