Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
Волна, в которой чудятся лица и силуэты, скатывается с холма и захлёстывает Бромли.
«Сонмы, — думаю я. — Их сонмы».
Звёзды и луна, замершие было, снова приходят в движение, и ветер снова колеблет верхушки травы. Бромлинское «блюдце» захлёстывает сизо-серый поток, переливается через край, в Ист-хилл, и рассеивается. В какой-то миг кажется даже, что он уходит, как вода в песок, исчезает бесследно… Но то здесь, то там вздымается снова эта волна.
В Смоки-Халлоу.
Близ королевского дворца.
В Дэйзи-раунд…
Докатившись до Вест-хилл, поток задирается к небу — и обрушивается назад, в город, откатывается, как море во время отлива. Я снова слышу конский топот, и металлический звон, и голоса, и пение рогов. Волна прокатывается мимо меня, огибая, и уносится во тьму за холмом.
Из тумана выступает граф Ллойд, рыцарь в полном облачении. На поясе у него рог; меч убран в ножны. Становится очень тихо — так, что слышен звон, который издают звёзды высоко-высоко над головой.
Здесь только я; и мёртвый граф; и вечность.
— Мы не нашли колдуна, — говорит он. — Но нашли его след.
И протягивает мне цветок.
Это подсолнух — чахлый, одичалый, размером с детскую ладонь. На секунду он вспыхивает вдруг, точно на него падает луч закатного солнца… и так же вспыхивает купол вдали.
Собор святой Люсии.
— Договор исполнен, — произносит граф тихо и глухо, а затем делает шаг назад и исчезает прежде, чем я успеваю что-либо спросить.
Когда я проснулась, уже совсем рассвело. Окно распахнулось настежь; комната выстыла. Выветрились бхаратские благовония, и пахло осенью — сухой листвой, увяданием, обнажившейся землёй… С площади доносились автомобильные гудки, звук шагов, перестук копыт, человеческие голоса. Быстро летели по небу облака, линялые, рваные. Верхушки деревьев начали оголяться. Близость зимы ощущалась как никогда ясно: вот-вот, сейчас, совсем скоро.
В руке у меня был зажат цветок подсолнуха — пусть хилый, с тонким стеблем и редкими лепестками, но живой, словно только что сорванный.
— Значит, собор святой Люсии, — пробормотала я. — Что ж, по крайней мере, ясно, с чего начать.
В одиночку ехать мне не хотелось, но Мадлен нужна была в кофейне — всё же нехорошо оставлять гостей совсем без привычной заботы. Клэр выглядел очень сонным и откровенно измученным — бдения у постели Кеннета порядком измотали его, и потому после завтрака я спросила Паолу, не желает ли она составить мне компанию.
Паола удивилась, но согласилась, разумеется.
Хоть поездка выдалась и недлинная, но молчать всю дорогу было бы глупо, а потому мы беседовали о пустяках. О погоде, особенно переменчивой нынче осенью; о том, что по краю Спэрроу-плейс частенько стала гулять пожилая дама с очаровательным сеттером на поводке, и этот сеттер иногда гоняется за опавшими листьями; о том, что Лиам в последнее время полюбил рыцарские романы… В романах я, увы, не разбиралась, в отличие от Паолы, которая даже в образе «мистера Бьянки» всюду возила с собой несколько дюжин книг.
— …считаю, впрочем, что подобные сюжеты воспитывают благородство духа, да и к тому же помогают заинтересовать мальчиков историей. Рэйвен тоже считает так же, хотя, по его мнению…
Она осеклась на полуслове и побледнела, словно совершила преступление, и её поймали. Я даже не сразу сообразила, что такого страшного, а когда поняла, то ощутила острое сочувствие — и странную нежность.
«Наверное, больно любить человека и не иметь возможности признаться, — пронеслось в голове. — Но всё же лучше, чем любить и потерять».
— Вы можете называть его по имени сколько угодно, по крайней мере, когда мы с вами наедине, — сказала я, поймав её взгляд. И ободряюще улыбнулась: — И к тому же что не позволено миссис Мариани, то позволено сеньоре де Нарвенья — а именно этот титул унаследовала недавно, напомню, ваша семья. Так что считает маркиз?
— Что нет такой книги, из которой нельзя извлечь пользу, — ответила она, пусть и не сразу, с запинкой. Взгляд у неё стал задумчивым; кажется, моя полушутливая ремарка насчёт романского титула задела очень важные струны — и заставила взглянуть на всё чуть иначе. — И что детям порой не хватает опыта, чтобы отличить низкое от достойного, но это не значит, что от низкого их надо беречь. Лучше обсуждать с ними и то, что они читают, и то, на что они смотрят. Мы с… с Рэйвеном часто говорим о книгах, — добавила она, вздёрнув подбородок с непривычной для неё дерзостью.
— О, чудесно. Уверена, что ему не хватало таких обсуждений в последние годы, — ответила я, опустив окончание реплики: «…особенно после смерти моего отца».
— Чего ему не хватает, так это свободного времени, — вздохнула Паола и искоса глянула на меня, точно проверяя, как откликнутся слова. — И… и, знаете, мы обсуждали кинематограф. Вы слышали что-нибудь о компании «Коллинз и Смит»?
— Припоминаю шумиху несколько лет назад, но тогда мне было не до кинематографа, — улыбнулась я немного виновато. — Период между похоронами родителей и смертью леди Милдред выдался нелёгкий… Да и потом проще не стало. Однако надеюсь однажды наверстать упущение.
Похоже, что-то в моём ответе утвердило Паолу в мысли, что она на правильном пути.
— Рэйвен тоже так сказал, представьте себе, — ответила она, и у неё тоже дрогнули уголки губ. — Я… я собиралась предложить ему посетить киносеанс. «Смит и Коллинз», судя по всему, хотят вернуть себе утраченное влияние и собираются делать фильм по книге сэра Монро. Верней, уже сделали, но отложили премьеру из-за того, что пришлось перемонтировать финал.
— Полагаете, им можно надеяться на успех?
— Отчего нет! Ведь это они выпустили кинокартину «Побег грабителя»… — Паола разомкнула сложенные на коленях руки, а потом снова сцепила в замок; единственный жест, который выдавал её волнение. — И я вышила для Рэйвена платок.
— Чудесно!
— И собираюсь его подарить.
— Очаровательная идея! Уверена, что подобное никому ещё не приходило в голову.
— Вы шутите надо мной.
— Разве я похожа на человека, который станет так шутить? — ответила я, хотя и впрямь чуть не рассмеялась. Паола выглядела непривычно взволнованной — впервые с тех пор как её шумное семейство отбыло обратно в Романию. — И маркиз тоже не станет шутить с вашими чувствами, а потому вы можете говорить с ним открыто.
Паола отвела взгляд и уставилась за окном; вдали, над крышами, мелькнул купол собора святой Люсии — мы уже подъезжали к месту.
— Я не надеюсь на то, что он полюбит меня, — едва слышно произнесла она. — Место в его сердце занято… занято другим человеком, пусть его сейчас и нет в живых. Он рассказывал
